Однажды выпал случай оказаться на Байкале. Джуна как раз позвонила и попросила прийти, поработать над ее книгой. В ее суете не так-то просто сосредоточиться. Всегда отвлекает туча всяческих больных, и любителей схватиться за ее руки, и доморощенных вампирчиков, и специалистов по оттягиванию внимания на себя.
Три часа потеряв, мы так и не решили проблему.
Тут я увидела на ее столе рублик. И пошутила:
Джуна подняла монетку, прижала к губам и стала что-то шептать на ассирийском.
– На, брось! – улыбнулась она хитро-хитро.
В 2013 году летом мы летели необычным маршрутом. Была возможность полететь на Байкал. Но мы странным образом оказались в эпицентре наводнения в Благовещенске. А потом предложение попасть на Чукотку просто заворожило. Но и там было все далеко не гладко. Улетая из Анадыря, мы попали в шторм под семь баллов. Суденышко заливало многометровыми волнами. Мы рисковали остаться… на целую зиму на Чукотке до следующей весны…
– Откуда ты знаешь? – удивилась я.
– У вас было слишком мало шансов вернуться. А мне без тебя скучно, – хитро улыбнулась Джуна, – оставь себе. Пусть… будет! На удачу!
И я оставила.
Чудеса, что явила Джуна на мой юбилей
Джуна десять лет никуда не выходила. Кроме Ваганьковского, конечно. Я слышала, что она была также на тусовке у Лены Лениной. И у Камшилова. Дома ее снимали НТВ, РенТВ и ТВЦ, плюс записывали какие-то частные лица. Ее образ жизни, тем не менее, можно было назвать «затворническим». Приближался мой юбилей.
– Я тебе стихи почитаю, – пообещала Джуна.
– Что, придешь? Ты действительно придешь?
– Приду! – пообещала она твердо.
Скульптуру, ту, что с младенцем, доставили ко мне заранее, привезли на такси. Как и потом привезли триптих картин после выхода книги. Но в само пришествие Джуны в ЦДЛ я, если честно, не верила.
Однако Джуна не шутила. К юбилею отнеслась ответственно. По ночам репетировала свою поэму, чтобы прочесть мне в ЦДЛ.
– Я только не хочу, чтобы там были случайные люди. Начнут до меня докапываться. За руки хватать, – сморщилась Джуна, предупреждая о своей реакции на полный зал, – ты мне по возрасту как дочь. Я почитаю поэму о дочери. Только для тебя, Света! Я никуда не хожу! Света, только давай сделаем так, что людей будет совсем мало. Только твои родители, самые близкие друзья и я. А то я буду нервничать.
– Ты шутишь? Приглашено пол-Москвы… – я растерялась…
Но Джуна снова не шутила.
Я напрягалась, потому что и Джуна, и Никас приглашены были, но, по их реакции друг на друга, мог произойти любой казус.
– Не знаю, где мне денег взять на фуршет… – поделилась я проблемой.
– Не надо денег. И не надо делать фуршет.
– Почему? – дивилась я.
– Люди придут к тебе не за едой. Не делай стол!
Малый зал ЦДЛ 10 октября 2013 года заполнился поздравляющими уже с одиннадцати часов. Официальные и частные «адреса» слушались до четырех дня. Вручали ордена и медали. Дарили книги, картины, цветы, подарки, фильмы, клипы, кубки, папки… Главы городов и президенты академий, родственники, издательства, посольства, читатели, военные, литераторы, художники, артисты. Поток шел и шел. Малый зал ЦДЛ битком.
Джуна прибыла последней. Ей помогли доставить сто пятьдесят солнечно-желтых орхидей и алых роз.
Торжественно шокируя зал темными очками, кофточкой со стразами и прекрасными длинными локонами, продефилировала прямо ко мне целоваться. После раздачи автографов был оплачен Большой зал для концерта по моим произведениям. Джуна попросилась выступить первой, ссылаясь на то, что торопится к больным. Это было правдой.
Зал, как она и хотела, оказался… почти пустой! Я оцепенела. А Джуна находилась в редком прекрасном расположении духа. Она сияла. Улыбалась. Источала лучики удовольствия. Такой умиротворенно-прекрасной я видела ее первый и последний раз в жизни.
Открывать юбилейный вечер вышел Михаил Иванович Ножкин. Несказанно удивился, что так мало народа. Прочел стихи, что приготовил к юбилею:
У нашей Светланы Талант многогранный. Полвека – расцвета пора. Будь счастлива, Света! Пусть многие лета Хранит тебя Бог для добра. Ура!
– Ура! – повторила Джуна.
Наблюдая, что зал все еще пуст, он не растерялся, и пошутил:
– День рождения – особенный день. Вас мало сегодня в зале, но каждый из вас, – глядя на Джуну, Месенжника и остальных, акцентировал он, – стоит тысячи человек! Так что будем считать, что элитарный вечер открыт.
Он пригласил на сцену Джуну. Добравшись до микрофона, она посмотрела на часы, убедилась, что есть время спокойно и не торопясь прочесть то, что наметила, и после короткого поздравления стала декламировать поэму о Юнии.
