— Ты стал таким обидчивым. По-моему, ты страдаешь.
— Послушай, Вайолетт…
— Раньше у нас не было друг от друга секретов, — грустно заметила она.
— Зря обижаешься, просто рассказывать не о чем.
— До меня дошли слухи, что Нэнси очень нравится Алексу, но он пока не уверен, что она та самая особенная и необыкновенная, на которой…
— Да Пиклс не узнает «особенную» женщину, даже если столкнется с ней нос к носу!
— Мне все ясно, — заключила Вайолетт.
Бретт терпеть не мог, когда сестра смотрела на него «понимающим» взглядом — в основном потому, что в таких случаях она обычно бывала права.
— Смени пластинку, — буркнул Бретт, хлопая дверцей буфета.
Вайолетт не обиделась.
— По-моему, тебе пора повзрослеть.
— Мне нужно идти.
— Ты злишься?
— Нет.
Бретт не мог рассказать сестре о своих чувствах к Нэнси. Даже Вайолетт не поняла бы его желание сохранить свободу. Большинство женщин прирожденные свахи, любой свободный мужчина кажется им опасным, и они не успокоятся, пока не свяжут бедолагу по рукам и ногам. Но, черт возьми, он хотел бы, чтобы Нэнси нашла себе кого-то получше, чем Алекс!
Вместо того чтобы отправиться домой, Бретт заглянул в зал игральных автоматов, и проторчал там до тех пор, пока не заметил, что он там единственный представитель мужского пола, достигший совершеннолетия. Тогда он сел в машину и поехал куда глаза глядят. Замечание Вайолетт, что ему пора повзрослеть, не выходило из головы, но Бретта беспокоила не сестра, а Нэнси, это она перевернула его жизнь вверх дном.
Если ей нужен такой человек, как Алекс, размышлял Бретт, мне придется с этим смириться. За последние пару недель она ходила на свидания и с другими мужчинами, но из этого ничего не вышло. Возможно, пришла пора выяснить, насколько ей дорог Алекс, и каким-то образом подтолкнуть их отношения. Нельзя находиться в подвешенном состоянии до бесконечности, а единственный способ вернуться в нормальное — удостовериться, что Нэнси нашла себе пару. Она накрепко засела у меня в голове, но я не из тех, кто довольствуется одной женщиной. Я точно не однолюб. Точно?..
Алекс… Может, я в последнее время и стал презирать этого кретина, но ревность тут ни при чем. И я не стану представлять, как мясистые пальцы и слюнявые губы Пиклса шарят по атласной коже Нэнси. Если я хочу сохранить прежнюю жизнь, нужно поскорее спровадить Алекса и Нэнси под венец, тогда у меня больше не будет предлогов искать с ней встречи, и все мои нынешние муки отойдут в прошлое.
Сам того не сознавая, Бретт ехал в сторону дома Нэнси. Вдруг его поразила неприятная мысль, и он сбавил скорость до черепашьей. Может, проблема как раз в моих советах? В качестве жены Пиклсу нужна порядочная девушка, а я-то учил Нэнси быт дрянной девчонкой! Возможно — даже вполне вероятно — что мой совет сработал против Нэнси.
Безответственный идиот! Взял прекрасную, милую, добрую девушку и попытался превратить ее в дешевку, в женщину на одну ночь! Неудивительно, что Алекс сомневается на ее счет!
Теперь, осознав свою ответственность, Бретт понял, что ему следует делать.
Зазвонил телефон. Нэнси подумала: хорошо бы звонила мать или бабушка, да кто угодно, лишь бы это был человек, не знающий о Бретте. Сколько должно пройти времени, чтобы я излечилась от чувств к нему?
Она нехотя сняла трубку.
— Нэнси, это Бретт. Нам нужно поговорить, можно мне зайти?
— Ты спрашиваешь разрешения зайти? — изумилась Нэнси.
