потом даже присвистнул.
– Идите все сюда! – говорит, наконец.
Подходим. Валька на едва примятую траву показывает:
– Видите? Вот тут не так давно стояла палатка. Ну, с неделю назад. А вот тут, рядом, ещё одна. Вот сюда вот колышек был вбит. Вот обрывок бечёвки втоптан в землю. А вот, смотрите, кострище. Причём явно старое, не один раз им пользовались и не два…
И вправду – рядом трава как выдернута или вытоптана, а посредине – чёрная круглая такая штука.
– А это что такое? – спрашиваю.
– Это значит, что тут кто-то недавно костёр жёг, понимаешь? – Валька-рыжая говорит.
– Не просто «жёг». – Валя-мальчик добавляет со знанием дела. – Это значит, что кто-то на это место регулярно приезжает, ставит тут палатки, огонь разводит, живёт. Сообразили? Это же лагерь наших недавних знакомых, экологов, тот самый, про который их главный рассказывал, «стоянка в островах»!
Василиса охнула:
– То есть ты хочешь сказать… что нам та женщина на паромной базе ключ-карты перепутала?
– Именно. Экологи со своими палатками и рюкзаками уехали на дачу к Сене. А мы торчим где-то на безымянном островке посреди Разлива и кормим комаров! – тут он хлопнул себя по щеке.
Василиса достаёт коммуникатор, набирает номер:
– Анатолий Сергеевич, у нас ЧП! Нам, оказывается, перепутали ключ-карты от паромов, и нас забросило на совершенно дикий остров, я даже не знаю где! А на вашу дачу вместо нас поехала группа экологов из какого-то института… Вы можете что-нибудь предпринять?
Сенькин папа, слышно, отвечает:
– Вы мне скажите сперва, дети в порядке?
– С детьми всё хорошо, но нас больно кусают насекомые. Вокруг никаких следов жилья. И у нас нет ни поесть, ни попить, ни крыши над головой, а уже темнеет. И холодно. Надо кому-то сообщить, чтобы нас отсюда забрали.
– Понял. Держитесь, не паникуйте, мы не в космосе, так что разыщем мы и экологов, и спасателей, и транспорт. Надо будет – турбовертолёт вызову. Я вообще сейчас всех на уши поставлю. Главное, никуда не уходите, оставайтесь на месте! И да – Сеня, Рома, слушайтесь Валентину Альбертовну, помогайте ей! Конец связи.
Все молчим. Только ветер шелестит в траве, где-то далеко плещется вода и туча комаров противно звенит над головой. А ещё укушенные места чешутся под комбезом. Валька-вторая говорит плаксиво:
– Ну почему, почему эти дурацкие биологи-экологи выбрали себе для лагеря такое ужасное место? Разве их комары не едят?
– Так это же учёные! – Валька-мальчик рассудительно отвечает. – Они такие. Их едят, а они изучают и радуются. Я читал, иногда ради своей науки учёные туда лезут, куда ни один нормальный человек в жизни не сунется.
А ведь верно подметил. Я даже хорошо знаю одно такое место. Венера называется.
– Это что же, наш ужин теперь тоже эти… экологи слопают? – Сенька вслух грустно раздумывает.
У меня аж живот подвело.
– Вот зачем ты напомнил, а? – сердито ворчу.
– Интересно, а нас скоро спасут? – спрашивает жалобно Валя-третья.
– Ты же слышала, – отвечает Василиса. – Сенин папа сейчас позвонит куда надо, и за нами приедут. Или прилетят.
– Чтобы за нами приехать, – Валя-мальчик медленно говорит, – надо знать куда ехать. Насколько я помню карту, тут этих островов тьма-тьмущая. Протоки, заросли, болота. Только с вертолёта искать. А уже темнеет. Как бы нам тут до утра сидеть не пришлось. Тяжело будет. Вы как хотите, а поищу-ка я закладку. Сеня, Рома, помогайте!
– Какую такую закладку? – спрашиваю. – Из книжки, что ли?
Валя только хихикнул в ответ:
– Ага, такую пластмассовую, с милым розовым пони. Нычку я ищу, понимаешь?
– Что такое «нычка», даже я не знаю. Это ты в туристическом кружке научился? – Василиса к Вальку повернулась.
– Да, в летнем лагере. Раз это место «пристрелянное», раз сюда постоянно кто-то приезжает и палаточным лагерем встаёт, то наверняка где-то рядом есть спрятанные запасы самого необходимого. «Закладка» это называется. Смотрите внимательно кругом – обязательно должен быть какой-нибудь знак, примета… Кучка камушков, например. Или зарубка на дереве. Или ленточка.
