Начитавшись и наслушавшись всех этих удивительных историй о художниках и поэтах, очень долго живших бедно и трудно, но верных своему творчеству, а потом в один прекрасный день ставших знаменитыми и востребованными, ты избрал для себя такой же путь. Ну, что ж, получите — распишитесь. Что заказал, то и получил. Правда, ко многим из них этот успех пришёл уже посмертно. Но ты был упрям в своём заблуждении и надеялся, что тебя минует сия чаша, однако мы снова вместе, — он улыбнулся и продолжил:
— Видишь ли, душа, способная делиться каким-то искусством, умеет это делать вне зависимости от внешних обстоятельств. Это уже свободный выбор самого человека через что «брать» это искусство: жить в нищете и страданиях или в гармонии, принятии и с деньгами. И неважно, поэт этот человек или строитель. Знаешь, сидеть в собственном доме на берегу моря, где вечерами сквозь огромное открытое окно виднеется дрожащая лунная дорожка, слышен шелест волн, а на письменном столе стоит бокал прекрасного сухого вина — это, скажу я тебе, совсем другие вибрации! И вот тут, за этим самым столом, под играющим светом мерцающих свечей, писать роман, вдыхая вечерний морской бриз. Вот где гармоничным потоком льётся вдохновение! Голова, не отвлекающая мыслями о неустроенном быте, становится настоящим помощником Души, диктующей строки. Вот, что я хочу сказать по этому поводу. Тебе не доставало этого баланса. Хорошая работа не отменяет хорошего творчества. Но помогает тебе чувствовать себя гармонично, самодостаточно. Полноценно. Конечно, это не универсальный рецепт: кому-то сразу удаётся иметь деньги через свои творения, у всех разный уровень. Но, ей-богу, нужно ведь уметь чувствовать себя! Если видишь, что предпринимаемые шаги не дают результата, что не живёшь, а существуешь, так меняй шаги! Подними выше голову, осмотрись и меняй. Это не тот случай, когда нужно упрямо бить в одну точку. Бить в одну точку без ущерба себе можно тогда, когда ты внутри полноценен. А не когда у тебя есть нечего, но ты упорно тратишь последнее на запись какой-нибудь песни. Создай условия! Ведь самостоятельно создав условия, изменишься и ты. А изменившись сам, станешь соответствовать тому, к чему стремишься! Это же всё вопрос одинаковых вибраций. Человек, который ещё вчера боялся зайти в дорогой магазин, не попадёт завтра в свой частный самолёт или на свой собственный концерт. Тут хоть замедитируйся и завизуализируйся. Выше головы не прыгнешь, известная истина. Но зачем прыгать? Нужно просто себя вырастить, привести себя в соответствие со своей мечтой. Что внутри, то и снаружи, никаких чудес. А ты прыгал, прыгун ты мой. Вот опять до меня и допрыгнул, — и Интуиций снова улыбнулся.
Глава 25. Врата
Как и положено каждому православному (и не очень) гражданину великой державы, для достижения успеха в государственном масштабе необходимо заручиться покровительством государственных мужей. А для этого в наше непростое время просто категорически требуется быть добропорядочным христианином. Коим и являлся генеральный продюсер Анатолий Яковлевич Крюк.
Добропорядочность этого успешного 45-летнего мужчины заключалась в личном знакомстве с некоторыми руководителями серьезной государственной религиозной структуры и в виртуальной набожности, периодически демонстрирующейся в социальных сетях. Такие знакомства открывали многие двери на пути благочестивого раба Божия. Правда, не всегда за этими дверьми творились дела благие, но, как частенько любил повторять один его знакомый уважаемый служитель Церкви, — «неисповедимы пути Господни!»
И вот, благодаря этой самой «неисповедимости путей», Анатолий Яковлевич, кроме всего прочего, имел возможность посещать одно удивительное заведение. Название заведение носило незатейливое и располагалось в самом священном месте для любого православного патриота, а конкретно, на территории подземной парковки Храма Христа Спасителя. То есть под землёй!
Ресторан «Врата» не был доступен каждому смертному. Ну, а как вы хотели? Всё в соответствии с Божьим замыслом.
И вот однажды молитвы Анатолия Яковлевича были услышаны. Он был приглашён на встречу для личного знакомства с настоящим депутатом! И замечу, не с каким-то там среднестатистическим. А с серьёзным, авторитетным, уважаемым, то есть — принятым в нужный круг.
Надев свой самый дорогой костюм, наш перспективный продюсер, примчался к «Вратам». Возле ресепшена его встречал организатор судьбоносной встречи, тот самый многоуважаемый служитель церкви — отец Павел. Это был пузатый мужчина лет пятидесяти, смотрящий на всё как бы немного свысока. Большой надутый живот и толстая шея на фоне худых конечностей делали его похожим на лягушонка. Подбородок прикрывала небольшая аккуратная бородка с проседью. Шрам над левым глазом навсегда разделил бровь на две части. Он остался у него с детства, после падения с качелей. С тех пор страх высоты укрепился в нём настолько сильно, что он с трудом переносил полёты в самолетах. Грамотный психолог мог бы легко исправить эту ситуацию, но, ей-богу, пастырю обращаться за психологической помощью — это нонсенс! Так он и жил, малодушно отдав часть своей свободы детскому страху. Отец Павел встречал продюсера при полном православном параде. Ну, а как иначе? Ведь над головой возвышался Храм Христа Спасителя!
Анатолий Яковлевич радостно облобызал руку священнослужителя и, максимально сосредоточившись, преданно внимал финальным установкам.
— Значит, так. Вон он сидит, — отец Павел говорил негромко, размеренно и взглядом указал на столик в дальнем углу. — Зовут Фёдор Аристархович. Нужно помочь, скорее даже, взять на поруки, занять делом его сына. Не вздумай там ни от чего отказываться, — строго уведомил священник, — он человек очень серьезный! И вот еще что, — он слегка приподнял свой подбородок, покрытый бородой, и, понизив голос, покровительственно произнёс:
— Как видишь, я про свою паству не забываю, и ты раб Божий Анатолий не забывай чтить руку дающую.
— Упаси Господи, батюшка, — и раб Божий Анатолий вновь припал губами к руке дающей.
Покончив с церемониями, они направились к столику, где царственно восседал Фёдор Аристархович. Одной из его отличительных особенностей была напрочь отсутствующая шея. Округлые плечи резко соединялись с большой головой. Никаких переходных стадий. Его итальянский пиджак, не имея никакой возможности быть застёгнутым на православном животе, небрежно раскинулся по сторонам, с трудом прикрывая запасливые бока.
— Фёдор Аристархович, здравствуй, дорогой. Помогай, Господи! — поприветствовал депутата отец Павел. Тот в свою очередь, обтерев салфеткой свои жирные губы, жестом пригласил подошедших к столу.
— Фёдор Аристархович, знакомься, продюсер Анатолий Яковлевич. Большой профессионал, готов, так сказать, верой и правдой…
— Водку пьёшь? — перебил его депутат, обратившись к смущённому продюсеру.
— Пью! — резко утвердительно ответил Крюк, помня, что нельзя ни от чего отказываться.
— Плохо, — неожиданно сообщил депутат и посмотрел куда-то в сторону. Крюк нервно сморщился и стал вопросительно моргать в сторону