Обычно Бретт заглядывал без разрешения, когда ему вздумается, и портил ей настроение на весь день, лишний раз напомнив, что он для нее недосягаем. Как бы ей ни хотелось его видеть, продолжать игру в учителя и ученицу стало слишком болезненно.
— Да, если ты не против. Я подумал, что тебе надо попробовать новый подход.
— Что еще за подход?
— Я бы предпочел объяснить не по телефону.
Гулкие удары ее сердца, наверное, было слышно даже по телефону. Нэнси не хотела видеть Бретта в своей квартире, в его присутствии маленькая гостиная становилась еще меньше, Нэнси начинало не хватать воздуха. К тому же всегда существовал риск, что она…
— Нет, не приходи, — выдохнула Нэнси. — Встретимся в кондитерской, что в двух кварталах от моего дома.
— Знаю это место. Через двадцать минут не слишком рано?
По воскресеньям кондитерская закрывалась раньше, и в этот час посетителей почти не было. Когда Нэнси вошла, Бретт уже сидел за столиком у окна, лениво ковыряя вилкой кусок торта. Торт, видимо, был лишь предлогом занять столик, не похоже, что Бретт собирался полакомиться. Увидев Нэнси, Бретт встал и отодвинул для нее стул.
— Тебе что-нибудь заказать?
Его кофе тоже остался нетронутым.
— Спасибо, не нужно.
Бретт сразу приступил к делу, и у Нэнси возникло неприятное чувство, что он отрепетировал свою речь.
— Что-то пошло не так, — начал Бретт.
— Ты не обязан…
— Нет, обязан.
Как объяснить? Может, попробовать говорить напрямик? «Нэнси, я дал тебе плохой совет». Нет, пожалуй, лучше не в лоб. «Нэнси, существует много способов содрать шкуру со скунса». Плоско, ужасно плоско!
— Нэнси, я тут подумал… — Когда она сидит напротив, такая свежая, с легким румянцем на щеках, с приоткрытыми губами, за которыми видны ровные белые зубки, я вообще теряю способность думать, вдруг понял Бретт, но нашел в себе силы закончить предложение: — Давай устроим свидание.
Замысел Бретта состоял в следующем: нужно притвориться, будто они не знакомы, и тогда он сможет доказать, что реальная Нэнси во сто крат привлекательнее любой дрянной девчонки.
— Давай сыграем незнакомцев. Сделаем вид, что мы договорились о свидании вслепую. Я поведу себя так, как повел бы на первом свидании. Ты можешь вести себя совершенно естественно, тогда мы вместе разберемся, что действует, а что — нет.
— Естественно? — скептически переспросила Нэнси. — Не вижу смысла.
Она просто не знала, что делать. Нельзя сказать, чтобы поклонники вились вокруг нее как мухи, но если ее что и беспокоило, то вовсе не отношения с мужчинами, а чувства к Бретту. Неужели он по-прежнему настроен превратить ее в роковую соблазнительницу? И если да, то зачем?
— Доставь мне удовольствие.
Бретт улыбнулся — немного робко, но Нэнси показалось, что вспыхнули сотни свечей. Здравый смысл требовал отвергнуть нелепый план, не суливший ей ничего, кроме новых страданий, но она не могла отказать Бретту. Если одно свидание — это все, что он предлагает, ей не хватит сил сказать «нет».
— Ладно.
Нэнси улыбнулась, хотя на душе у нее кошки скребли. Когда она обратилась к Бретту за помощью, то наивно полагала, что он для нее никто, и так будет всегда. Мужчины его сорта не интересуются «славными» девушками, да и его воинственно-пренебрежительное отношение к браку, которое не было для нее тайной с самого начала, должно было обеспечить ей своего рода иммунитет против его обаяния. Она жестоко ошиблась: дело закончилось тем, что она по уши влюблена в Бретта и не знает, как ему сказать, что ее больше не интересуют поиски мужа. Она хочет быть с Бреттом, даже если это означает жить одним днем без всякой надежды на постоянные отношения.
