— Возможно, кое-что и слышал. — Он поджал губы. — Но можешь все равно мне рассказать.
— Кристалл, — сказал Хоррис, поднимая кверху палец, — кристалл, в который вы смотрите, как в зеркало. А когда вы это делаете, он показывает вам образы прошлого и будущего, ваше изображение и изображения ваших близких. Эти изображения приятны и милы вам и позволяют на время забыть о ваших проблемах. Идеальное отвлечение от забот. — Он потер руки. — Позвольте вам показать.
Он сунул руку в свои одежды просителя и извлек оттуда кристалл, который поднял перед ними. Размер его приближался к ширине и длине большого пальца среднего человека. У него было пять граней, острая верхушка и плоское основание, и он был прозрачным.
— Хотите попробовать? — спросил он у советника Тьюса, протягивая волшебнику кристалл.
— Минуту! — Абернети мгновенно встал между ними. — Эта вещь магическая, так? Хоррис спокойно кивнул:
— Да.
— Мне казалось, ты пообещал оставить магию, если тебя не попросят об обратном. Больше того, ты поклялся Его Величеству, что вообще ее бросишь. Что стало с твоей клятвой, Хоррис? Откуда взялся этот кристалл, если ты его не наколдовал?
Хоррис Кью поднял руки, успокаивая писца:
— Я не нарушил своей клятвы, Абернети. Это, — он снова протянул им кристалл, — было явлено мне во сне. Я спал в глухом лесу.., э-э… — помялся он, — к югу отсюда. Я заснул после поста и размышлений о моих ошибках и дурных поступках, о которых вы мне напомнили во время моего первого визита. И мне приснился сон. Это было вещее видение. Во сне был явлен кристалл мысленного взора. Было рассказано о кристалле и о том, где примерно он находится. Мне было велено его отыскать. Проснувшись, я испытал непреодолимую потребность исполнить веление. Я послушался — и нашел его, как и было обещано. Зная, что мне еще не разрешено вернуться из изгнания, я почувствовал потребность принести его вам. — Он помолчал, глядя в пол. — Признаюсь: я надеялся, что он склонит вас к тому, чтобы взять меня обратно.
На Абернети это особого впечатления не произвело. Он не сдвинулся с места. Его собачья морда оставалась неподвижной, его собачьи глаза смотрели пристально. Он не сомневался, что где-то тут кроется ложь.
— Ты ни разу в своей жизни не употреблял магии так, чтобы не причинить зла всем, кто с ней соприкасался. Я не могу поверить, что в случае с этим кристаллом мысленного взора все будет иначе.
— Но я же стал другим! — запротестовал Хоррис Кью, театрально взмахивая рукой. — Я переменился, Абернети. Я покаялся в прошлых грехах и принял решение следовать иным путем. Этот кристалл — мой первый шаг по этому пути.
— Он гордо выпрямился. — Вот что я вам скажу. Почему бы вам не испытать его первыми вместе с советником Тьюсом? Тогда, если возникнут какие-то проблемы, советник сможет применить свою грозную магию и сделать со мной все, что пожелает. Вы ведь не будете спорить, что если это уловка, то он справится со мной, поскольку сильнее? И вообще — зачем мне идти на такой глупый риск в непосредственной близости от тех самых темниц, в которые вам так хотелось бы меня бросить? Это была правда. Абернети колебался.
— Я готов ждать от тебя чего угодно, Хоррис, — пробормотал он.
— Хоррису ура, Хоррису ура! — вдруг закаркала птица, щелкнув клювом.
Абернети гневно посмотрел на майну.
— Что ты думаешь, советник Тьюс? — спросил он, оглядываясь на друга.
Волшебник непримиримо сжал губы:
— Тут повсюду стража. Если случится что-то непредвиденное, Хоррис отправляется в тюрьму и там остается. Я буду наготове, если надо будет противодействовать какому-то колдовству. — Он покачал головой. — Тебе решать, Абернети.
— Вы не пожалеете, — позволил себе вмешаться Хоррис, придвигая кристалл еще ближе к писцу. — Обещаю.
Абернети вздохнул:
— Ладно. Все что угодно, лишь бы покончить с этим. Что мне делать?
Хоррис расплылся в улыбке:
— Просто возьмите кристалл, держите в руке, загляните в него и думайте о приятном. Абернети поморщился:
— Боже правый! Ладно, давай его сюда.
Протянув руку, он взял у просителя кристалл, поднял к глазам и начал в него смотреть. Ничего не произошло. Ну еще бы, с презрением подумал Абернети. Ничего удивительного. Однако предполагалось, что он должен думать о приятном, так что он попробовал представить себе что-то такое, что доставило бы ему удовольствие, и у него получилась картинка, где Хоррис со своей птицей сидит в камере. Он решил, что такая мысль сразу же исправит ему настроение, и невольно начал улыбаться.
В следующую секунду кристалл вдруг засветился и приковал к себе, высвободив его из телесной оболочки и утащив его взгляд в многогранную глубину камня, во вдруг разгоревшийся огонь. Он ахнул. Что он видит? Там что-то было, что-то дивное, знакомое…
И тут Абернети увидел все очень ясно. В глубине кристалла был мужчина, стремительно выходивший из дома навстречу дню, приветственно машущий рукой друзьям, окликающий прохожих… В руках у этого человека были книги, он шел на работу. На носу у него были очки, а одет он был в церемониальную одежду придворного писца…
Нет!
Этим мужчиной был Абернети — таким он был когда-то. Абернети как человек. Абернети до того момента, как его превратили в пса. Он снова стал самим собой!
Внезапное ликование поднялось в душе собаки, смотревшей в глубь кристалла, радость, которой он не испытывал уже много лет. Внутри кристалла он снова стал самим собой! Он стал прежним! Его самым заветным желанием было снова стать человеком. На этом желании он даже не смел останавливаться, после того как узнал, что советник Тьюс, превративший его в пса, не может снова сделать его человеком. Бесчисленные попытки исправить положение провалились, и Абернети перестал надеяться. Но теперь, внутри кристалла, он снова получил возможность ощутить, каково это — быть человеком! Он чувствовал тело того, другого, словно оно было его собственным. Он мог заново ощутить, что значит быть человеком.
Внезапно эмоции, которые давала ему магия, оказались невыносимо сильными. Он быстро сжал кристалл в кулаке, стремительно погасив видение. Ему трудно было дышать.
— Как ты это сделал? — ядовито прошептал он.
— Я ничего не делал, — моментально откликнулся Хоррис Кью. — И мы не могли увидеть то, что видели вы. Только тот, кто держит кристалл, видит в нем образ. Это личностное видение, принадлежащее только одному. Теперь вы понимаете, каким полезным может оказаться это волшебство?
Абернети кивнул, уже представляя себе, насколько здорово было бы иметь возможность вызывать для себя такой образ всякий раз, когда ему захочется вспомнить, какой была его прежняя жизнь.
— Да, понимаю, — негромко ответил он. Теперь вперед шагнул советник.
— Эта штука работает? — спросил он, поворачивая своего старого друга лицом к себе и заглядывая ему в глаза. — Угу, действительно похоже, что работает. С тобой все в порядке?
