Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
дня, по адресу Второй Железобетонный проезд, дом 17, строение 22, Тариэл Валентинович будет читать лекцию.
Ну что я буду рассказывать, как она, приехав заранее, долго кружила среди промышленных бетонных кубов и наконец нашла здание этого чертова НИИ – да и то нашла потому, что мимо нее пять раз проехали модные «жигули» – и все в одном направлении.
Что я буду рассказывать, как на вахте ее не было в списках, как она что-то врала вахтеру, как ее все-таки пропустили и она вбежала в зал в последнюю секунду, когда Тариэл Валентинович уже стоял перед плотно набитой аудиторией.
Видя, что свободных стульев нету, она уже приготовилась слушать стоя, как еще пара десятков человек, что теснились по стенам, – но вдруг Тариэл Валентинович, приспустив большие роговые очки на свой красивый крупный нос, уставился на нее и сказал:
– Простите, как ваше имя-отчество?
– Александра Александровна, – сказала она, понимая, что он ее то ли с кем-то спутал, то ли хочет выставить вон.
– Проходите сюда, Александра Александровна, – он пальцем показал на первый ряд. – Здесь есть свободное местечко.
Обмирая, она прошла в первый ряд и села прямо перед ним.
После лекции он спросил, есть ли вопросы.
Она по-школьному подняла руку:
– Что такое философия? И зачем она нужна, когда есть психология, логика, включая основания математики, а также социология, история, лингвистика, эстетика и искусствознание?
Все кругом зашумели и, кажется, засмеялись.
Тариэл Валентинович пристально, даже слишком пристально оглядел Александру Александровну, простую молодую учительницу из Воронежа. Внимательно рассмотрел ее скромное платье, смешную брошку, заношенные туфельки и серые в стрелках чулки. Сумочку с латунной застежкой, блокнот и шариковую ручку за тридцать пять копеек.
Он нахмурился, снял очки и строго сказал:
– Лекция окончена. Всем спасибо за внимание.
Все стали уходить, громко двигая стулья.
– А вы, Александра Александровна, останьтесь. Я вам постараюсь объяснить, что такое философия. Вкратце, но внятно. Паспорт у вас с собой?
Она кивнула.
– Кстати, который час?
– Половина третьего… – Она ничего не понимала.
– Успеем. Должны успеть.
Он на такси отвез ее на квартиру к тому секретному академику. Позвонил ему прямо в секретный город Вьюжный-8, а академик тут же позвонил знакомому генералу милиции. А потом – в Моссовет, в управление кооперативного хозяйства. Через два часа у учительницы из Воронежа в паспорте стоял штамп о московской прописке в новой кооперативной квартире, которую ей купил Тариэл Валентинович на свои деньги. Потом он отвез ее в автоцентр на Варшавке и без очереди купил ей автомобиль «Жигули» самой последней, самой модной третьей модели. Сам сел за руль, и они поехали в магазин «Березка», где Тариэл Валентинович одел ее с головы до ног, причем не только на лето, но и на зиму, и на демисезон.
С коробками и свертками они приехали к ней в новенькую почти пустую квартиру – только диван, холодильник и телефонный аппарат появились, откуда ни возьмись.
– Завтра с утра идите и запишитесь на автомобильные курсы, – сказал он. – А потом во второй половине дня я позвоню.
Приложил два пальца к шляпе – он все время в шляпе был – и ушел, положив на холодильник маленький газетный сверток.
Там была толстая пачка денег. Красные десятки, фиолетовые четвертаки и зеленые полтинники. Она даже испугалась считать.
На следующий день, снова – как странно, ровно в половине третьего – он позвонил.
– Ну как, осваиваетесь? – спросил он. – Холодильник набили? Белье постельное купили? Мебель присмотрели?
У него был веселый и слегка взбудораженный голос.
Она не отвечала.
– Эй! Где вы там? – засмеялся он. – Что вы молчите?
– Тариэл Валентинович, – сказала она. – Но все-таки. Что такое философия?
– Вот это и есть философия! – ответил он. – Всё, что с вами было, что с вами случилось, что с вами дальше будет, – это все она. Великое и бесцельное «вдруг». Это несводимо к логике, психологии и так далее. Разве непонятно?
– Вы… Вы когда приедете? – едва выдавила она.
Он засмеялся:
– Я звоню из аэропорта. Улетаю.
– Далеко ли? – спросила она даже с некоторым облегчением.
– Вы не поверите, в Иран. К сыну. Навсегда.
И повесил трубку.
философские тетради
Видал я ваш экзистенциализм!
Был знаменитый немецкий философ и психиатр Карл Ясперс. И был один мой приятель, который изучал его философию.
У Ясперса есть концепция существования в безличном мире социальной условности. Грубо говоря, когда человек живет и действует потому, что «так принято», «так считается». Ясперс называл это сферой «man» – от немецких выражений типа «man sagt» (говорят), «man muss» (надо). То есть как бы «некто говорит», «некто обязан».
Ну и вот. Мой приятель написал о Ясперсе целую статью в какой-то сборник. И там, разумеется, довольно часто поминалось слово «man». Поскольку дело было давно, статья была напечатана на машинке, а иностранное слово «man» было вписано от руки: тогда так делалось.
Когда мой друг получил верстку сборника, он пришел в ужас: в статье вместо «man» везде было – «тап». То есть русскими буквами, «тап». «В философии Ясперса значительное место занимает концепция тап… В сфере тап человек действует безлично… Преодоление мира тап…» Ну и так далее.
Ну и тап далее. И никто не виноват – ведь «man» так похоже на «тап». Вернее, оно и есть «тап», если читать по-русски.
Статью, однако, пришлось из сборника вынуть. Тем самым мой приятель недобрал публикаций для защиты диссертации. Бросил философию, уехал за границу, и теперь у него сеть обувных магазинов.
сон на 17 февраля 2022 года
Прусская литература
Приснилось, как будто я в Лондоне, на конференции. Выхожу из зала в чудесный мощеный дворик и вижу – там прогуливается какой-то знакомый старик высокого роста, с орлиным носом, в красивых очках. Вглядываюсь: это же известный политолог Джерри Шерман! Я с ним встречался в Вашингтоне в середине 1990-х.
Иду к нему. Встречаюсь с ним глазами. Он – никакого внимания. Киваю ему. Он кивает в ответ, но ясно, что не узнает.
– Do you recognize me? – спрашиваю наконец.
– Sorry no, – отвечает он и вежливо спрашивает: – Where could we meet?
– Washington DC, 1995, – объясняю я и задаю прямой вопрос: – Are you Jerry Sherman?
– Unfortunately no! – Смеется он. – Or maybe fortunately no!
– Sorry, – я немного смущен.
– It’s OK, – он успокаивает меня.
Мы обмениваемся еще несколькими фразами, и я спрашиваю:
– Where are you from?
– Königsberg, East Prussia, – отвечает он.
«Ого! – думаю. – Какой-нибудь потомок выселенных немцев».
Он спрашивает:
– What do you do for a living?
– I
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
