Сергей Шаповалов
Сыновья Черной Земли
Вступление
Период в истории Та-Кемет, именуемый Древним царством, на самом деле являлся молодостью Египта. Именно тогда создано все великое и прекрасное, что прославило эту страну. И все же я выбрал эпоху фараонов Сети I и Рамсеса II.
Этот период относительно короток. Он начинается около 1320 года до н.э. с приходом к власти новой династии. Египтяне считали, что теперь царская семья с многочисленными детьми положит конец борьбе за трон и принесет много перемен. До сих пор владыки Обеих Земель происходили из Мемфиса или из Фив, где они создали могущественные номы Среднего Египта между Коптосом и Фаюмом. Впервые трон Хора заняли представители Дельты, чьи предки четыреста с лишним лет поклонялись богу с довольно скверной репутацией – Сетху, который убил своего брата Осириса. Эта эпоха окончилась приблизительно в 1100 году до н.э. короткой эрой "повторения рождений", когда Египет окончательно распрощался с наследниками Рамсесов и с их богом.
Эти два столетия прославились царствованием трех великолепных фараонов – Сети I, Рамсеса II и Рамсеса III. Новые повелители после жестокого кризиса в конце XVIII династии принесли стране религиозный мир, который заколебался лишь с приближением 1100 года. Войска этих фараонов одерживали блистательные победы. Они вмешивались гораздо активнее, чем прежде, в жизнь соседних народов. Многие египтяне жили тогда за границей. И еще больше иноземцев селилось в Египте. Рамсесы были великими строителями. Фиванские владыки XVIII династии не успели закончить восстановление опустошенных гиксосами районов. Они многое сделали в самих Фивах, но после религиозной реформы Эхнатона пришлось начинать все сначала.
Гипостильный зал в Карнаке, пилон в Луксоре, Рамессеум в Мединет-абу с массой больших и малых сооружений в стовратных Фивах – великолепный вклад Рамсеса I и его преемников. Ни один уголок огромной империи не был обойден их вниманием. От Нубии до Пер-Рамсеса и до Питому было основано множество городов! А сколько храмов они расширили, восстановили или отстроили заново!
Часть первая «Цор»
Пираты
Стражник дремал, прислонившись спиной к холодному валуну. Голова безвольно склонилась на грудь. На утомленную землю давно опустилась ночь. Летние ночи особенно темные в южных прибрежных краях. Все утонуло в едином черном: горы, холмы, деревья… Земля и небо слились в одно целое. Миром правит спутница летних ночей – тишина. Даже шакалы не тявкают – ждут восхода луны. Стражник поежился от пробежавшего холодного ветерка, но сладкий сон не отпускал его. Рядом возвышалась куча хвороста, которую он должен поджечь, если заметит врагов. Огонь с вершины холма увидят воины на крепостных стенах, запрут ворота Алалаха1 и поднимут тревогу.
Он не услышал, как к нему подкрались двое. Глухой удар топора, – и стражник повалился на землю с раскроенным черепом. Так и не проснулся.
Перешагнув через убитого, лазутчики подошли к склону холма. Под их ногами спал утомленный город. Высокая крепостная стена, сложенная из огромных булыжников, в темноте почти сливалась со скалами. Выдавали лишь огни на стрелковых башнях, охранявших ворота. Наконец из-за гор выглянул краюшек луны. Холодное сияние разлилось по холмам, проникло в долину, заиграло бликами в речной воде.
– Смотри: твой город, – сказал один из лазутчиков. Он недобро оскалился. В лунном свете хищно сверкнул его единственный глаз.
– Да! – протянул второй. – Алалах. Нынче утром он будет в полной моей власти.
– Спустись вниз и войди через ворота, – приказал ему одноглазый. – Ты – брат правителя, стражники тебя пропустят.
– Что я должен сделать дальше?
– Убей привратников и впусти моих воинов. Если все пройдет, как мы задумали, Алалах возьмем еще до рассвета. Мой господин, лабарна Великой Хатти2, Муватилли3 сделает тебя могущественным правителем этого славного города и всех земель вокруг.
– Да поможет мне Бог Грозы!
Он зашагал вниз по склону.
– Нахит! – окликнул его одноглазый. – Скажи честно: неужели ты готов убить брата?
– Я вынужден так поступить, – не оборачиваясь, ответил предатель.
– Не боишься гнева Богов? – допытывался одноглазый.
Нахит задумался лишь на мгновение.
– Если брату суждено пасть от моей руки – значит, так решили сами Боги.
– А с мальчишкой как поступишь, с сыном правителя? Племянник все же твой, родная кровь.
– Прирежу! – безжалостно бросил Нахит и исчез в темноте.
Шуршание шагов растворилось в ночи. Одноглазый еще некоторое время прислушивался. Сзади раздался хруст кустарника и сиплое тяжелое дыхание.
– Это ты, рыжая борода? – спросил одноглазый, не оборачиваясь.
– Я, мой господин. – Рядом вырос могучий воин. – Мы подобрались к крепости. Для штурма все готово.
– Подождем, пока Нахит уберет охрану с ворот.
– Господин, – не смело спросил воин, – ты веришь ему?
– Нахиту? – Одноглазый скривился в подобии улыбки. – Я верю больше хвосту осла, чем этому шакалу. – С презрением сплюнул. – Как можно верить человеку, который предал свой народ и готов убить родного брата?
– Прикажи, и я сверну ему шею, – предложил здоровяк. – После скажем, будто его в схватке зашибли…
– Нет, – покачал головой одноглазый. – Наш великий властелин приказал поставить его править Алалахом. Если б не воля Солнцеликого, я бы первый выпустил ему кишки. И еще, Аху, – наконец повернулся он к воину. – Не забудь: после взятия города, ты должен отобрать крепких пленников. Шерданы4 обещали приплыть на рассвете. Отвезем апантес5 на корабле этих морских разбойников в Угарит. Говорят, нынче на невольничьем рынке подскочила цена на хороший товар.
– Не гневайся, господин, но Муватилли, наш правитель рассерчает, узнав, что ты занялся работорговлей. Неблагородное это дело…
– На! – Он сунул под нос воину золотое колечко. – Нюхай. Чем пахнет?
– Ничем, – пожал плечами рыжебородый.
– Так, откуда узнает Солнцеликий, что я торгую рабами? Золото не пахнет, иначе казна в халентуве6 Хаттусы7 давно бы провоняла кровью.
Он отвернулся от воина и продолжил напряженно высматриваться в темноту, туда, где в скудном свете луны проступали очертания крепостных стен. За стенами плоские крыши домиков теснились друг к другу. Выше, на скале обрисовался профиль цитадели: второй оборонительной стены, за которой пряталась халентува правителя.
Двое сонных привратников отворили ворота и впустили колесницу. Их заранее предупредили, что Нахит, брат и доверенное лицо правителя Алалаха должен вернуться на днях из Хаттусы, где по поручению властелина вел переговоры с лабарной Великой Хатти8. Но благородный посланник неожиданно набросился на стражников с кинжалом и зарезал обоих.
– Я вижу знак! – встрепенулся одноглазый, указывая на город. –
