Ознакомительная версия. Доступно 64 страниц из 319
К. Елисеева. Крокодил. 1929. № 14. С. 9
После высылки из СССР в январе 1929 года Троцкий, по мнению художника ил. 64 (на вкладке), стал подвывать «собакам» – меньшевикам, кадетам, монархистам и другим врагам советской власти. Очень показательно самоосознание большевиков – они видят себя внутри кремлевской стены, внутри стен исторической русской государственности. Их враги – снаружи. То есть буквально – на Красной площади, которая в эти годы еще не воспринималась сакральным пространством, которое не может быть осквернено присутствием, пусть и ночью, врагов советской власти, – на площади в это время ездил трамвай, осуществлялась торговля.
Ил. 67. В редакции «Дэйли экспресс». Рис. В. Козлинского. Чудак. 1929. № 12
Нарисованного на ил. 65 (на вкладке) Троцкого приветствуют покрытые кровью вожаки западноевропейской социал-демократии: Карл Каутский, Леон Блюм, Отто Бауэр, Альберт Тома и Федор Дан. На заднем плане полицейские хватают за руки рабочего с красным флагом.
Ил. 66 не оставляет сомнений, что Троцкий завершил свою трансформацию в контрреволюционера. Когда-то он наполнял души буржуев страхом, теперь же они принимают его за своего и смеются – то ли над ним, то ли вместе с ним.
Ключ к ил. 67 – в портрете за спиной редактора «Дэйли экспресс». Это Георг V, король Великобритании, родственник Николая II – они портретно почти идентичны. Смысл карикатуры – в «окупаемости вдвойне» гонорара Троцкому: он служит не только британскому империализму, но и русскому монархизму.
Ил. 68. По троцкистской шпаргалке. Рис. А. Топикова. Крокодил. 1932. № 2
Троцкий выставлял себя как соратника и продолжателя Ленина, но на самом деле под этим укрытием он выстраивал собственное учение – вот он, главный мотив ил. 68. Визуально карикатура совпадает с сюжетом нескольких графических записок из коллекции Ворошилова – вопрос о том, знали ли карикатуристы внутри и снаружи партии о существовании друг друга и обменивались ли они сюжетами, остается открытым.
Ил. 69 напоминает, что Троцкий являлся создателем капитальных исторических трудов на тему Октябрьской революции, а также литературно-критических статей и автобиографии «Моя жизнь» (1930), изданной во многих странах мира. К моменту публикации последних двух карикатур была написана и «История русской революции» (I том – 1931).
Ил. 70 надо понимать как комментарий эмиграции на конец политической карьеры Троцкого в СССР. Образ «выброшенного дверью» – символ бюрократической машины еще в демократической карикатуре начала 1900‑х. Карикатурист подчеркивает, что Троцкого за пределы страны выкинули не интриги, а институциональное устройство новой власти, имеющей определенно бюрократические свойства.
Ил. 69. Троцкистская «объективность». Рис. Ю. Ганфа. Крокодил. 1932. № 2
Ил. 70. Троцкий и дверь. Рис. Mad. Руль. 1929. 10 февраля
Ил. 71. Бывший оратор. Рис. Mad. Руль. 1929. 17 марта
Официально Троцкий был послан в Турцию в начале 1929 года на лечение. Но ил. 71 намекает, что на самом деле ЦК изгнал вождя оппозиции из СССР, чтобы отделить его от его советской аудитории.
Правый уклон
В «правом уклоне» в партии карикатуристы видели «оппортунизм». Первым оппортунистом в партии, считали они, был Николай Бухарин, не способный видеть экономическое развитие страны в исторической перспективе. На оппортунистическо-бухаринской кухне пеклись все новые суррогаты истинного ленинизма, подделки и фальсификаты истинной марксистской теории. Только решительная борьба с «правыми и примиренцами» могла предотвратить возрождение оппортунизма в партии.
Поставленный в центр ил. 72 (на вкладке) спор ЦК с «правой оппозицией» – требование Бухарина и соратников снизить произвольные плановые темпы индустриализации СССР. Карикатура осмеивает именно это – планы Бухарина предполагают, с точки зрения автора, отсутствие прогресса и экономического роста в стране.