Разошлись мы и стали кругом всё осматривать. Вроде бы ничего нету. Никаких камушков и ленточек. Только трава, деревья да комары. Но тут вдруг кто-то из девочек кричит:
– Валя! Валентин! А твоя эта закладка-загадка обязательно на земле должна быть?
Голос в ответ:
– Обычно их в землю закапывают!
– А на ветке она может быть? Поглядите все вот сюда!
Мы сбежались. Я засмеялся:
– Ой, а мы все в комбезах одинаковых, и волосы у всех замотаны, я даже не могу отличить кто есть кто… Не поймёшь где мальчишки где девчонки… Ну кроме Василисы Альбертовны, она потому что взрослая и высокая!
Тут и все остальные смеяться начали. Василиса говорит:
– О, а теперь и я увидела! Вон на том дереве свёрток висит, чёрный и большой!
– Я достану! – это Валька-мальчик говорит. Я по голосу узнал. А всё-таки он молодец, и это здорово, что в лагере он в туристический кружок ходил и столько всего запомнил.
Валька запрыгнул на ветку, сдёрнул свёрток, принёс к нам, на траву уложил. Аккуратно ленты развязывает, снимает пакет. Внутри – пластиковый контейнер с плотно подогнанной крышкой…
– Ого! Живём! – Валька, присев на корточки, внутри контейнера ковыряется. – Непромокаемые спички, сухое горючее, фляжка литровая… «Вода питьевая»… Спасибо, ребята… Консервов две банки, сахар, соль, чай в пакетиках, ножик… Аптечка… О, а вот и марля! Сейчас я нам всем шикарные накомарники сделаю!
Сделал он нам сетки из прозрачной ткани и показал, как их на лицо и голову надевать. Прикольно. Видно стало чуть-чуть только хуже, а комары уже на лицо сесть и укусить не могут. Пищат – а нам по барабану! Совсем как в защитном скафандре!
– Валя, смотри! – девочки оживились. – Тут на дне ещё какая-то карточка, толстенькая!
– Голографическая визитка! Дайте сюда! – Валя карточку в ладонь взял, пальцем провёл по ней. Вдруг карточка засветилась, и прямо в воздухе появилось изображение. Человек. Я его сразу узнал – это тот самый дядька в очках с бородой с паромного причала, у которого рюкзак был самый огромный. Дядька говорит:
– Здравствуйте, друзья! Говорит доцент Сергей Сергеевич Минский. Вы находитесь во временном лагере экологического института, на острове. Остров безымянный, можете особо не осматривать, он небольшой, кругом вода. Где кострище, там самое сухое место, к берегу не ходите, мошкара просто адовая. Точные координаты лагеря: 46-28-28 восток, 51-42-17 север. От Рачёвки тут километров двадцать пять по прямой. Если что, звоните мне! Пока-пока!
И исчез. А в воздухе номер коммуникатора повис. Я свой только выхватить собрался – а смотрю, Сенька уже набрал. И как успел только?
– Экологическая экспедиция, Минский на связи! – слышно из коммуникатора.
– Здравствуйте! – Сенька торопливо говорит. – Это Сеня Дымков, мы сегодня на паромной переправе с вами познакомились! Мы из школы, четвёртый класс, помните?
– Инопланетяне? Как не помнить. Чем обязан?
– Мы вашу карточку нашли в этой… в закладке на дереве. Я думал нас паром на дачу привезёт, а он привёз на какой-то остров, тут только вода, деревья и комары.
– Вон оно что! А я всё думаю, какого лешего нас доставили в дачный посёлок? – отвечает доцент Минский. – Значит, эта перечница на переправе умудрилась ещё и перепутать ключ-карты! Мы тут сами все в растерянности, думаем, то ли палатки ставить на берегу, то ли к дачникам проситься на ночлег, чтобы мешки не распаковывать… А вы, значит, у нас там, на стоянке? Вас ещё комары не сожрали? До утра сможете продержаться?
– А мы в венерские комбинезоны переоделись! Сможем!
– Я с этой ведьмой-паромщицей «от восьми до восьми» пытался связаться уже. Не поднимает коммуникатор – то ли не слышит, то ли спит, то ли просто вредничает. Но вы не волнуйтесь – как только начнёт светать, мы с местным инспектором к вам на глиссере рванём. Я эти протоки как свои пять пальцев знаю, в общем, часам к шести утра заберём вас!
– Спасибо! Будем ждать! – коммуникатор щёлкнул и замолк.
Мы долго молчали и немного растерянно
