хотя, бьюсь об заклад, вопросы оформились в твоей голове еще по дороге сюда, а при виде заповедной лестницы к ним добавился новый.
– Я готов, Глашатай, – объявил ты чуть погодя. – Хочу узнать: где находился отец господина Мавата, когда умер аватар?
Вопрос напугал Радиха так, что тот выронил шелковый мешочек. От удара горловина раскрылась, и на каменный пол посыпались отполированные деревянные шайбочки с медной инкрустацией.
– Не сочтите за дерзость, – пробормотал ты, пока твои спутники в ужасе таращились на рассыпанные сакралы. – Вы повелели отыскать ответы, способные восстановить мир в душе господина Мавата, а он наотрез отказывается верить, что его отец дезертир. Но коли Ворон подтвердит эти опасения или даст понять, что иначе его исчезновение объяснить нельзя, тогда господин будет вынужден посмотреть правде в глаза.
– Ясно, – кивнул Гибал, не отрывая взгляда от дисков. – Радих, собери амулеты, и мы должным образом повторим вопрос.
– По-моему, Глашатай, мы уже получили ответ, – возразил Радих. – Таких случайностей не бывает, не в священном месте, во всяком случае.
– Может, ты и прав, – протянул Гибал.
Заметил ли ты его нервозность? Сумел ли прочесть ответ?
Радих сумел и не замедлил озвучить прочитанное: Слышен ли тебе мой глас из недр?
– Не сочтите за дерзость, – повторил ты, – но я никак не возьму в толк, о чем речь. Уверен, господину Мавату это тоже покажется бессмыслицей.
– Ответы Ворона оспаривать не принято, – бросил Радих и наклонился собрать рассыпанные кругляшки. – Мне нужно подготовиться, прежде чем ты задашь второй вопрос.
Распрямившись, он перетряхнул содержимое мешочка, ослабил стягивающую горловину тесьму и поднял его на вытянутых руках.
– Ворон Ирадена! Бог Вастаи! – торжественно воззвал Гибал. – Явившись в Вастаи, ты поклялся трудиться на благо и процветание Ирадена. По той же причине мы собрались сейчас здесь, просить твоей помощи в деле чрезвычайной важности. Я твой Глашатай, рукоположенный Безмолвными, а твои амулеты, согласно давней традиции, в дланях Радиха, старейшины Распорядительного совета. Мы жаждем твоих ответов и напутствий.
– Спрашивай, юноша, – позволил Радих.
– Где сейчас отец господина Мавата? – выпалил ты.
Радих перевернул мешочек, встряхнул – из горловины посыпались сакралы: Древность. Звезды – нет. Отрицание звезд. Древо. Медведь. Вода.
Сосредоточенно разглядывая символы, вы с Радихом не видели, какое облегчение промелькнуло на лице Гибала.
– Мы уже задавали этот вопрос и получили столь же уклончивый ответ. Иных Ворон по неведомой причине не дает пока в принципе.
– Думаю, толковать это нужно так: отец лорда Мавата находится там, где холодно, куда не проникает свет звезд. Где-нибудь на ледяных просторах крайнего севера, – заключил Радих.
– У лорда Радиха огромный опыт толкования воли богов, – вклинился Гибал. – Старейшина Распорядительного совета всегда присутствует при процедуре. На его веку уже сменилось двое Глашатаев, не считая меня, а искусству толкования он обучался у прежнего старейшины. Лично я всецело доверяю его мнению.
– Глашатай Ворона, я совершенный профан в таких делах, поэтому вполне полагаюсь на господина Радиха, – закивал ты.
– У тебя еще остались вопросы, юноша? – полюбопытствовал Радих.
Ручаюсь, в голове у тебя теснилось множество вопросов, на которые ты желал получить ответы – ответы, открывшие бы, что в действительности произошло, и происходит по сей день и как обратить ситуацию в свою пользу. Не сомневаюсь, все они вертелись у тебя на языке, однако ты не рискнул задать их под пристальным взором Радиха, готового в любую секунду предупредить навострившего уши Гибала о тайной подоплеке твоих изысканий.
