зарекомендует, можно будет похлопотать, чтобы возвести его в дворянское сословие, — одобрительно кивнул папа. — Пусть служит тебе верой и правдой.
Мама явно собиралась возразить, но наш разговор прервал громкий оклик слуги у дверей:
— Господин Лэвалт! Срочные новости!
— Говори. — Папа поднялся из-за стола, мигом посерьёзнев.
— Недалеко от берега встал вотрийский корабль!
— Один?
— Всего один, без сопровождения!
— Сейчас буду.
— Лэвалт, дорогой, что-то случилось? — встревоженно спросила мама.
— Не беспокойся, Валда.
— Я с тобой, — решительно произнёс я.
Папа бросил на меня долгий взгляд, но спорить не стал, лишь неслышно вздохнул:
— Идём.
Мы поспешно вышли из замка, оседлали лошадей и добрались до берега. Вдали я различил корабль, а над его мачтой — красные очертания вотрийского флага.
— Когда они появились? — спросил папа, спешиваясь возле группы вооружённых воинов на берегу.
— Да вот только что, господин, — отрапортовал один из них. — Встали как вкопанные.
— Господин, они спустили шлюпку! — вдруг воскликнул другой воин, не отрываясь от подзорной трубы. — Кто-то плывёт к нам!
Я напряг зрение, пытаясь разглядеть лодчонку, пляшущую на неспокойных волнах. Она медленно, но верно приближалась. И тут порыв ветра отбросил со лба одного пассажира прядь длинных огненно-рыжих волос. Сердце пропустило удар.
— Не может быть… — пробормотал я. — Неужели Азара?
— Что? — переспросил папа.
— Точно она, — уже увереннее сказал я, разглядев её лицо. — Это Азара!
Когда шлюпка наконец достигла мелководья, солдаты бросились в воду, подтягивая её ближе. Азара не стала дожидаться помощи: она ловко спрыгнула за борт, тут же погрузившись по колено в шипящую пену прибоя. На ней были высокие сапоги, облегающие штаны, короткая приталенная курточка.
Я решительно шагнул в воду и двинулся навстречу. Брызги летели во все стороны от наших шагов, но мы не замечали этого, не отрывая друг от друга взглядов.
— Ты даже не написала! — произнёс я, когда расстояние между нами сократилось до пары метров.
— Решила, что так будет быстрее. Письмо могло затеряться или прийти слишком поздно.
Я преодолел оставшееся расстояние и порывисто обнял её. Спустя секунду почувствовал, как Азара расслабилась и ответила на объятие.
— Рад тебя видеть, — сказал я, слегка отстранившись, чтобы заглянуть в её лицо.
— Я тоже, Эйдан, — улыбнулась она. — Как ты здесь оказался? Почему ты не в армии?
— Ох, это долгая история.
В этот момент на берегу раздался оклик папы:
— Сын, может быть, познакомишь меня со своей прекрасной гостьей?
Мы с Азарой переглянулись и вышли на песок.
— Пап, это Азара Ил-гон. Моя подруга.
— «Подруга», — дёрнув уголками губ, повторил папа, и представился сам: — Лэвалт, глава Дома Кастволк.
— Рада знакомству, господин Лэвалт.
— Взаимно, госпожа Азара, — произнёс он. — Вы прибыли одна?
— Мой брат ждёт на корабле, — ответила она и, глянув на меня, добавила: — Ждёт встречи с вашим сыном.
— Понимаю, — медленно кивнул папа и перевёл тяжёлый взгляд на меня.
— Мы скоро вернёмся, — сказал я. — Не волнуйся.
— Сейчас подготовят корабль.
— Пап… — попробовал возразить я, но он остановил меня:
— Не стоит рисковать с такими волнами.
Разумеется, его беспокоили не волны: несмотря на грядущий союз с Вотрийтаном, старая вражда и подозрительность никуда не делись, ведь о соглашении знал пока лишь узкий круг лиц. Вскоре всё было готово, и мы с Азарой поднялись на борт в сопровождении двух десятков вооружённых до зубов солдат.
— Всё-таки твой брат согласился, — сказал я ей, когда мы отчалили.
— «Согласился»? — фыркнула Азара. — Мы разругались в пух и прах. Он упирался до последнего.
— Правда?
— Я поклялась, что не буду разговаривать с ним десять лет, если он не отправится сюда.
Моих губ коснулась улыбка:
— Даже так? Серьёзный аргумент.
— Не вижу ничего смешного, Эйдан, — возмутилась она. — Это же надо быть таким упёртым… Он всё равно отказался сходить на берег!
— Вотрийцы уже много лет не пересекали границу, — заметил я. — Его можно понять.
— «Можно понять»? В его-то положении?
— Ты тоже меня не жаловала. При том, что мы были в столице, а не в Волноломных землях.
Азара недовольно на меня покосилась, но спорить не стала, признавая мою правоту.
Наконец наш корабль поравнялся с вотрийским, и матросы бросили якорь. Мы с Азарой перебрались по перекинутому трапу. Моё внимание привлекли лица хмурых вотрийцев. Все как на подбор: высокие, широкоплечие, с янтарными глазами.
И тут мой взгляд выхватил его: худой, обезображенный, он полулежал в массивном резном кресле, укрытый пледом. Его единственный глаз немигающе смотрел прямо на меня, прожигая насквозь. Второй глаз, рука и обе ноги отсутствовали, а лицо было покрыто уродливыми шрамами, словно от ожогов.
— Белор Ил-гон, — представила его Азара. — Мой брат.
— Эйдан Кастволк, — представился и я. — Рад знакомству.
— Добро пожаловать, господин Эйдан, — произнёс он, а затем повернул голову и что-то сказал своим людям на вотрийском языке.
Речь Белора звучала отрывисто, с неожиданными повышениями голоса в разных местах.
— Не обращай внимания на его говор, — произнесла Азара, когда матросы подняли стул и понесли Белора на верхнюю палубу. — Он оглох, ему трудно контролировать интонации.
— Как вы общаетесь друг с другом?
— Иногда он читает по губам, — ответила она. — Иногда приходится писать на бумаге. Пойдём.
Мы поднялись в просторную каюту следом за ним.
— Моя сестра утверждает, что вы маг-мракотворец, — привлёк моё внимание Белор.
Ничего не сказав, я привычно вошёл в поток Мрака. Он удивлённо вгляделся в мои глаза и пробормотал:
— Вы мракотворец… А магия?
— Не рискну колдовать в таком состоянии, — старательно двигая губами, ответил я. — Вас надо раздеть, господин Белор. Пусть все выйдут.
Он покосился на Азару, и она тут же распорядилась:
— Все на выход.
Матросы покинули каюту. Азара же вышла последней, прикрыв за собой дверь. Я помог Белору снять одежду, обнажив изувеченное тело. Культи конечностей были затянуты гладкой кожей без единого волоска.
— Вы правда владеете силой древних, господин Эйдан? — вдруг спросил он, и в его голосе послышалось напряжение.
— Лежите.
Белор послушно лёг, и я вычленил тонкую струйку в потоке Мрака. Я
