— Откуда ты знаешь?
— Полиции еще и не такое известно.
И она, грустно улыбаясь, ласково провела по его щеке рукой.
— Ты — особенный мужчина, Стэн Сайзмур.
Он засмеялся.
— Мне еще никто не делал такого комплимента за последнее столетие.
— Рада, что оказалась первой.
Но, черт возьми, когда она сидит рядом, ласково смотрит, и они касаются друг друга, как ему хочется быть самым обыкновенным мужчиной, вот прямо сейчас. И он неожиданно для себя вдруг властно запрокинул ей голову, стал целовать в губы, легко преодолев возникшее было сопротивление. И почувствовал, что она ему отвечает. А, отстранившись на мгновение, давая возможность и ей, и себе перевести дыхание, встретил ее взгляд, затуманившийся от желания.
И прежде чем удивленный Стэн успел оценить случившееся, Гейл сама притянула его к себе и стала целовать, раскрыв языком его губы. Она прижалась к нему, чувствуя сумасшедший жар своего тела, так всегда бывало с ней, когда ее разбирало. И с чего это ей казалось, что их не влечет друг к друг? Еще немного, и невозможно будет сдержаться…
Вдруг мысль о том, что это же Стэнли, ее добрый приятель, пронзила ее насквозь. И что друг может о ней теперь подумать. Молодая женщина вдруг замерла в нерешительности, и, поняв наконец, что и он остановился, отстранилась, с удивлением уставившись на мужчину, которого только что страстно целовала. Самообладание, разлетевшееся было как карточный домик от порыва ветра, возвращалось к ней, а мысли обретали привычную ясность.
Стэн, уже спохватившийся минутой раньше, глубоко вздохнул. Успокаиваясь, он помог ей подняться с качелей, нежно придержал за руку. Интересно, полагается ли хоть какая-то награда мужчине за то, что он сдержался? Вряд ли. Хотя в оправдание можно сказать себе, что не следует брать женщину силой.
— Ну, так что мне передать Келли?
Гейл одновременно и благодарила, и проклинала его за то, что он остановился. В одиночку она бы не справилась с потоком страсти, который захватил ее и нес к неминуемому финалу. Еще немного, и она сама повела бы его наверх, в ту самую спальню, где несколько дней назад Келли родила дочь. Хорошо, что он не догадался о ее тайном желании.
Однако разбуженное лаской тело, вопреки разуму до сих пор умоляло передумать и довести начатое до конца. Гейл попыталась восстановить дыхание.
— Скажи, что я сочту за честь стать крестной матерью Натали, — ответила она, стыдливо пряча взгляд.
Кажется, так Келли и Джастин назвали девочку? Гейл сейчас ни в чем не была уверена. И говорила лишь для того, чтобы как можно дальше отойти от образа той откровенно несдержанной в своих порывах женщины, который только что могла создать в его воображении.
— Келли ведь еще слишком слаба и не пойдет на свадьбу к Аманде Шерлоу, не так ли? — спросила она, и голос ее прозвучал глухо.
— Доктор Дженкинз не советует ей подолгу находиться в людных местах, — объяснил Стэн, считая, что самый обычный разговор в данном случае это их шанс выйти из трудной ситуации, в которой оба оказались, и сохранить прежние отношения.
— Но она придет хотя бы в церковь на церемонию?
— Там будет полно народу, духота… Джастин боится, что Келли упадет в обморок, — продолжал Стэн, не останавливаясь. — Согласись, это действительно идеальная пара. Ведь ей нужен муж, который был бы в состоянии время от времени обуздывать ее неукротимый нрав, а Джастин как раз прекрасно с этим справляется…
— Тогда ты — заедешь за мной? — спросила Гейл, неожиданно прервав его. — Или мы увидимся уже в церкви?
Стэн замолчал и, взглянув на нее, понял, что они остались не только друзьями, как прежде. Нет, тут появилось нечто большее! Неспроста на его несдержанность она ответила такой страстью, мгновенно вспыхнув как порох, к которому по неосторожности поднесли зажженную спичку. Какая женщина! — восхищенно подумал он, с трудом сдерживая порыв сейчас же начать все сначала.
— Если я заеду за тобой, это будет расцениваться как свидание?
Она, не отрываясь, смотрела ему в глаза.
— Не знаю. А ты сам как хочешь?
Ему хотелось гораздо большего, но не стоило торопиться. Он понимал, что Гейл сейчас очень ранима, с ней нужно обращаться осторожно. Доверие не так-то легко обрести вновь, даже если и не он виноват в том, что оно утрачено.
— Я бы не возражал против романтической встречи. А ты?
Гейл вдруг опять подумала о том, как вела себя с ним только что, прямо здесь, на качелях, возле которых они теперь стоят и спокойно разговаривают. Господи, да она была готова на все отнюдь не потому, что ей просто нужен мужчина. Именно Стэн Сайзмур, и только он один, в этом теперь нет сомнений, способен сделать ее счастливой женщиной.
— Мне кажется, я всегда была не против, — ответила она тихо. — Просто не хотела себе в этом признаваться.
Никакой другой ответ не смог бы сделать его счастливее. Стэн улыбнулся.
— Тогда я заеду.
Когда он в следующую субботу позвонил в ее дверь, ему открыла Ли Энн. Девочка была одета в короткое белое расклешенное платье, усыпанное блестками. Она улыбнулась и тут же на ее правой щеке появилась ямочка.
— Мама сказала, что спустится в мгновение ока. — Она озадаченно посмотрела на Стэна. — А это как?
— Так обычно говорят женщины, намереваясь собираться еще пару часов, — объяснил Стэн, входя в холл. — Ты сегодня такая красивая, Ли Энн.
Девочка услужливо закрыла за ним дверь.
Она приняла комплимент как должное. И, захватив пальчиками по бокам полы юбки, закружилась на месте. Длинные кудрявые волосы белокурой волной разлетелись вокруг ее головы.
— Мама выбирала это платье, но я ей помогала.
— У тебя отменный вкус.
— А мама тоже сегодня красивая.
Интересно, Гейл так наряжается, потому что идет на свадьбу кузины ее бывшего мужа? Родители Роджера давно умерли, но и без них родственников оставалось еще предостаточно. Наверное, ей хочется показать, что, несмотря на развод с одним из этих Шерлоу, она не пропала…
— Не сомневаюсь.
В холл, опасаясь пропустить что-то важное, вбежал Риччи. Мальчик был одет в изящный черный фрак, подобающий предстоящему, столь знаменательному событию.
— Здорово, дружище, — поприветствовал его Стэн, пожимая руку как взрослому.
— В чем ты не сомневаешься? — услышал он за спиной голос Гейл.
Стэн обернулся, чтобы сделать еще один комплимент, но слова застряли в горле. Казалось, он вообще забыл, как надо разговаривать, а заодно, как глотать и дышать. От восхищения его рот так и остался открытым.
Сказать, что Гейл красива, значило бы, не сказать ничего. Она казалась прекрасным ангелом, сошедшим с небес.
