Сзади раздались торжествующие выкрики. Понимая, что преследователи настигают ее, Даниэла нечеловеческим усилием воли заставила себя подняться и попробовала снова побежать. Однако нестерпимая боль в лодыжке вновь заставила молодую женщину громко вскрикнуть и опуститься на асфальт. Судя по всему, левая нога оказалась вывихнута и категорически отказывалась служить.
Пилочку Даниэла бросила сразу же после нанесенного удара. Сумка и босоножки также остались где-то далеко позади. Поняв, что ни бежать, ни защищаться не в состоянии, молодая женщина сжала окровавленные кулаки и приготовилась к сопротивлению.
— Живой не сдамся, — упрямо прошептала она, закусив губу.
Не прошло и тридцати секунд, как малолетние хулиганы вплотную обступили Даниэлу. Грубо схватив женщину за руку, Ник процедил:
— Ну, держись, стерва! Сейчас ты за все получишь!
— Помогите! — в отчаянии крикнула Даниэла, тщетно пытаясь защититься от обрушившегося на нее града толчков и пинков.
Еще минута — и молодой женщине пришлось бы худо. Уже теряя сознание от непереносимой боли, Даниэла вдруг услышала резкий визг тормозов.
— Не сметь! — раздался гневный мужской окрик, и чьи-то сильные руки подхватили Даниэлу.
— Спасибо, — хрипло прошептала она и, не успев разглядеть своего избавителя, лишилась чувств.
Даниэла пришла в себя от тупой ноющей боли, разлитой по всему телу. Каждая клеточка тела наполнилась неведомой доселе усталостью. Неосторожно пошевелившись, молодая женщина прикусила губу, чтобы не закричать. Каждое движение причиняло ужасное мучение.
— Даниэла! — вдруг позвал ее знакомый голос. — Наконец-то ты очнулась! Как себя чувствуешь?
— Себастьян! — радостно воскликнула она, приоткрыв глаза и увидев склоненное над собой родное лицо. — Честно признаться, отвратительно. Такая боль во всем теле… — Стараясь не поворачивать шеи, Даниэла осторожно огляделась. — Кстати, где я? Неужто дома? Но как я здесь очутилась? Кто меня привез?
Слегка оторопев от града обрушившихся на него вопросов, Себастьян с некоторым смущением произнес:
— Вообще-то я.
— Ты? — Забыв про боль, Даниэла резко приподнялась на локтях, однако тут же с легким стоном откинулась обратно. — Но что ты так поздно делал на пустынной улице?
Отводя глаза в сторону, Себастьян глухо произнес:
— Искал тебя.
— Искал… меня? — растерянно повторила она. — Но…
— Давай-ка лучше я расскажу обо всем по порядку, — поспешно проговорил Себастьян, стараясь скрыть волнение за сплошным потоком слов. — Когда ты не вернулась к ужину, я понял, что на самом деле скрывалось за сумкой с вещами и бессвязным рассказом о каких-то магазинах. И принялся за поиски. Сначала обзвонил все отели, но безрезультатно. Затем знакомых, чьи номера обнаружил в записной книжке, лежащей у телефона в гостиной, в надежде, что кто-нибудь встретил тебя сегодня. Но, как назло, или тебя не видели, или на другом конце провода никто не отвечал. Безо всякой надежды я набрал последний из оставшихся номеров, когда мне неожиданно повезло. Взявшая трубку дама рассказала, что ты действительно заходила к ней и пила чай, причем ушла всего несколько минут назад. Тогда, долго не раздумывая, я схватил первое же попавшееся такси и отправился в «Магический салон Даниэлы».
— Но как ты догадался, что я решу заночевать именно там? — изумилась молодая женщина. — Я никому не сообщила о своих планах, даже Сесиль, секретарше.
— Ну а куда еще ты могла отправиться, как не в салон? Родственников у тебя, насколько я знаю, здесь нет. В отелях и у друзей тебя также не оказалось. — Себастьян усмехнулся. — Не в цыганском же таборе тебя отыскивать, в самом деле.
Даниэла, уже в который раз, подивилась его проницательности.
— А что, неплохая идея, — пошутила она. — В следующий раз обязательно отправлюсь прямиком туда. Однако, боюсь, на новые приключения меня потянет еще ой как нескоро.
Себастьян моментально помрачнел.
— Никогда не перестану винить себя в случившемся. Если бы я не наговорил накануне столько гадостей, ты бы не обиделась и не ушла из дому. И была бы сейчас в полном порядке, а не лежала бы полумертвая. Боже, как я мог опуститься до такого? Подумать страшно, что произошло бы, не подоспей я вовремя! Эти подонки едва тебя не убили!
Даниэла слабо отмахнулась рукой.
— Не преувеличивай. То были всего лишь дети.
— Дети? — Себастьян выругался. — Твои дети были вооружены отнюдь не детскими ножами. И двое из них неоднократно побывали в колонии для несовершеннолетних. За ними числятся грабежи, разбои, изнасилования!
Вспомнив о пережитом кошмаре, Даниэла побледнела.
— Что с ними случилось? Их задержала полиция?
Себастьян кивнул.
— Да, хотя старший из подонков едва не удрал. Спасибо, водитель такси пришел на помощь.
— Они арестованы?
— Ага. Двоим вновь грозит побывать в колонии для несовершеннолетних. Младшего же, сделав соответствующее предупреждение, отпустили домой. Родители были в шоке, узнав, в какую компанию попал их паинька-сынок.
Услышав, что Бобби не пострадал, Даниэла искренне обрадовалась.
— Замечательно! Я почти сразу же поняла, что этот мальчик совсем не похож на других. Он оказался таким славным, пытался даже защитить меня… Слава Господу, Бобби теперь не придется подчиняться тем ужасным ребятам!
— Ты даже знаешь его имя? Вот уж не ожидал подобного сочувствия к парню, ограбившему, избившему и едва не изнасиловавшему тебя!
Даниэла обезоруживающе улыбнулась.
— Все мы когда-нибудь ошибаемся. Не правда ли?
Восхищенно цокнув языком, Себастьян в недоумении покачал головой.
— Вот так женщина! Другая сейчас бы билась в истерике, а этой все нипочем. Ты никогда не перестанешь удивлять меня, Даниэла. И восхищать…
Последние слова, сказанные нежным проникновенным голосом, заставили сердце молодой женщины сладко затрепетать. Чтобы не выдать вдруг охватившего ее волнения, Даниэла иронично произнесла:
— Это что, комплимент? Надеюсь, мне не придется расплачиваться за него обвинениями в бесстыдстве и распутстве?
Поморщившись, словно от боли, Себастьян глухо ответил:
— Не надо, Даниэла. Я и так никогда не прощу себе тех обидных слов, последствия которых оказались столь трагическими. Если бы я только знал!..
Поддавшись внезапному порыву жалости и сочувствия, Даниэла нежно прикоснулась к мужской руке.
— Не следует во всем винить только себя, Себастьян. Ты правильно сделал, что отчитал меня. Я в самом деле вела себя недопустимо легкомысленно, а потому нуждалась в хорошей взбучке.
Однако Себастьян вдруг с неожиданным пылом воскликнул:
