боеприпасов: метательных дротиков, стрел, плетёных щитов, некоторые даже самострелы научились делать у мастера. И даже какое-то подобие плетёных нагрудников.
Мы так же собирали камни подходящего размера, чтобы их бросать. Оказывается пращу здесь тоже знают, и даже пращу на палке. Так что и с пращой ваны тренировались, в особенности женщины и молодёжь. Камни летели неточно, но насобирали мы их много, а против обезьян и это аргумент.
Вот бы ещё огнестрел сделать, хоть бы самый простой, но то мечты. Зажигательные смеси здесь знают, а вот о взрывающихся порошках и «бум-палках» никогда не слышали даже аракоры, а они народ мобильный. Многие конкретного места жительства не признают и всю жизнь кочуют. И воруют, конечно. В общем будь здесь такое они бы знали.
А ночью на нашу деревню напали. К счастью, аракоры отлично видят в темноте и вовремя подняли тревогу.
* * *
Нападающими были вовсе не мукаки, а другие ваны. Целых пятьдесят рыл. Собирались ночью вломиться в амбар и украсть побольше зерна. Им было невдомёк что амбар не просто охраняется, а там рядом ещё и гнездо птиц.
Уличная потасовка в потёмках дополнилась воплями боли. Нападающие ваны были ранены, их обстреляли из самострелов аракоры и принудили к беспорядочному бегству.
Вакханалия продолжалась часа два, пока чужаков ловили. В том числе в окрестном лесу и в огородах. Словили аж пятнадцать рогатых. Ещё десять были убиты. Всех пленных закрыли в сарае до утра. Чтобы утром судить.
— Казнить гадов! — Ругались местные.
— У своих воровали, подонки. — Плюнул ещё один на землю презрительно.
Я как вождь и «великий чародей» должен был избрать им наказание. И все поголовно требовали их казнить. Даже те, кто знал некоторых из них. В морали ванов ты можешь воровать сколько хочешь у государства, асов и сборщиков податей. Но если ты украл у соседа тебя убьют. Или побьют палками как минимум.
— Зачем им легко умирать? — Спросил я улыбаясь. Меня, кажется, как-то не так поняли, даже испугались. Думали я превращу их в червей? А то и такие слухи ходят.
— А что вы с ними сделаете, о великий колдун? — Спросили меня ваны.
— Они будут сражаться за нас. Я обеспечу их верность при помощи магии. — Сказал я пафосно, так что пленные испугались.
Я подошёл к каждому из них и положил руку на лоб, влив немного силы. У каждого на лбу появилась небольшая светящаяся метка.
— Вау! — Такой была коллективная реакция рогатого племени.
— Всех закрыть в отдельном доме. Выберите один из новых. — Командовал я. — Будут плести щиты и делать дротики. Потом в бою встанут в первый ряд. Они не смогут нас предать поскольку прокляты мной. Если сбегут, то сгниют заживо.
— Вау! — Новая коллективная реакция.
— Ужас! — Воскликнул кто-то в толпе.
«Проклятые» мной ваны замерли и побледнели от страха. В их мистическом мышлении всё сказанное было вполне возможным и потому они немало перепугались. Я же не был уверен до конца в сделанном, потому хотел, чтобы их держали отдельно и охраняли.
Пленных увели и поселили в отдельном доме. Те послушно выполняли любую работу и даже не думали бежать. Светящиеся метки оставались на лбу, чем регулярно напоминали им об их участи.
Вслед за ворами пришли ещё ваны. То были пьяницы из крепости, ещё пятьдесят голов, хотя с некоторыми были их семьи. Покаялись за своё безделье и неосмотрительность, пообещали много работать и всегда слушаться вождя. На этих условиях я их принял.
Голод в округе набирал обороты, местные ведь занимались войной и грабежом, а не земледелием. Только у нас пищи было вдоволь. При чём разной.
Кто-то, как ваны из крепости, приходил с намерением поселиться здесь. Другие предлагали обмен. Тащили всё что было ценным, лишь бы получить немного зерна или знаменитых яблок. Лучше всё-таки яблок, которым народная молва приписывала чудесные свойства вроде исцеления от всех болезней и продления жизни и молодости.
Нарисовались даже хитрые дельцы, предлагавшие железо в обмен на яблоки. Не пугал их хаос в этой земле, не пугала и война. Они чуяли выгоду и ради неё готовы были пойти на любой риск. В том числе приехать сюда.
Хитрецы знали, что мне остро нужно железо, тем и пользовались. Обменивали его на мои яблоки. Их они везли далеко на север и продавали местным суеверным ванам. Выгода получалась пятикратная.
Перепутать мои яблоки с обычными было невозможно. Во-первых, не сезон для них. Во-вторых, природа таких сладких и крупных яблок не делает. Такое не подделать. Мы в этой схеме получали дефицитный ресурс.
Дефицитный не только у нас, но и во всех окрестных землях. Шахты ведь стояли заброшенными, никто там уже не работал.
Моей мечтой было сделать железный наконечник для каждого копья, да обеспечить народ ножами и топорами хотя бы минимально. К сожалению, даже для первого не хватало ресурсов.
А новые воины всё прибывали в деревню, у всех на копьях были или костяные наконечники, или это были просто деревянные палки грубо заточенные и обожжённые на одном конце. Вторым оружием как правило были дубины. Здесь всё просто, дубина это штука доступная любому. В производстве предельно простая. По голове стукнуть подходит хорошо, а большего и не надо. Вполне неплохое оружие для здешних реалий. Но на роль основного не тянет совсем.
Ещё были обладатели каменных топоров, но те от дубин ушли не далеко. Здесь это скорее статусное оружие, хотя копьё с железным наконечником стоит всё же повыше.
* * *
*Не так давно на северных дорогах*
Обезьянье войско шло вперёд, разоряя всё что попадалось на пути. С их точки зрения все ваны виновны, и потому их всех можно грабить.
Забитые веками унижений и не чувствующие за собой силы рогатые разбегались по лесам просто при виде мукак.
И всё-таки кое-кто отважился сопротивляться обезьянам. Небольшие отряды обстреливали мукак из луков. Аккуратно, метко, с края леса. Несколько десятков обезьян были убиты сразу или ранены отравленными стрелами, что тоже означало смерть. И никого поймать не удалось.
Мукаки не были полными идиотами, потому сразу заподозрили проклятых остроухих. Те ещё водились в этих краях, хотя большей частью разошлись по глухими деревням рогатых, где их иногда принимали. Изредка, потому что чаще убивали… уж больно сильны были страхи и суеверия.
Ничего ответить на эти нападения обезьяны не могли, потому продолжали свой путь, стараясь держаться подальше от
