слуг пристроились сзади: один держал над головой хозяина шест с опахалом из павлиньих перьев, другой нес сандалии и кувшин с пивом. Вечерело. С реки повеяло прохладой. Город постепенно затихал. Задумчиво шелестели густой листвой старые сикоморы. В домах зажигали масляные лампадки и готовили ужин. Из-за высоких каменных заборов доносился аромат жареного мяса, тушеных овощей и особо приятный дух свежего хлеба.
Вскоре дорога вывела за город. Каменные ограды кончились, и с обеих сторон встал густой пальмовый лес. Чрез сотню шагов лес раздвинулся, и дорога побежала через аллею каменных баранов – воплощение Ра. Аллея обрывалась у золоченых ворот из лабанского кедра. Вход охраняли стражники-шерданы. Поверх длинной холщевой одежды они носили латы из толстой кожи. Из вооружения у шерданов: круглые щиты и длинные прямые мечи. На головах медные куполообразные шлемы с высокими воловьими рогами.
– Кто ты? Зачем пришел к вратам Дома Ликования? – встретили вопросом стражники.
– Я, посланник во все чужеземные страны. Имя мое – Птахмоз. Солнце наше, да живет он вечно, вековечно, приказал явиться к нему с докладом.
Охранники вызвали слуг. Пришли чернокожие маджаи. Все в белых льняных шенти. У каждого шкура черной пантеры через плечо, в руках факела. Они проводили носилки через сад к великолепному деревянному дворцу. Слуги осторожно опустили носилки, надели на ноги хозяина новые белые сандалии. В такие же обул Элиля. Преодолев широкие ступени, гости оказались среди высоких резных колонн, напоминавших связки папируса. Сверху головами вниз свешивались деревянные утки. Гостей встретил сановник в белой тонкой одежде и в огромном парике.
– Здоровья и силы тебе, распорядитель дома того, кого любит Амун, – поклонился Птахмоз и нагнул голову Элиля.
– Пусть Ра освещает твой путь, а великий Тот награждает мудростью, – важно поклонился в ответ сановник. – Амун земной, ждет тебя.
Вслед за распорядителем Дома Ликования, в окружении вооруженных маджаев, гости проследовали сквозь нескончаемую колоннаду в зал для приемов. Элиля остановили у входа. В зал разрешили войти только Птахмозу. Могучие воины, обнаженные по пояс, в высоких медных шлемах стояли на страже у дверей. Мальчик издали увидел мерцание серебряных лампад, колонны, сверкающие позолотой, вдохнул терпкий аромат дорогих благовоний. Казалось – там обитает Бог, до того все выглядело величественно и таинственно.
Круглый зал окаймляли колонны, увитые золотыми лентами. Множество светильников трепетали яркими язычками оранжевого пламени. Посредине, на деревянном резном троне восседал правитель Обеих Земель Менмаатра Сети40 Мернептах. Воплощение Амуна на земле обладал крепким телом воина и мужественным лицом. На голове его красовался кожаный голубой шлем с золотой коброй. Глубокие черные глаза смотрели внимательно. Губы сложены в чуть заметную улыбку. На подбородке прилажена плетенная накладная бородка. Сильные руки, увитые золотыми браслетами, свободно лежали на коленях.
Рядом с ним стоял верховный жрец, старик с хищным крючковатым носом и седыми бровями, нависавшими над строгими глазами. Он сжимал в руках высокий посох с золотой головкой шакала наверху. Золотое ожерелье в несколько рядов теснилось на плечах и груди. Одежду идеальной белизны стягивал широкий красный пояс с золотой бахромой. Через правое плечо перекинута шкура леопарда.
С обеих сторон от трона застыли вельможи. Все в дорогих одеждах из тонкого льна. Широкие ожерелья соперничали по красоте и разнообразию.
Птахмоз поклонился правителю, положив руки на колени.
– Живи вечно, вековечно. Я прах у ног твоих.
– Здоровья и силы, – ответил правитель громким голосом. – Наконец-то я тебя дождался. Рад видеть своего посланника живым и полным сил. Поведай мне о делах, что творятся на беспокойном севере.
– Дела не утешительные, – мрачно начал Птахмоз. – Хетты вновь захватили земли вокруг Кадеша. Муватилли все дальше и дальше проникает в Лабан по берегу Оронты. Многие народы просят у него покровительства.
– Выходит, я напрасно предпринял долгий поход и осаду Кадеша. Вновь меня предали, – разочарованно произнес правитель.
– К сожалению – это так. Кадеш не подчиняется нам, впрочем, как и Угарит. В Библе, в Семирре и в Тире нас еще терпят. Однако подвластными Та-Кемет эти города назвать трудно.
– Но, все же из Приморья мы получаем лес, пурпурную ткань, скот, – не согласился правитель.
– Твоими устами говорит сама мудрость. Нас еще боятся, – согласился посланник. – Но хетты делают все, чтобы ослабить власть Кемет. Я столкнулся с их кораблем в устье Хапи.
– Слух долетел до моих ушей. Расскажи подробнее, что там произошло, – потребовал Сети.
– Мы вступили в бой с разбойниками, которые совершают набеги на рыбацкие поселения. Думали, что столкнулись с обыкновенными пиратами из Шердании. Но оказалось: корабль наняли хетты. Они везли оружие и золото племенам пустыни – шасу. Возглавлял караван сам Рупа.
– Жезлоносец лабарны Муватилли? – не поверил правитель. – Ты ничего не перепутал.
– Я видел его на расстоянии десяти шагов. Мой лучник ранил Рупу в плечо, но ему, все-таки, удалось уйти.
Правитель бросил короткий взгляд на одного из чиновников.
– Хетты вооружают племена кочевников, чтобы те делали набеги на поселения в дельте, тем самым, ослабляя наше влияние на севере, – пустился в объяснение чати41.
– Надо усилить гарнизоны приграничных крепостей, нанять охотников для дозора, – приказал ему правитель. После вновь обратил взор к Птахмозу. – А что за история с детьми, которых ты подобрал в море?
Элиля пригласили в зал. Он предстал пред грозными очами правителя. Тот очень внимательно оглядел мальчика с ног до головы и сказал:
– Я вижу перед собой сына правителя. Его взгляд, полон огня. Гордая осанка. Даже в рабстве не смогли вытравить из него непокорный дух воина. – Он неожиданно обратился к Элилю на хурритском. – Ты помнишь своего отца?
– Он всегда у меня здесь! – Мальчик стукнул кулаком в грудь, там, где билось сердце.
– Правильно, – одобрительно кивнул правитель. – Всегда помни: кто твои предки, и где твоя родина. Иди! Да хранят тебя боги.
Как только Элиль ступил за порог, правитель тут же сказал посланнику:
– Я доволен тобой. Сведения, что ты посылал мне – бесценны. Какой награды просишь за честные труды свои?
– Позволь необычную просьбу.
– Я слушаю.
– Я представил тебе Элиля…
– Отныне он под моим покровительством. Чего же более?
– Дозволь мне записать в Доме Жизни после его имени – мое. Я хочу стать ему отцом.
– Нет, – холодно ответил правитель. – Понимаю твои чувства. Ты полюбил его, привязался. Мальчик славный, красивый, смелый… Но, не забывай: он – сын правителя Алалаха.
– Его отец убит.
– Да. Но, усыновив мальчика, ты отнимешь у него предков. Нельзя так поступать. Если сын правителя Алалаха вырастит и захочет вернуться на родину, чтобы вернуть себе власть, по праву принадлежащую ему, его не должно связывать никакое иное
