Эти деревья – веерадля этой жары.Эта жара – зажигалкадля этой грозы.Эта гроза! —Какой у неё был голос!Сколько дорог,пологих и крутых,разбежалось в небо!Стояла небывалая жара. Дым, смог, мгла – как только не называли. Горели торфяники. Горели дома и люди. Как война.
В саду у нас на даче все жасмины стояли серые, со скрученными листьями. Земля под ними потрескалась и превратилась в пыль. Улитки в кустах валялись белые как мел – вылитые окаменелости.
Но жизнь продолжалась. Стрекоза-пират усиленно патрулировала свою территорию, кот иногда уходил гулять, где ему вздумается, собака оббрёхивала из-за забора машины и велосипеды. А огромный вертолёт то и дело проносился над нами с ужасным рокотом, причём так низко, что Саша сумела разглядеть свисающую лестницу.
Возле зелёного сарайчика по пути к садовому колодцу расположился Микин надувной бассейн. Из него без разрешения пили кошки и собака, в воде плавала сухая хвоя и всякая шелуха, прилетавшая с неба. Поэтому Мика в нём не купался, а купались пластилиновые лягушки и крокодилы, а ещё вертушка на палке, которая, если водить ею по воде, умела пускать красивые волны.
Утром и вечером мы с Микой брали кувшины, ведёрки и шли к колодцу. Там стоял таз, большой белый бак, старое ведро из-под краски и разные другие ёмкости. Они были уже с водой и ждали, когда мы начнём свои поливочные работы. Ждала и птичка Робин, она же малиновка, она же зарянка – самая красивая из всех птичек нашего сада. Как только вокруг бака с водой начинали появляться лужицы, она прилетала и начинала радостно прыгать между вёдрами и тазами.
Я говорила: «Здравствуй, птичка Робин. Как дела, птичка Робин?», она кивала головой и косилась на нас круглым внимательным глазком.
Вечером никакой прохлады не было – был накопившейся за день зной и дым. Как будто обдавало жаром из печки. Кот с собакой валялись на земле бок о бок, как неживые. Стрекоза сидела на деревянном перильце крыльца, с выпученными глазами, и никуда не улетала. Саша, заходя в дом, подивилась на неё и сказала:
– Сегодня птицы как будто посходили с ума: они прыгали сверху в жасмин, потом вспархивали и слушали, как звенят сухие трубочки листьев. И так по многу раз – видно, понравилось. А птичка Робин мыла ножки в Микином бассейне.
– А как? – спросили мы с Микой.
– Она сидела на краю, потом вспархивала, на лету мочила ножки в середине бассейна и потом садилась на край с другой стороны.
– А Сандюра её не трогал?
– Нет, конечно. Котам сейчас не до того.
Перед тем как лечь спать, я включила радио. Кто-то рассказывал об умирающих от жары животных и о птицах, падающих замертво на крыши автомобилей.
А ночью разверзлись с треском небеса, зашумел ливень и я, проснувшись, лежала как во сне и не верила своим глазам и ушам.
А потом представила себе наших птиц – счастливые, они сидят сейчас, зажмурившись, в кустах полуживого жасмина и слушают с ним его давно забытую музыку.
Вместо послесловия
* * *
Время так тихоИ быстро несётся.Плачут качели,А мальчик смеётся.Стонут деревья,А листья летят —Радугой входятВ заснеженный сад.* * *
Берёза – ростомерс отметочками лет.Поставили мальчишку.К макушке – книжку.Сказали: «Тихо стой» —и чёрный карандашу них в руках.А сбоку тех замет —5 лет, 12 лет…Все стёрлись цифры,а отметки – нет.Длинней, короче…Как много этих ростомеров —роща!В ней – вечный свет.* * *
За то, что тёмными ночамиХранится в небе звёздный следИ мальчик с острыми плечамиТак любит свой велосипед;За то, что горизонт спокойноВолну вытягивает в нить,Пока она земле поклоныБьёт – и грозится потопить;За тот язык, чужой и сладкий,И этот, горький и родной(За речкой древние посадки,В которых пахнет новизной);За то, что с детства – «либо-либо»И так опасно выбирать! —Кому-то я должна спасибоВо всеуслышанье сказать.
