науками особо не дружил.
И как нужно понять, что там Зинка потеряла? Она что, объявления по школе расклеила, блин?
Свернув приложение, Пашка прикурил очередную сигарету. В мессенджере зеленели восемь непрочитанных сообщений от Толика. Видать, дошли уже до него слухи о том, как Пашка феерически не стал огнедышащим драконом. Интересно, а Толика он сможет прикрыть авторитетом Вахтанга Тамаридзе? Так-то Толик годный пацан, хотя временами и строит из себя слишком умного. А не наел бы себе с двадцать лишних кило, глядишь, и не отирался бы среди лохов. Но Толик ощутимо отличался от других, что привлекало к нему недоброе внимание, и не умел за себя постоять силой, что выносило ему приговор.
Зато у Пашки был друг-товарищ.
Читать сообщения от Толика Пашка пока не стал. Его куда больше волновало то, что от Пионовой сообщений не было.
Итак, он не просто обрыгал девушку, он ещё и кинул её со встречей. Красавец, чё. Если так косячить, никакое волшебное приложение не спасёт.
Пришло на ум подкараулить её незаметно и посмотреть, о чём думает. Но почему-то лезть в голову к Пионовой особо не хотелось. Как-то это было грязно, что ли.
С обиженной бабой Пашка дел никогда не имел, потому как вовсе вниманием противоположного пола был не избалован. Но, если опираться на кинематограф, ничего хорошего ждать не стоило.
Однако Пашка в очередной раз ошибся.
Пионова прибежала к кабинету права.
— Ирка мне всё рассказала! Ну у вас и больные пацаны! Я сначала злилась, что ты не пришёл, ещё и без обеда осталась. Но они тебя больше задирать не будут, — шепнула Пионова уже тише, наклонившись к самому Пашкиному уху и даже коснувшись его щекой.
Её нежности очень заинтересовали Светку и Милу, вышедших из бабского туалета за пионовской спиной, да так и застывших, таращась на Пашку. И тут же подлетел Толик.
— Пашок! — выпалил он. — Ну ты даёшь! Ты где с Вахтангом скентовался⁈
— Ваха — брат моей подруги, — сказала Пионова. — Я Люся.
— Анатолий, — присмирев, выдавил Толик и уставился на Пионову во все глаза.
— Люся — моя девушка, — выдал Пашка, и чуть не зажмурился, ожидая грома.
— И поэтому вечером Павел ведёт меня в кино, — внезапно сказала Пионова. — И, если он опять куда-то исчезнет, придётся мне искать нового парня.
— Я не исчезну, — пообещал Пашка нежданно охрипшим голосом.
Зазвенел звонок. Прибалдевший Толик зашевелился, только когда Пионова, охнув, убежала к лестнице.
— Кто ты такой и что сделал с Пашком? — уточнил он у приосанившегося приятеля. — Дела…
Абдулов, Краснопупинский и Кумыжный смотрели на Пашку очень недобро. Раньше бы от одних таких прищуров всё нутро у него свернулось бы жгутами, а теперь было даже как-то весело.
С помощью приложухи Пашка удостоверился, что рты у них всё ещё пылают адским пламенем. А у Пупа, к тому же, начались рези в желудке. И разливалась от того в душе у Пашки бурная радость, не укрывшаяся от внимания историка (право тоже вёл он).
Подняв Пашку на ноги, Игорь Максимович начал ехидно задавать свои вопросы. Об избирательной системе ученик Соколов смог сказать только то, что она в Российской Федерации демократическая (и Подушкина очень отчётливо хихикнула), а объяснить, как выбирают депутатов, не сумел (он и вовсе считал, что депутатов и министров назначают, но, к своему счастью, не смог донести это соображение до историка). Получив очередной неуд, Пашка немного насупился. Так-то конец года на носу, и с историком, как всегда, проблем не оберёшься. В том году ради тройбана пришлось торчать у него всю последнюю неделю учёбы после уроков, читая параграфы и пересказывая их под надзором, а потом ещё и парты в кабинете красить, что вообще эксплуатация детского труда и должно законом преследоваться. Хотя Пашка лучше бы сразу парты покрасил и был свободен, но этому ироду лишь бы поиздеваться.
В отместку Пашка, прикрываясь от Толика учебником, просканировал историкову память на предмет стыдных воспоминаний и обалдел.
Историк-то оказался подкаблучником! Его лихо терроризировала жена и отчаянно гнобила престарелая матушка. Воодушевлённый, Пашка даже купил доступ к видео-воспоминаниям за пять тысяч пятьсот баллов, рассудив, что такая функция ого-го как пригодится не только любопытства ради. Правда, смотреть видосы на уроке было несподручно, но зато их можно было скачать!
Тыкнув наугад в: «03.04.2018, 06:50 — 07:11: оскорбления за завтраком», «29.03.2018, 18:17: — 19:22: ссора из-за отказа в половом акте» и особенно заинтересовавшее «23.03.2018, 22:12 — 22:47: рукоприкладство супруги», Пашка повесил телефон — тот теперь усиленно качал тяжёлые файлы, высасывая оставшиеся по тарифу гигабайты, и перестал отвечать на нажатия.
Выходило, что Игорь Максимович только в школе такой борзый и остроумный, а замечаниями своими едкими просто отыгрывается на детворе за жизнь свою подневольную. Вот мудень! Бабе ответить не может, а Пашку, значит, за демократическую систему нагнул?
Вот возьмёт Пашка и видосы эти на ютуб выложит. Попляшет тогда историк.
Очень хотелось посмотреть, что там, Пашка даже подумал в туалет спроситься, но телефон продолжал загрузки и процентов накапало пока негусто.
С наступлением перемены Толик устроил подлинный допрос с пристрастием, и пришлось рассказывать, что Пионову Пашка увидел на остановке, в шутку предложил ей выпить кофе, а она нежданно согласилась — и закрутились от того стремительно их удивительные отношения. Пашка признался, что набухался в воскресенье как раз с её друзьями, и что на тот самый кофе и одалживал бабло. В общем, рассказал почти всё, кроме того, что всем глобально рулил высший разум ИИ в телефонном приложении.
Толик задумался. Пашка давно подозревал, что друг считает его туповатым и не очень перспективным в вопросах выживания в социуме. А тут девушку завёл, ещё и красивую. Чудеса.
Пашка приосанился и в кабинет математики входил, как Джеймс Бонд.
Зинаида Дмитриевна Пирогова преподавала в тридцать седьмой школе уже двадцать пять лет. Была она сухонькой старушкой, с виду безобидной, но болезненно реагирующей на тупость учащихся. С этой проблемой она пыталась усиленно бороться, предлагая дополнительные занятия и индивидуальные уроки, из-за чего её все побаивались: кому, кроме разве что Подушкиной, может понравиться увеличение часов математики, которой и без того слишком много?
Усевшись и обнаружив, что забыл учебник, Пашка сдвинул Толиков на центр парты и внимательно глянул на Зинку. Потерявшей что-то она не выглядела, хотя и казалась чем-то озабоченной.
Что ж, у будущего бога есть свои пути выяснения подноготной квестовых
