нечего будет защищать, как только я прибуду.
— Не слишком ли утомительно иметь свое имя ключевым словом для призыва? Например, любой мог бы это сделать, и ты бы носился по всему Царству Смертных, чтобы отвечать на звонки. — Она провела руками по тонкому хлопку пижамных штанов. Всё, что угодно, лишь бы не протянуть руку и не коснуться Коула.
— Не совсем. Например, прямо сейчас тринадцатилетний прыщавый сопляк через дорогу занимается оккультизмом. Он использует моё имя как плохую песню, застрявшую на повторе, потому что хочет быть крутым убийцей и думает, что я могу как-то его преобразить. Он даже научился добавлять компонент крови.
Он сунул перо за пояс джинсов, демонстрируя мускулистый торс.
Она облизнула губы.
Он натянул рубашку, чтобы прикрыть перо.
— Компонент крови? — спросила она.
Этот разговор нужно было вернуть в нужное русло, прежде чем её разум сойдёт с рельсов и скатится в канаву.
— Каждое заклинание имеет свою цену. Чтобы призыв был услышан, ты должна питать свой голос, а еда по выбору — это ваша жизненная сущность.
— Кровь.
Он кивнул.
— Кровь.
Да, никакое количество повторений этого факта не заставило его потерять отвратительность.
— Значит, тебе не обязательно идти к нему? Он истекает кровью и выкрикивает твоё имя.
Коул ухмыльнулся.
— Нет. Даже на таком близком расстоянии буксир слабый. У него нет ни истинной силы, ни способности подчинить меня. Я, наверное, чувствую это только потому, что нахожусь так близко, — он помолчал. — Призвать меня может быть легко, но контролировать меня — нет. Мне не нужно отвечать на вызов. Думай об этом как об инвазивном типе телефонного звонка. И если я всё-таки отвечу, то я не какой-нибудь демон, запертый в ведьмином круге в полнолуние. Большинство людей слишком боятся моего возмездия, чтобы вызвать меня бездушно. Я мог бы прийти и сделать жизнь твоего соседа невыносимой, или я мог бы остаться здесь в гораздо лучшей компании.
Её щёки вспыхнули.
Он подошёл ближе. Так близко тепло его тела прижималось к её коже. Нежный ветерок его дыхания овевал её щёку. Если бы она высунула язык, то узнала бы, так ли он хорош на вкус, как выглядит.
— С другой стороны, ты, — сказал он. — Моё имя на твоих губах это зов сирены, которому я не могу сопротивляться.
Полосы теней потянулись вперёд и пробежали по её коже. Большие, умелые руки Коула обхватили её лицо, а его губы прижались к её губам, горячие и сочные. Его язык скользнул внутрь и погладил её. Время замедлилось вместе с её сердцем, и комната исчезла. Только Коул и его губы на её губах прогнали все оставшиеся страхи от визита Бэйна. Она растаяла в его губах, и он заключил её в свои сильные, защищающие объятия. Его руки обхватили её, пока тени исследовали её тело. Лёгкие, как пёрышко, струйки обещанного удовольствия, они двигались и дразнили её кожу.
Коул углубил поцелуй и притянул её к своему телу, крепко, там, где она была мягкой. От него пахло мрачными обещаниями и скандальными ночами. Его грудь прижалась к её груди. Всё это время его тени продолжали двигаться и исследовать. Осмелев, их прикосновения усилили давление.
У Рейвен закружилась голова. Её конечности обмякли, сердце растаяло. Её руки вцепились в мягкую ткань его рубашки. Коул предлагал беспрепятственную страсть и удовольствие в своих объятиях.
В объятиях незнакомца.
Рейвен напряглась. Она почти ничего не знала об этом человеке. Он всё ещё может замышлять убийство её собственного брата.
Чёрт возьми, даже когда она кого-то знала, ей всё равно удавалось обжечься.
Коул отстранился, всё ещё держа её в объятиях, его пристальный взгляд искал её. Его губы дрогнули.
— Ты слишком много думаешь, Эйнин.
— Что же мне тогда делать? — прошептала она, всё ещё переводя дыхание.
— Чувствуй.
Он потёр её руки.
О, как ей этого хотелось. Как ей хотелось отбросить осторожность на обочину и прижаться своим обнажённым телом к его. Как ей хотелось забыть обо всех своих бедах и позволить Коулу наполнить её мысли удовольствием.
Взгляд Коула смягчился. Он наклонился вперёд и быстро поцеловал её, прежде чем отпустить. Кожу покалывало там, где его тени оставили её. Она остро ощущала их отсутствие.
— Иди спать, Эйнин. Я займу диван.
Она посмотрела на эту гадость размером с квартиру, которую купила в Интернете из вторых рук.
— Ты собираешься спать на этом?
Его взгляд тлел.
— Я бы предпочёл спать на чём-нибудь другом или с чем-нибудь другим.
Жар залил её кожу.
Он наклонился ко мне.
— Но даже мой самоконтроль не настолько хорош. Я беру только то, что даётся даром.
— Э-э-э…
Он отодвинулся от неё, оставив прохладный воздух там, где когда-то было тепло.
— Какие у нас планы на завтра?
Её мозг с грохотом переключил передачу. Её тело всё ещё винило себя за то, что упустило отличный секс. Что с ней было не так?
Он приподнял бровь.
— Собираюсь допросить старого друга.
— Твоего или Беара?
Она колебалась.
— Обоих.
Мне кажется.
ГЛАВА 15
Я не ранняя пташка и не ночная сова. Я какая-то форма постоянно измученного голубя.
— Неизвестный, но, очевидно, родственная душа Рейвен…
Рейвен и Коул вошли в кондиционируемую рабочую зону «Маркус Автомотив», бетонное помещение, пропитанное автомобильным дымом. Прохладный воздух коснулся её обнажённых рук и ног. Едкая, но странно успокаивающая смесь смазки, газа, дизельного топлива и масла ошеломила её чувства. Сделав несколько глубоких вдохов, она ощутила знакомый запах. Маркус всегда любил машины. Она выросла, играя в гараже его отца, пока он возился со своим последним проектом.
Мистер Ламонт скончался пять лет назад. Она присутствовала на его похоронах, и Маркус Ламонт плакал у неё на плече.
Шум пневматических инструментов перемежали звуки редких голосов, свёрл, лязг металла и движение транспорта с Пограничной улицы в нескольких кварталах отсюда.
Маркус унаследовал мастерскую своего отца. Они нашли тело старика в этом помещении рядом с полуразрушенным джипом. Врачи сказали, что у него просто отказало сердце.
Рейвен направилась к пикапу с открытым капотом. Её шлепанцы шлёпали по бетонному полу.
— Привет, Маркус.
Каждую неделю тролли открывали доступ на мост Львиные ворота. Никаких гонораров, никаких услуг, никаких угроз убийством. Мост троллей бесплатный по пятницам. В прошлом году Беар пригласил всех на барбекю, включая Маркуса. С тех пор она его не видела.
Человек под капотом выпрямился и отошёл в сторону от грузовика. Смазка испачкала его лицо и выкрасила ногти и кончики пальцев в чёрный цвет. Щетина подчёркивала чёткие линии на его лице. Он
