class="p1">Месье Шахрияр вдруг пропел с отличным чувством ритма и на русском практически без акцента:
– Симона, девушка моей мечты! О yes! Симона, королева красоты! Вап – тап – пап – пап паду – паб – паду баду – паб та – бап – паб – паб – паду паб.
И, перейдя на свой изысканный французский, добавил, явно наслаждаясь выражением моего ошарашенного лица:
– О, я ведь говорю по-русски! Хотя и плохо-плохо. И даже, как видите, пою. А так как вашу историю я знаю, вы ведь охотно рассказываете ее на светских раутах, то подготовился к рандеву с вами и заучил слова этого замечательного шлягера.
Подготовился к рандеву со мной?
Ну да, подготовился – не зря же не только «Симону» на русском пел, но и Библию показывал.
Очень хорошо подготовился.
– Вы прямо-таки кладезь скрытых талантов! – произнесла я, и месье Шахрияр, поглаживая бороду, заметил:
– Как и вы, Симона…
– Так называла меня мама, и никто более, но мама умерла. Так что прошу, зовите меня Моной, месье!
Шахрияр, взяв новый кусочек халвы с золоченого (или золотого?) блюда, сочувственно произнес:
– Рак – страшная болезнь. Моя матушка тоже скончалась от него, и, несмотря на то что она лечилась у лучших врачей планеты, спасти ее они не смогли, хотя и подарили лет пять-шесть существования инвалида…
Моей не было суждено даже этого.
Он (на пальце снова сверкнул рубин в перстне, открывавшем все двери в этом странном замке Черной Бороды) философски вздохнул, отправил в рот кусочек халвы – и вдруг закашлялся.
Наблюдая за тем, как кашель месье Шахрияра переходит в судорожный лай, я, недолго думая, подскочила к нему, желая, как и в случае с моим боссом, оказать первую медицинскую помощь и резким ударом колена в спину заставить месье выплюнуть застрявший у него в трахее кусочек халвы, но еще до того, как я смогла заключить его со спины в свои объятия, тот, рассмеявшись, прекратил судорожно кашлять и заявил:
– Хотел проверить вашу реакцию – и вашу мораль, мадемуазель.
Поняв, что он только что меня разыграл, я недовольно буркнула:
– И что, остались довольны?
– Весьма. Вы бы могли оставить меня умирать, если бы я на самом деле подавился кусочком халвы. Посмотрели бы на то, как я агонизирую, вызвали бы медиков, и никто бы не упрекнул вас в том, что вы убили меня!
– Зачем мне вас убивать? – произнесла я, а месье усмехнулся:
– Хотя бы ради этой Библии, которая была подделана по вашему заказу. Подделка находится в коллекции вашего хозяина, а подлинник, как видите, угодил в итоге ко мне в руки.
Я молчала, не зная, что сказать. Да и можно ли было что-то возразить на это?
– Ну, или ради другого раритета, из-за которого ваш босс, вами успешно уже в течение многих лет околпачиваемый, и послал вас сюда. Хотите увидеть?
Он имел в виду кодекс Леонардо.
– Хочу, – ответила я, и Шахрияр, подойдя к одному из ближайших стендов, подал мне белые нитяные перчатки, сам натянул пару, а потом осторожно выдвинул ящик красного дерева.
Внутри я заметила кодекс Леонардо.
* * *
Месье действительно позволил мне взять его в руки и осторожно пролистать. Затаив дыхание, я рассматривала сделанные более полутысячелетия назад записи да Винчи, его рисунки – и не могла отвести взора от странного узора частоколом внизу всех трех страниц.
Точно такой же узор был на копии «Моны Лизы», на которую я наткнулась в антикварном салоне Барбары.
Моей «Моны Лизы», пусть и принадлежавшей какой-то глупой рыжеволосой русской девчонке.
Что лишний раз доказывало: моя «Мона Лиза» написана одним из леонардесков, который был знаком с рисунками великого мастера и по какой-то причине скопировал их, перерисовывая шедевр.
– Ну достаточно, – заметил мягко Шахрияр, забирая у меня кодекс Леонардо.
С сожалением возвращая ему ветхие листы, которые держал в руках сам да Винчи, я произнесла:
– Вы ведь продавать ее не намерены?
Помещая кодекс обратно в ящик и задвигая его, Шахрияр подтвердил:
– Не намерен.
Пристально взирая на него, я спросила:
– Но зачем тогда позвали меня сюда? Вы ведь хотели вести речь о сделке с моим боссом…
Перс мягко поправил меня (и снова рубин на его пальце таинственно замерцал):
– Нет, это он хотел, а не я. Однако я давно искал возможность сделать вам деловое предложение, причем так, чтобы ваш босс, будучи в курсе нашего рандеву, ничего бы не заподозрил. И вот настал этот момент, мадемуазель Симона. Прошу прощения, конечно же, мадемуазель Мона!
Деловое предложение?
Шахрияр, положив в рот очередной кусочек халвы, продолжил:
– Только не делайте вид, что не понимаете, о чем идет речь. Все очень просто, мадемуазель. Факт, что вы обманываете своего богатого и не особо сведущего в искусстве, а если быть совсем честным, абсолютно в нем не разбирающегося, ужасно богатого босса…
Я решила, что перебивать Шахрияра не стану и выслушаю все, что он намеревается мне сказать.
– Факт, что вы, как принято выражаться в среде вашего босса, как это…
Он наморщил лоб и изрек по-русски:
– Крысятничаете, так ведь, мадемуазель? Я попросил перевести смысл этого дивного русского слова – это значит «вести себя, как крыса», то есть воровато, исподтишка таскать из-под носа у хищника. Вы ведь крысятничаете, мадемуазель Мона?
На этот раз он выговорил это слово на французский манер, с очаровательным грассирующим «р», что сделало этот и правда распространенный в среде друзей моего босса термин еще более зловещим.
– Факт, что ваш босс этого не знает. Факт, что если он узнает, то убьет вас. Причем это, как вам отлично известно, отнюдь не фигура речи. Факт, что вы в последнее время, осмелев, потеряли бдительность. Факт, что вы обманули вашего босса на миллионы. Факт, что вы и впредь намереваетесь обманывать своего босса на миллионы…
Он ласково смотрел на меня, гладя ассирийскую бороду и посверкивая рубином в перстне.
– Так давайте, мадемуазель Мона, обманывать его вместе!
* * *
Я не верила тому, что слышала. Хотя, если уж быть честной, верила, потому что была примерно к чему-то подобному и готова.
– Факт, что сбывать оригиналы, которые вообще-то должны находиться в коллекции вашего босса, опасно. Факт, что это крайне опасно. Факт, что вы могли бы попасться уже на австралийской Библии. И факт, что помешал этому я. Факт, что вы все равно рано или поздно попадетесь. И также факт, что скорее рано, чем поздно…
Поэтому-то мне и требовался Настоящий Шедевр, чтобы завладеть им, выйти из игры и, сорвав максимальный куш, покинуть босса, уплыв в прекрасное далеко.
– Не достаточно ли фактов? – произнесла я намеренно нейтральным
