Я много чего вспомнила из своего детства в деревне. Память — удивительная штука, в нужную минуту подсовывает то, что казалось, давно забылось. У моей бабушки были лучшие урожаи в деревне, она всем помогала, подсказывала, но никому так и не удалось собрать такие же урожаи, как у неё.
Я выбираю лесок недалеко от дома, где довольно много перегнившей листвы. Показываю рабам, как нужно собирать верхний пласт почвы, включая листья тоже, чем повергаю их неокрепшие души в шок. Как же сама хозяйка орудует лопатой, что-то неслыханное по тем временам. Мне же нужен результат, а не сохранение имиджа белоручки.
Зато данный метод заставляет рабов работать усерднее. Они видят хорошее отношение, что я выбираю более лёгкие способы работы, не усложняя без необходимости их жизнь. А доброе отношение и кошке приятно, если перефразировать известное изречение.
Перво-наперво собранную в лесу почву я приказываю прокалить на огне. Мне не нужны неприятности в виде разных заболеваний растений. Работа не на один день, учитывая, что её ещё и привезти надо.
Рассады понадобится очень много, учитывая, что на одном гектаре высаживают минимум полторы тысячи деревьев, а так, если деревья невысокие, то и до десяти тысяч на гектар.
У меня пока четыре плантации по одному гектару. Немного, учитывая задуманный размах, но пока, для эксперимента хватит. Через год, когда я увижу какие кофейные деревья и на какой плантации лучше коренились и растут, тот способ и буду использовать в дальнейшем.
Песок собираем на берегу речушки, и тут же возникают некоторые только мне известные трудности. Проверка реки на наличие алмазов. Вот я и отправляюсь вместе с рабами, чтобы убедиться, что собирать в данном месте безопасно, алмазов нет.
Собранный песок также прокаливаем в жаровнях на огне. Смешиваем с грунтом.
На подготовку грунта для рассады у нас ушло одиннадцать дней, ещё три дня на подготовку грядок.
Для посадки я приказала подготовить грядки с бортиками. Они идеальны для рыхлого грунта, как у нас, к тому же хорошо защищают рассаду от сорняков, и почта держит тепло. В такие грядки засыпаем листовую почву вперемежку с песком.
— Фернандо, как ты считаешь, тканевые мешки здесь наполнить грунтом и отвезти на подводах или лучше на плантации?
— Лучше было с самого начала грунт везти на плантацию, — бурчит Фернандо.
Мы стоим посреди куч грунта, складированного во дворе. Фернандо с тоской оглядывает всё это добро.
— Мы не смогли на плантации покалить почву, к тому же её надо было смешать с кофейной шелухой, — оправдываюсь я.
— Шелуху привезти было бы легче, чем землю, не находите, — не унимается он и уточняет — Когда вы собираетесь высаживать зёрна?
— Примерно дней через десять-пятнадцать. Семена уже просохли, и мы их намочили, чтобы дали ростки, — рассказываю я. — Когда перевезём грунт на плантацию, то посадим черенки. Здесь нужно будет моё участие.
Мы стоим, обсуждая хозяйственные дела на виду у всего двора, щурясь от яркого солнца. Я не успеваю сообразить, как Фернандо ни с того, ни с сего заваливается на меня, придавливая тяжестью своего тела.
Глава 36
Фернандо своим весом выбил из меня весь воздух. Жутко болят спина и локти, которым досталось при падении. От нехватки воздуха кружится голова. Всё это происходит словно в замедленной съёмке.
В чувства меня приводит истошный женский крик:
— Убили!
И столько в этом крике отчаяния и боли, что сердце разрывается о жалости к той, кто кричит, а не к трупу.
Мне кажется, что это голос Милы, но в моём состоянии можно и ошибаться.
Так кого, собственно говоря, убили? Может быть, меня, ибо я погребена под тяжелейшим телом управляющего. Кто-нибудь стащите его с меня.
Стоп, Вика! Отчего вдруг здоровый мужик валится на тебя, не подавая признаков жизни. Неужели убили Фернандо? Господи, только не это.
Два здоровых негра с трудом поднимают его на ноги. К ним подбегают ещё двое, и вся эта великолепная четвёрка тащит управляющего в дом.
Мне бы тоже не помешала помощь. Сама я никак не могу подняться. Но Милы и след простыл. Девушки под руководством Изауры поднимают меня и тоже ведут в дом.
— Дона управляющего убили, — без тени сожаления произносит Изаура.
Вот что значит угнетатели, мало кого из рабов волнует наша смерть. Мне кажется, что если бы убили нас двоих, то никто и расстроился бы особо, а плантация бы перешла прежнему владельцу.
А может именно в этом причина? В том, что нас хотят убрать по одному, чтобы вернуть плантацию Педро Верейро.
Ох, Мигель, как же тебя не хватает. Оставил одного управляющего и уехал. Недооценил противника. Серьёзно недооценил.
Рабыни тащат меня в мою комнату, нет, мне туда не надо. Мне нужно к Фернандо.
— Ведите меня в комнату управляющего, — приказываю я.
— Но, хозяйка, вам нужно прилечь, — спорит со мной Изаура, а вся женская половина рабов кивает и поддакивает ей, уловив хороший повод для того, чтобы не работать, потащились вслед за нами.
— Ты мне указывать будешь, — «взрываюсь» я, нервы и так на пределе, а она ещё учит меня, как мне лучше. — Я сказал, а ведите к управляющему и позовите кто-нибудь Сару. Где её черти носят?
Комната Фернандо находится на первом этаже дома, в том же коридоре, что и кабинет. Я, кстати, и не подозревала, что он живёт именно тут. Думала, что у управляющего должен быть отдельный домик на территории усадьбы. Он всё-таки самый важный человек после хозяев.
С внутренним содроганием я переступаю порог его комнаты. Аскетическая обстановка поражает. В комнате с одним окном находятся только кровать, стол, жёсткий деревянный стул и грубо сколоченный шкаф. Не ожидала я подобного от Фернандо. Одевается он дорого, богато, а живёт, как спартанец.
Он лежит на кровати поверх покрывала в обуви и камзоле, никто так и не удосужился раздеть его.
— Осторожно снимите камзол дона Фернандо и его обувь, — приказываю я.
Шатаясь, подхожу к нему и падаю на колени перед кроватью. Чёрт, ноги не держат!
Беру его руку, ищу пульс. Господи, пускай он будет живой, помоги ему и мне.
— Изаура, отправляйся к священнику и скажи, чтобы срочно отслужил мессу за здравие дона Фернандо, — отсылаю я рабыню.
Оглядываю я комнату с праздно шатающимися рабами. Никакой дисциплины. Фернандо им спуску не давал и мне нужно быть построже.
— Остальным работать, вечером проверю, сколько сделано. Со мной остаются Сара и вы двое, — показываю я на тех, первых рабов, которые подбежали и помогли нам.
Нужен доктор,
