но крайне чётким голосом начал Косаткин. — Я сделаю всё, чтобы разобраться с проблемой. Но эти твари словно разумны и их сложно обнаружить. Море — их родная стихия. Даже глубинные бомбы не помогут в охоте на них, если мы не будем знать, где их сбрасывать.
— Вы уже озвучили это на заседании, — раздражённо сказал губернатор. — Поэтому я предлагаю вам найти хорошего мага, который способен чувствовать море.
— У меня есть подобные специалисты. Но даже они не способны охватить десятки и сотни морских миль.
— Так найдите новых! У нас нет времени на бездействие! Даже один день с закрытым портом — это проблема, а неделя — это удар по экономике всего Дальнего Востока!
— Господин губернатор, — голос Косаткина стал неестественно давящим, будто в нём говорил не человек, а древняя сила. — Не забывайте, что я не у вас в подчинении. Ведите себя соответствующе, если хотите, чтобы я и дальше слушал ваши просьбы.
— Не сочтите мои слова за грубость, граф, — чуть поморщился губернатор от воздействия голоса. — Но ситуация действительно критическая.
— Я понимаю, — уже мягче ответил Косаткин.
— Ваше сиятельство, — губернатор повернулся к Виталию. — Это одна из причин, по которым я задержал вас — помочь господину Косаткину с обнаружением гигантских акул — мегалодонов, терроризирующих наше море. Договор с «Тайгой» мы уже заключили, при встрече с князем Амурским.
— Да, отец оповестил меня. Но как мы можем помочь? У нас нет магов морского обнаружения.
— Всё верно, — губернатор подошёл к нему на шаг ближе. — Но мне сообщили, что недавно в вашу экспедицию на Изнанку записался один интересный молодой человек. Его предки как раз обладали даром, который позволял чувствовать море на десятки километров.
Косаткин едва заметно скривил губы.
Во-первых, от «километров», когда правильно говорить: «морские мили».
Во-вторых, от намёка на последнего мужчину рода, который Косаткины не очень любили.
— Кальмаров, — сразу догадался Виталий.
— Точнее — бастард графа Кальмарова, — поправил губернатор. — Я хочу, чтобы он, как часть вашей компании, принял участие в обнаружении мегалодонов.
— Он только прошёл стажировку. Возможно, он вообще выберет карьеру вольного наёмника, а не полноценного «тайговца». Я не могу ему приказывать. Зато вы бы могли нанять его отдельно.
— Верно. Но не только обнаружение мегалодонов будет входить в ваши задачи. Рейд адмирала Косаткина, под видом учений, пройдёт по всем близлежащим островам и бухтам. Поищете пиратов, а кого найдёте — отправите к предкам. «Тайга» будет в качестве наземной силы.
— Выполним.
— А Кальмарова, всё же, возьмите с собой. Вдруг у него пробудился дар предков?
Виталий не спорил.
Но в мыслях уже знал, что та сила, которую показывал ему Кальмаров, и близко не походила на магию его отца или брата. Как и на магию любого другого аристократа Владивостока.
* * *
Мы со стариком Лампы отплыли от берега. Издалека Владивосток виднелся из ночного моря как полоска желтоватых огоньков.
Не очень надёжная на вид рыбацкая лодка, тем не менее, ловко рассекала спокойное в тот день Восточное, оно же Японское, море. Лёгкий бриз приятно обдувал лицо. А старик Лампа и вовсе улыбался.
— Сколько я по морям ходил, друг мой! А в скольких портах останавливался, — он поднял глаза на звёздное небо, не отпуская рукой руль. Сейчас на нём не было шляпы, а длинные седые волосы уложенные в хвост, развивались позади. — И сколько разных женщин познал! Чёрных, как смола и жёлтых как кукуруза!
— Поэтому подрабатываешь запрещёнными перевозками и контрабандой? — я взглянул на несколько закрытых ящиков без маркировки.
— Но-но! — продолжал улыбаться Лампа. — Пусть тело моё постарело, но душа молода и просится в море! А какое море без риска? Это тоже самое что женщина без титек и еда без соли! Совсем не то!
Я усмехнулся и смотрел вперёд, в черноту.
Мой карман грел макр четвёртого уровня. Зырик по-собственнически обвил его щупальцами и уставился глазом прямо внутрь, смотря за тем, как играет внутри него магия.
— Зырик хочет поглотить.
— Найду тебе другой, этот нужнее мне, для поднятия ранга.
Он добавил уже грустнее. — Зырик понимает. Но меньше хотеть не может.
Думаю, будь у него рот, он бы уже истекал слюной.
Я решил не поглощать этот макр сразу, пока не выясню, что происходит на Кальмарском острове.
Если там окажется сильный враг или проблема с Изнанки, то мне потребуется мощная подпитка сил, которую я найду в макре. Как во время крушения.
— Мы близко, — сказал посерьезневший Лампа. Он потушил тусклый фонарь. — Сейчас не издавай ни звука, где-то здесь проходят патрули.
И действительно. Через несколько минут впереди показался военный корабль. На вид крупный катер.
С его борта во все стороны ярко светили прожекторы, освещая волны. И он двигался прямо на нас.
— Чёрт морской его задери, — тихо пробубнил Лампа и повёл нашу лодку в сторону. К скалам.
А патрульное судно, будто знало, где мы находимся и пошло следом. Оно было быстрее и крупнее нашей рыбацкой рухляди, так что рано или поздно должно было нас нагнать.
Но только не среди скал. Где важнее скорости была манёвренность, которая была на нашей стороне благодаря маньшему размеру судна. И мастерству Лампы.
Он ловко провёл наше судно через узкую расщелину между двух крупных скал и патрульное судно осталось далеко позади, без возможности нас преследовать. А впереди открылся остров Кальмарский.
В памяти заныли воспоминания Ярослава. Щемящее чувство ностальгии, которое я не должен был испытывать, всё равно чуть-чуть подъедало изнутри.
На всём острове горело только несколько огоньков. В самом эпицентре, в усадьбе на вершине холма. Всё остальное было чёрным, как и безжизненные скалы вокруг.
Но свет всё равно внушал надежду, что члены клана живы.
— Парень, в гавани я не хочу останавливаться. Там заражённых должно быть полным полно, так что и ты рискуешь, и я, — сказал Лампа.
— Это не принципиально. Добираться до усадьбы мне всё равно придётся на своих двоих.
— И то верно. Остановимся с другой стороны. Насколько я помню, там пусть и нет нормального берега, но более короткий путь к усадьбе. Чуток попрыгаешь по скалам и доберёшься.
— Да, давай там, — я тоже вспомнил это место. Оно подходило как нельзя лучше, с учётом обстоятельств.
Через десяток минут