Ил. 73 приводит еще одно политическое обвинение в адрес программы правой оппозиции. Предполагается, что Бухарин и коллеги должны видеть с высоты все выгоды ускоренной индустриализации – огромное число заводов, электростанций, строек. Но они не видят, ибо близоруки не только политически, но и экономически, хотя и претендуют на звание специалистов по марксистской политэкономии.
Ил. 73. На пороге к социализму. Рис. М. Храпковского. Крокодил. 1930. № 13. С. 12
Ил. 75. Крепкий зарок (на шаткой платформе). Рис. Л. Генча. Крокодил. 1930. № 11. С. 7
Сам по себе барометр (ил. 74 на вкладке) – модный бытовой предмет поздних 1920‑х и предмет вожделения образованного мещанства. «Предсказание политической погоды» необходимо, по мнению карикатуриста, только мелкой буржуазии – настоящему большевику любая погода кажется нормальной, рабочей.
Качели – еще один предмет мелкобуржуазного быта, говорит читателю ил. 75. Многочисленные увеселительные парки для обывателей во всех городах страны в то время оборудовались качелями, в данном случае символизирующими не только постоянные колебания оппозиции, но и мелкость ее устремлений – качели обычно использовались при ухаживании за девушками и были атрибутом матримониальных действий, «покатать на качелях барышню» – обычное времяпровождение обывателя-мужчины с эротическим подтекстом.
Ил. 76. Оппортунист. Рис. М. Черемных. Крокодил. 1930. № 19. Обложка
Советские художники не затруднялись в определении классовой опоры правой оппозиции. Речь шла о сторонниках нэпа, в основном мелких буржуа. Противясь сплошной коллективизации, правая оппозиция была в их глазах поборником если не кулака, то уж точно середняка. Огромный красный бант или манишка, ультрамодные белые парусиновые туфли и дорогой твидовый пиджак в «елочку» – атрибуты обеспеченного совслужащего (ил. 76).
Ил. 77. На генеральной линии. Рис. А. Топикова. Крокодил. 1930. № 16. С. 12
Следующая карикатура (ил. 77) высмеивает не столько Троцкого, о котором точно нельзя было сказать «с (парт)билетом», а бывших троцкистов, отошедших официально от оппозиции, восстановивших членство в ВКП(б), но постоянно становящихся субъектами разнообразных уклонов – то левых, то правых. Обратим также внимание на редкую деталь, невозможную в позднейших работах: смутный образ Сталина за стеклом уходящего вагона.
Ил. 78. Насчет деревни. Рис. Ю. Ганфа. Крокодил. 1929. № 13. Обложка
Задачей правой оппозиции на селе, в понимании художника ил. 78, является снятие законно наложенных ограничений на сельскую буржуазию – именно ей Бухарин и его соратники хотят открыть дверь из тесного загона в общество.
В ил. 79 (на вкладке) интересно в первую очередь травестирование композиции русской иконописи Рождества XVI века в деталях – вплоть до стилистики «гор» и упрощенного изображения символики яслей и реки Иордан. Пародийная замена библейских животных, свидетелей Рождества, на свиней лишь дополняет картину. Богородица в композиции – «кулак» на мешках с добром, роль св. Иосифа исполняет «частник» с приходно-расходной книгой под мышкой, волхвы – профессор-сменовеховец Н. В. Устрялов, «принимавший Ленина на словах» (квалификация Зиновьева в 1927 году), абстрактный «капиталист» и «с.-д.» – социал-демократ, злейший враг коммунистов в левом лагере. Подбор «волхвов» – дань текущей политической конъюнктуре. «Капиталист» – исконный и неизменный враг большевиков. Устрялов, напротив, мог попасть в «волхвы» такой же величины, как «капиталисты», только в сиюминутном контексте: «левая оппозиция» заявляла, что Сталин в своей позиции по отношению к
Ознакомительная версия. Доступно 64 страниц из 319
