Алекс приложил к ее ушам серьги.
— Точно в тон твоих глаз, — с удовлетворением произнес он. Потом, заметив в ее лице какое-то странное выражение, спросил: — Неужели не нравится?
— Нравится, но… я не могу принять такой дорогой подарок.
— Почему? В чем дело?
— Я ожидала нечто другое, пусть из недорогого сплава…
— Потерпи. Мне на этом этапе доставляет удовольствие дарить тебе дорогие вещи и украшения. Потерпи, пожалуйста. Этот великолепный гарнитур ни к чему тебя не обязывает. Прими подарок, он сделан от чистого сердца. — Алекс проговорил все это низким, провоцирующим тоном.
— Эй! Не думай, что если будешь говорить таким эротичным голосом, то тебе все простится.
Алекс поцеловал сначала одну, а потом другую мочку ее ушей и проговорил:
— Ну надень, пожалуйста, все эти штучки. Я хочу увидеть, идут они тебе или нет.
Отказать в этой его просьбе она была просто не в состоянии. И выглядела в нем Инга просто королевой. Но Алекс с удивлением увидел, как погрустнело ее лицо.
— Послушай, неужели тебе не нравится этот гарнитур?
— Ну что ты, он великолепен. Большое тебе спасибо. Но…
— Какое еще «но»?
— Мне грустно, потому что я не в состоянии отплатить тебе тем же. Надеюсь, что только пока.
— Малышка, ты такой драгоценный подарок мне, что тебе просто не о чем сокрушаться. Собирайся скорее. Уже пора ехать.
Инга, конечно, надела гарнитур и платье, которое ей оставила Клара. Она выглядела шикарно, но драгоценности все же не затронули потаенных струн ее души. Другое дело принадлежности для рисования, но не брать же их с собой на званый вечер.
Прием удался на славу. Мужчины были элегантны, дамы сверкали нарядами. Алекс заметно, в отличие от обычных ситуаций, демонстрировал сам факт того, что Инга принадлежит ему. Он обнимал ее, целовал в щечку, гладил руки.
Почему? Зачем? — думала она. Что случилось? В какой-то момент Инга не выдержала и поинтересовалась:
— Слушай, почему ты так себя ведешь?
— Я просто люблю тебя и… очень хочу. Скорее бы кончилась эта вечеринка.
Они стояли в группе людей — судя по одежде, явных провинциалов, — и она обратила внимание на одну молодую женщину, которая не отрывала взгляда от лица Алекса. С чисто женской хитростью Инга попробовала завести разговор с этой таинственной незнакомкой, но безуспешно. А он, поймав взгляд женщины, заметно напрягся. Инга нашла, что она не очень красива, но оригинальна. У нее прекрасная кожа и невероятные, фиалкового цвета, глаза. Одета она была очень элегантно и дорого.
Алекс неожиданно предложил:
— Инга, хочешь чего-нибудь выпить?
— Ничего, — ответила она излишне резко.
Он все понял и вскоре представил дам друг другу. Несмотря на попытку женщины с фиолетовыми глазами выказать некую интимность в отношении Алекса, тот сразу же обозначил между собой и ею значительную дистанцию.
— Когда я развелась, то взяла девичью фамилию, — сообщила она скорее Инге, чем ему, и назвала обе фамилии — свою и бывшего мужа. — Кстати, он здесь. — Лицо Алекса буквально почернело, а Инга, услышав одну из двух фамилий, вздрогнула.
Какие только коленца не выкидывает судьба! Новая знакомая, которую звали Мэй, оказалась бывшей супругой Людвига. А тот — сводным братом Алекса. Людвиг был тем самым родным сыном отчима Алекса, мужа его милой мачехи, так безвременно ушедшей из жизни. Бывшая жена Людвига выглядела старше своих лет. Видимо, потому что вела слишком активный образ жизни.
Она, конечно, не могла себе представить, какой пасьянс разложился в этом красивом и уютном банкетном зале дорогого ресторана.
Вопрос, который Мэй задала Алексу, покоробил Ингу:
— Это правда, что ты купил соседнее с твоей усадьбой хозяйство? Зачем тебе понадобились эти руины? Кстати, насколько я знаю, бывшая хозяйка, разорившись, стала чьей-то любовницей и разъезжает с кавалером по всему свету.
Пропустив мимо ушей последнюю фразу недалекой дамочки и сжав руку побледневшей Инги, Алекс коротко ответил:
— Да, купил.
— Я, пожалуй, пойду, — сказала Мэй. Она почувствовала холодность своего собеседника.
— Не пора ли нам тоже откланяться? — тихо предложил Алекс, когда Мэй отошла от них. — Честно признаюсь, у меня нет никакого желания видеться с дорогим братцем.
— Да, нам лучше уехать. Мне тоже здесь больше не нравится, — согласилась Инга.
Казалось, что все завершится спокойно. Но в этот момент из толпы гостей появился Людвиг. Инга еще больше побледнела, потом ее бросило в жар. А тот, заметно подвыпивший, направился к ней и довольно развязно бросил:
— Привет, подруга, извини, что не звонил и не писал. Занят был. Надеюсь, ты на меня не в обиде. Нам ведь было хорошо, правда? — Он не сразу заметил, что рядом с Ингой стоит не кто иной, как Алекс. — Прошу прощения, сэр. Я подошел поздороваться со старой приятельницей. — Когда он поднял глаза и узнал сводного брата, хмель сразу испарился и его физиономия стала похожа на морду какого-то хищника.
С каменным выражением лица Алекс, не реагируя на слова Людвига, повел Ингу к выходу, забыв даже попрощаться со своим партнером, хозяином приема.
— Что связывает тебя с этим типом?
— Это самая большая ошибка моей жизни. Он в свое время подло обманул меня.
— Так это и есть тот мерзавец, о котором ты вскользь упоминала?
— Да. Но, ради Бога, я не хочу вспоминать, какой была дурой.
— Нет, ты такая, какая есть, а он гнида. — Алекс даже сплюнул от возмущения.
Людвиг ошеломленно смотрел им вслед, не поняв еще в полной мере ситуацию.
В машине Инга сказала:
— Не могу понять, откуда это ничтожество взялось здесь.
Оказалось, что Алекс знает больше, чем она.
— Это ничтожество, между прочим, имело виды на твое хозяйство.
— Не может быть… — Инга произнесла эти слова полушепотом, так поразило ее сообщение Алекса. — Почему, зачем ему это нужно?
— У него были наполеоновские планы выкупить задешево ту усадьбу, которую приобрел я. Кстати, старая леди, ранее владевшая ею, — двоюродная сестра моей мачехи и, соответственно, матери Людвига. Не исключаю, что это он нанял бандитов, чтобы разорить твою усадьбу, после чего недорого купить ее. Первоначально он хотел наложить лапу на оба хозяйства, объединить их в одно огромное по местным масштабам и выгодно продать его. Этим планам не суждено было сбыться. А теперь давай переключимся на другую тему.
— Давай. На какую?
— На самую простую: как близки вы были?
— Нет, об этом мы говорить не станем. Это прошлое, теперь уже далекое. Все…
