спиной продолжает читать нотации Катя, а рядом со мной торопливо шагает Кирилл.
– Куда ты ее ведешь? – спрашивает он у того, кто стоит за моей спиной.
– В медпункт, – с колючим спокойствием отвечает Мирон.
– Я с вами.
– На фига? Дарьяна и сама справляется неплохо.
– Но ты-то с ней зачем-то идешь, – подмечает Кирилл и хватает меня за локоть.
От неожиданности я спотыкаюсь о порог на выходе из спортивного зала и едва не разбиваю нос еще раз, клюнув пол в коридоре. Но Кирилл ловко ловит меня и ставит рядом с собой, точно так и должно быть.
Мирон смотрит на Кирилла с непроницаемым спокойствием. Ни намека на раздражение или другие чувства. Ни тепла, ни холода. Эта пустота пугает больше всего.
Раньше он таким не был.
– В общем, Мирон, спасибо, что помог Дарьяне, но дальше я сам.
– Нет, – строго говорю я и вырываю локоть из ладони Кирилла. Другой рукой закрываю разбитый нос. – Не нужна мне помощь, ясно? Я сама до медпункта дойду.
– Я просто провожу, – настаивает Кирилл. – Мирон, можешь возвращаться в зал. Я тут сам.
Он что, глухой?
– Я же сказала – нет.
Прожигаю в Кирилле взглядом дыру, но даже смутить его не получается. По глазам вижу – он не понимает моего желания отделаться от конвоя. Не верит, что действительно хочу, чтобы он ушел.
– Чего ты ко мне прилип? Один раз пронес на руках и влюбился? Не верю!
– А ты поверь, – упрямится идиот, наплевав, что мы в коридоре не одни.
Мирон все еще стоит рядом, наблюдая за мыльной оперой. Правда, и бровью не ведет и в разговор не лезет. Настоящий зритель – не мешает представлению, смотрит со стороны.
Ну а я… Я теряюсь, потрясенная прямотой Кирилла. Он один из самых популярных парней в школе, и признание от него игнорировать все же не так просто.
На миг что-то во мне вспыхивает. Из всех он заметил меня! Как лестно, как приятно… Как тупо.
– Отвали, а? Вешай свою лапшу на уши другим девчонкам, а меня не трогай.
Разворачиваюсь, чтобы уйти к медпункту. Не вижу, но слышу, что Елин порывается пойти за мной, а потому вновь поворачиваюсь и к Кириллу, и к Мирону.
– Не ходи за мной, – тычу в прилипалу красным от крови пальцем. – Не пытайся подкатить. Не выйдет.
– Думаешь, у тебя каменное сердце? – игриво улыбается Кирилл, но я стираю это идиотское выражение с его лица, когда неожиданно даже для себя выдаю:
– Мое «каменное» сердце отдано другому. Так что не трать время.
И как же странно, что в тот момент, когда Кирилл с насмешкой спрашивает: «И кто же он?», я не называю имя… но думаю об Ониксе.
Катя ждет меня у двери медпункта, когда выхожу из кабинета. Кровь уже остановилась, а я успокоилась после случившегося. Урок еще не кончился, в коридоре пусто, а из зала доносятся звук свистка и резкий голос физрука. Он просит классы построиться, значит, скоро прозвенит звонок.
Катя рассказывает, что случилось в зале за мое недолгое отсутствие. Оказывается, физрук поставил парню из одиннадцатого, который разбил мне нос, трояк.
– За криворукость, – цитирует Катя. – Марк сказал, что так ему и надо.
Она довольно задирает хорошенький носик. Будто это Чернова влепила обидчику плохую оценку в журнал.
– Значит, ты уже успела рассказать Марку, что случилось?
Брата не было в зале, когда баскетбольный мяч расплющил мой нос. Однако надеяться, что новость о произошедшем обойдет его стороной, даже не стоило.
– Разумеется, – кивает Катя. Мы останавливаемся возле запертой двери в женскую раздевалку. Учитель откроет ее, когда до конца урока останется минут пять. – Там такая суета в зале была, когда ты ушла с Елиным и Лукашовым… Ты знала, что вас шипперят?
– Нас троих?!
– Нет! Тебя и Кирилла Елина.
Не могу сказать, что эта новость мне нравится. Устало приваливаюсь к стене и сжимаю пальцами переносицу. У меня сейчас голова разболится от этого цирка.
– Он достал липнуть ко мне. Честно, не понимаю, какого черта ему надо.
Почему-то думаю, что Катя поделится какими-то сплетнями. В зале ведь наверняка болтали всякое, когда мы втроем вышли в коридор. Надеюсь услышать, что Елина ко мне толкает лишь азарт или спортивный интерес, но Катя ничего подобного не говорит. Тогда я сама беру дело в свои руки:
– Это же тупо. Я не могу ему нравиться.
– Почему ты так считаешь? – Катя встает рядом и тоже приваливается к стене.
Некоторое время молчу, глядя на то, как забавно контрастирует наша обувь – черные строгие туфли и розовые кроссовки с яркими шнурками. Мелочь, но для меня она – мимолетное напоминание о том, какие мы разные. И, если бы подруга Кати не нашла ей замену, мы бы сейчас не стояли рядом.
Мы бы вообще не общались. Как и раньше.
– Я не вижу причин, по которым могу нравиться Кириллу. Мы ведь даже не разговаривали толком!
Поворачиваюсь к ней и в светлых глазах Кати замечаю то, чего никогда не ощущала в себе, – наивную и чистую веру. Катя тепло улыбается, в один миг становясь похожей на диснеевскую принцессу. Такая трогательная, нежная. Открытая.
– Думаешь, любви нужны причины? Порой сердце начинает трепетать от одного взгляда.
И хоть в словах ее живет солнце, мне оно незнакомо. Потому спрашиваю так же честно и прямо, как и она говорит со мной:
– У тебя такое было? Ты влюблялась с одного взгляда?
Катя смеется, прикрыв губы ладонью, и смущенно отводит глаза. В коридоре все еще пусто и тихо, и даже шепот сейчас кажется слишком громким.
– Нет, – признается Катя. – Но я много читаю, и книги научили меня верить в любовь. Я уверена, что, если это судьба, тебе хватит одного взгляда, чтобы пропасть в другом человеке.
Откровенность Кати поражает и растапливает что-то внутри. Искренность за искренность, решаю я и тихо произношу:
– Не думаю, что Кирилл – мой человек. Я сказала ему об этом сегодня.
– Воу. – Катя резко отлипает от стены и выпрямляется. – Отшила, даже не дав шанс?
Не такой реакции я ожидала от Кати. Теперь мнусь, запинаюсь и далеко не сразу признаюсь:
– Я соврала ему, что мое сердце занято.
Сначала ее лицо удивленно вытягивается, но спустя несколько секунд появляется хитрый прищур, а губы складываются в улыбку. И она ой как мне не нравится…
– Так уж соврала? – Катя поигрывает бровями и бочком подступает ко мне. – Ну же. Признавайся, о ком думала в тот момент?
Не выдерживаю ее взгляда и хмуро отворачиваюсь.
