Для нас в центре внимания остается молодежный чемпионат мира. При всех отличных хоккеистах, которых Россия продолжает растить, особых международных успехов у страны в последние годы не было. Поэтому на федерацию возрастает давление — дескать, такое положение надо менять. Очевидно, что с Малкиным молодежка будет сильнее, вот почему ее тренер заигрывает с федерацией, чтобы получить его. По мне, что интересно, так это то, что он тренирует и Уфу, одну из сильных команд лиги. И у меня возникают вопросы о его мотивах. Мне интересно, почему вам так отчаянно нужен Малкин? Заигрывать его по пятьдесят восемь минут за матч, чтобы к плэй-офф от него ничего не осталось? И Крикунов, тренирующий Динамо, на Олимпиаде тоже нагрузит Малкина на износ. В своих самых страшных снах я вижу, как отощавший Малкин возвращается в нам в начале марта, наигравшийся вусмерть. Как будто у них есть скаковая лошадь, и они гонят ее изо всех сил. Нельзя гнать на слишком дальние расстояния, иначе можно лошадь загнать. То же самое может случиться и с элитным спортсменом. Каждому необходимо урвать от него свой кусок, пока он не сломается окончательно.
12 декабря
Сегодня мы летим в Москву тем же рейсом, что и Трэвис Скотт, Игорь Королев и Дмитрий Юшкевич, отправляющиеся в Северную Америку на скоротечное свидание со своими семьями. Мы же собираемся буквально поиграть в туристов. Я повидал много достопримечательностей Москвы во время своих приездов с командой Канады, но Линды тогда со мной не было. К тому же, много чего изменилось.
Нас сопровождает Игорь, мой переводчик, ставший для меня бесценным. Игорь работал в заводоуправлении ММК в качестве координатора по приему иностранных делегаций, приезжавших на металлургический комбинат. Вплоть до сих пор его роль в отношении хоккейной команды ограничивалась сопровождением ее на различные европейские турниры, по причине его языковых навыков. Когда меня наняли в качестве тренера, Игоря тоже взяли в клуб на полную ставку. Для меня и Линды он насколько переводчик, настолько же и нянька. Он помогает нам делать покупки и заниматься банковскими делами, вызывает для нас такси и устраняет всяческие возникающие проблемы повседневной жизни. На пресс-конференциях без него я бы пропал.
В дороге Игорь всегда сидит в самолете рядом со мной и снабжает меня интересной информацией о посещаемых нами городах. Он — хорошо образованный интеллектуал и крутой хоккейный болельщик, что делает его великолепным компаньоном для прогулок во время выездов. Перед каждым матчем он вкладывает свой прогноз счета в пачку сигарет — и удивительно, как часто он угадывает. Почти ежедневно мы с Линдой повторяем одну и ту же фразу — Слава Богу, что у нас есть Игорь. В шутку она называет его своим русским мужем.
Помимо Игоря клуб поручил на сегодня Роману, нашему московскому представителю, встретить нас в аэропорту и провезти по городу, показать достопримечательности. Наша первая остановка — Кремль, в центре Москвы, где мы идем в музей с коллекцией предметов царского обихода. Линда просто в восторге от вида разукрашенных карет и саней, использовавшихся когда-то знатью. Неудивительно, что произошла революция. Естественно, мы посетили мавзолей Ленина, очереди в который такие же длинные, как и 20 лет назад. И правила остались те же. Сначала мы должны были пройти через металлодетектор, затем заплатили за сдачу фотоаппаратов на хранение, потому что фотографировать там по-прежнему не разрешается.
На следующий день мы посетили военный музей, экспонаты которого рассказывают о нескольких из главных сражений с участием русских, повлиявших на исход второй мировой войны. Был довольно сильный снегопад. Большая парковка поблизости была фактически пуста, но нам сказали, что мы не имеем права там припарковаться, потому что она не предназначена для посетителей. Конечно, это не остановило Романа. Он подошел к будке охранника, сунул тому 150 рублей, ворота тут же открылись, и мы въехали внутрь. Как и в очень многих других местах, в России небольшая сумма денег может быстро изменить правила. Нам рассказали историю об авиакатастрофах лета 2004 года, когда два самолета внутренних рейсов упали с интервалом в несколько минут. Позже расследование показало, что сотрудники на досмотре за взятку позволили двум женщинам пронести ручную кладь в самолет без ее просвечивания. Видя, как легко мы только что въехали на закрытую парковку, понимаешь, как могут проходить такие вещи.
Взяточничество здесь остается образом жизни. Русские часто говорят, что строительство нового здания может стоить 40–50 миллионов долларов, но откаты и взятки обойдутся в дополнительные 5-10 миллионов. Игорь рассказал нам известный русский анекдот, красноречиво говорящий о москвичах всё. Бизнесмен пытается добиться от политика какой-то услуги, предлагает тому 20 тысяч и поясняет, что никому необязательно знать о его причастности. Политик отвечает: «Дай мне 50 тысяч, и узнают все». Мы проехали на метро, посетили ГУМ и запаслись товарами, которые не могли купить в Магнитогорске. Сходили в московский цирк и на балет в Большой театр. Ели только гамбургеры и ребрышки, чтобы вспомнить вкус Северной Америки. Мы не можем найти эти продукты в Магнитогорске, а поскольку мангала у нас нет, то и приготовить сами тоже не можем. В последний день, воскресенье, мы вчетвером сходили в собор Василия Блаженного, знаменитый памятник архитектуры, в коммунистические времена закрытый для проведения религиозных служб. Этот собор мне особенно дорог, потому что на одной из моих самых любимых фотографий наш сын Энди стоит на его фоне.
Энди приезжал со мной в 1987, предолимпийском году, когда мы участвовали в престижном турнире газеты Известия. В воротах у нас был Шон Бурк, оборону цементировали Зарли Залапски и Рэнди Крэгг, а числе нападающих был Марк Хэбшайд, нынешний тренер сборной Канады. Мы приехали на турнир в качестве вечно проигрывающих — ни одна канадская команда не выигрывала в России ни единого матча с той самой серии 1972 года. Подступали последние дни советской хоккейной машины: с Фетисовым и Касатоновым в защите и Ларионовым, Крутовым и Макаровым в атаке. Это была классическая ситуация: Давид против Голиафа, и в этот раз Давид победил. Через четыре месяца после того, как сборная Канады-87 с Гретцки, Лемьё и Лэрри Мёрфи выиграла кубок Канады в трех тяжелейших матчах, все из которых закончились с одинаковым счетом 6–5, мы обыграли практически ту же команду русских на их собственной земле. Это был волшебный момент, но он остался незамеченным в Канаде, поскольку телевидение этот турнир не показывало.
Хотя, в конечном итоге, наша победа, возможно, подорвала наши шансы на успех спустя 4 месяца на Олимпиаде 1988 года в Калгари (где Sports Illustrated пророчил нам золотые медали и русским — историческое поражение), потому что встревожило и обеспокоило советских. Мы уже не могли увести у них победу из-под носа, как это сделали американцы в 1980, совершившие Чудо на Льду. К турниру в Калгари советская команда набрала максимальную форму, и мы не смогли повторить свой известинский успех на Олимпиаде. И всё-таки, это был запоминающийся момент в моей тренерской карьере. В прошлом году, на чемпионате мира в Вене, я сел рядом с Виктором Тихоновым и его сыном (который некоторое время поработал тренером в системе San Jose Sharks) и спросил его, какую свою команду он считал наилучшей за всю тренерскую карьеру. Он ответил: «Команду 1987-88 годов».