– Глашатай Ворона, – проговорил ты, придав голосу искреннюю озабоченность, – мне велено задавать вопросы, способные умиротворить господина Мавата. Уверен, его вопиющее поведение объясняется не только тревогой за отца, но и обеспокоенностью судьбой Ирадена. Одолевающие меня вопросы уместны для преемника Ворона, но, боюсь, в моих устах они прозвучат недозволительно, а то и вовсе кощунственно.
– Сомнения делают честь твоему здравому смыслу, – похвалил Радих. – Однако ты здесь не сам по себе, а от имени лорда Мавата. Мы это прекрасно понимаем, верно, Глашатай?
– Ну разумеется, – любезно улыбнулся Гибал. – Не стесняйся, Эоло, говори без утайки. Мават должен обрести покой. В конце концов, он мой преемник. Во имя Ирадена, пускай прекратит валять дурака, оденется и вернется к своим прямым обязанностям. Спрашивай все, что заблагорассудится, я настаиваю.
– Тогда, по твоему настоянию и твоею милостью, Глашатай Ворона, я задам еще два вопроса.
Гибал одобрительно кивнул Радиху.
– Слушаю тебя, юноша, – изрек тот.
– Станет ли лорд Мават Глашатаем Ворона?
Ты устремил взгляд на сыплющиеся из мешочка амулеты, однако краем глаза успел – как мне почудилось – покоситься на Гибала. По его лицу тенью промелькнуло странное выражение, мгновенно сменившееся прежним участием.
– Слышишь меня? – прочел Радих. – Станет, станет, когда придет сюда. Приведите его, я скажу, он внемлет. Слышишь?
– Станет, – эхом повторил Гибал. – Весьма недвусмысленно и красноречиво. Ворон не дает прогнозов на будущее, если у него есть хотя бы крупица сомнений. А сейчас он говорит, что сам ответит Мавату, если тот соизволит явиться. Передай это господину, Эоло. Передай в точности!
– Глашатай Ворона, – залебезил ты, пока Радих собирал сакралы и складывал обратно в мешок, – есть еще один вопрос, который, я полагаю, не на шутку занимает господина Мавата.
– Задавай, – провозгласил Радих, вытянув руки.
– Чего здесь понадобилось ксуланцам?
Гибал нахмурился:
– Они следуют на север, приехали просить дозволения пересечь пролив, поскольку это кратчайший и самый безопасный маршрут. Зачем вдаваться в такие пустяки? Спроси о чем-нибудь насущном.
– Глашатай Ворона, – возразил ты, – мне поручено унять тревоги господина Мавата. Несчастья, выпавшие на его долю, – это одно. А умысел ксуланцев – другое.
– Верно, верно, – поддакнул Радих.
– Поэтому, – упорствовал ты, – с вашего позволения, чего понадобилось ксуланцам, не замешаны ли они в исчезновении отца господина Мавата?
В следующий миг вы содрогнулись от резкого порыва ветра. Радих выронил мешочек, ветер подхватил его, перевернул.
– Обман. Услышь меня. Услышь, – прочел Радих. – Какая разрозненная груда! Один сакрал поверх другого, иные валяются россыпью. Вор завладел властью. Приведите его. Хм… – Старейшина осекся. – Не знаю, в каком порядке это трактовать. Неприемлемо. Последние слова. Последний шанс все исправить. Приведите его. Уплатить долг… Или – посмотреть на яйцо? Или – украденный у яйца долг? В каком порядке толковать?
– По-моему, нужно переспросить, – посоветовал Гибал. – Тут какая-то бессмыслица, абсолютно нехарактерная для Ворона. Истинный ответ наверняка сокрыт среди нагромождения символов. Уверен, бог удостоит нас – точнее, Мавата – более внятной реплики.
– Вообще-то, – протянул Радих, сосредоточенно изучая сакралы, – переспрашивать Ворона не принято. Ответ есть ответ, каким бы уклончивым и запутанным он ни был. Но поскольку у нас особый случай, можно рискнуть.
– Нужно, – подстегнул Гибал.
Радих собрал сакралы
