но, как догадываюсь, уверен, что я, как обычно делают штурмовики, кинусь наутек. С врагом надо, как с женщиной: удивил — победил.
Он не выдержал, повернул право. Уловив начало маневра, я нажал на обе гашетки и подвернул малость, чтобы трассирующие пули воткнулись в цель, а вслед за ними и снаряды. Из левой скулы «худого» полетели куски обшивки, образовав широкую дыру. Минуя вражеский истребитель, я успел заметить, как летчик наклонил голову. Подумал, прячет ее от пуль и снарядов. Второй в это время ушел сильно вправо, я только успел послать ему вдогонку короткую очередь, После чего я продолжил разворот влево.
У «ила» радиус меньше, чем у «мессера», но у того скорость выше, поэтому маневр завершают практически одновременно. Я ожидал, что встречусь со вторым лоб в лоб, однако обнаружил его вдалеке на западе в виде уменьшающегося силуэта. Зато первый летел, плавно снижаясь и медленно поворачивая вправо. Я приблизился к нему сзади сбоку и начал расстреливать из двух пулеметов и двух пушек. Живучий, тварь! Только когда отвалилась хвостовая часть, как бы перерубленная моими очередями, завертелся и полетел почти вертикально вниз. Я запечатлел последние секунды его жизни, после чего взял курс на восток, уверенный, что на сегодня отстрелялся.
Не тут-то было! Впереди выше увидел еще одну пару «худых», набиравших высоту. Судя по тому, что поднялись примерно до тысячи метров, это те, что гнались за капитаном Пажиным. Они тоже увидели меня и начали пикировать с доворотом. Я, опять ломая шаблон, полетел им навстречу. То ли в этой паре ведущий был опытней, то ли сделал правильный вывод, что не просто так я до сих пор не сбит, то ли по какой-то другой причине, но он не захотел померяться характерами, отвернул заранее. Я предположил, что собирается атаковать меня сзади, тоже начал поворачивать. Переоценил врага. Оба «Ме-109», обогнув меня, полетели с набором высоты на запад. Как хотите. Наше дело предложить, ваше дело отказаться.
34
Капитан Пажин не вернулся в боевого задания. Во Второй эскадрилье не остался ни одного летчика, а в первой нас четверо, причем один молодой из звена лейтенанта Горбулько, сержант Логинов, которому не на чем летать. Его подожгли во время бомбежки, сумел перетянуть через линию фронта и приземлиться в поле.
— Хочешь летать втроем или один? — спросил подполковник Пивенштейн на следующее день, когда я доложил ему, что технический состав закончил ремонт моего самолета, готов к вылету.
— Лучше одному, — ответил я.
— Замётано! — решил он и произнес как бы в штуку: — Жаль, что без бомб запрещено вылетать. Как по мне, скидывай их, где угодно, а потом охоться на «худых». Ты мне делаешь прекрасную статистику. Вчера вечером на совещании командир дивизии похвалил меня за четыре сбитых самолета, поставил в пример другим командирам полка.
— Это мне просто повезло, — скромно сказал я.
— Нет, землячок, дело не только в фарте. Давно замечено, что есть летчики, которые умеют сбивать, таких всего процентов пять, а то и меньше, есть, которым иногда везет, и есть все остальные. Когда ты сообщил о первом, я подумал, что случайность, после второго списал на везение, а после третьего сделал вывод, что ты из тех, кому это дано свыше, — поделился он. — Удивляюсь, почему ты не пошел в истребители.
— У них слишком всё быстро, подумать не успеваю, — признался я. — Да и в штурмовиках больше пользы приношу. Тебе тоже со мной не так хорошо, как без меня плохо.
— Таки да! — улыбнувшись, согласился он.
В итоге я вылетел якобы бомбить колонны вражеской техники, а на самом деле на свободную охоту. Бомбы тоже взял, положенный «сталинский наряд». Возить их долго не собирался. Без груза на любом самолете летаешь быстрее и маневрируешь лучше.
Заметил эти танки, подлетая к линии фронта. Их было десятка три, пересчитывать некогда было. Они, развернувшись в две кривые линии для атаки на наши позиции, ждали, когда спешится пехота, приехавшая на грузовиках. Я проскочил над ними, развернулся, зашел с фланга на малой высоте и запустил с дистанции метров триста из скольжения вправо восемь реактивных снарядов РБС-82 (бронебойные). Один танк точно поразил, правда, не знаю, насколько серьезно. Согласно тактико-техническим характеристикам они пробивают броню толщиной пятьдесят миллиметров, если попадают по нормали к поверхности, то есть перпендикулярно. Поди угадай, была там эта самая нормаль или не очень. Я разворачиваюсь и захожу во второй раз на высоте четыреста метров, чтобы перейти в пикирование и скинуть на первую линию танков шесть фугасных «соток». Во время третьего захода, стреляя их пулеметов и пушек по грузовикам и пехоте, замечаю, что еще два танка горят, а четвертый откинул башню. Типа раздружился с ней. Захожу еще раз и стреляю до тех пор, пока пушки не замолкают. Решил, что заклинило, такое бывает иногда. С малокалиберными пулеметами на охоту на «мессеров» не ходят, поэтому вернулся на аэродром.
По прилету сказал оружейнику Баштыреву, что пушки заклинило, и пошел докладывать командиру полка.
На аэродроме Миллерово базировалось сразу четыре авиационных полка. Все хорошие помещения были заняты до нашего прибытия, поэтому наш штаб располагался в землянке, вырытой техническим персоналом. От жилых отличалась меньшим размером и столом у входа, чтобы днем освещался наружным светом. Вместо скатерти обычная простыня, сложенная вдвое и с довольно грязными свисающими частями, будто об них вытирали руки. На столе лежала карта нашего района боевых действий и две бумажные папки с приказами, наверное.
— Много танков подбил? — первым делом спросил подполковник Пивенштейн.
— Видел четыре. Плюс грузовики и пехоты не меньше взвода. Сам посмотришь, когда фотометрист проявит пленку, — ответил я.
— Тоже хорошо! — похвалил он. — Командование требует выбивать танки противника. Ты четыре, Айриев и Горбулько по столько же — день не зря прошел, будет, что доложить наверх.
Когда я вернулся к самолету, чтобы узнать, что случилось с пушками, оружейник, ухмыляясь, сообщил:
— Ты все снаряды расстрелял, вот и «заклинило»!
— Тогда загружайте по-новой, еще раз полечу, — приказал я и опять пошел в штаб, чтобы доложить, что самолет исправен, что сделаю еще один боевой вылет, пятнадцатый.
Считай, на ползвезды Героя Советского Союза налетаю.
35
Когда заканчивали снаряжение моего самолета, вернулись шесть истребителей «Лагг-3». Я не поленился прогуляться к ним, спросить, где видели «худых». Сказали, что в районе Старобельска. Вот я и полетел в ту сторону.
По пути запустил реактивные снаряды и скинул бомбы на колонну грузовиков, нагруженных ящиками с боеприпасами. По крайней мере, один из них точно вез что-то, сдетонировавшее так, что
