спать, а возвращаться утром.
Мой мозг тут же подсчитал, что при таком раскладе мы совсем не будем видеться.
— А когда же общаться? — капризно заныла.
Шед улыбнулся, растягиваясь поверх одеяла рядом со мной, и я почувствовала себя удивительно хорошо оттого, что он так близко. Положив руки под голову, вампир с улыбкой уставился в потолок.
— Я могу оставаться на ужин, а уходить, когда ты ложишься в постель? — предложил расслабленно, как будто ему тоже было очень комфортно вернуться сюда.
— Договорились, — согласилась я удовлетворенно. — Спокойной ночи?
— Спокойной ночи. — Шед воспринял мои слова как намек и тут же поднялся, грациозно и бесшумно направившись к компьютеру. Мое сердце пропустило удар, когда он, сев на стул, вытянул мимо стола босую ногу. Милая привычка.
— Спи, — заметил он тогда, и я, захихикав, отвернулась, чувствуя, что теперь мы точно поладим и уживемся вместе. Даже если останемся просто друзьями.
Глава 7
Следующие несколько дней Шеридан потратил на изучение интернета, после чего загадочно объявил, будто знает все, что ему может потребоваться. Мы выбрали мой выходной, чтобы заказать документы. Я думала, мы сделаем это законно, но Шеридан не посчитал такой план гениальным: в современном мире трудно совсем потерять связь с прошлым. Даже если изобразить амнезию, в базе данных будут искать фотографии и водительские права, номер социального страхования и другие общеизвестные данные — все, без чего человек просто не мог существовать. Так что мы не рискнули обратиться в полицию за помощью, чтобы не навлечь особый интерес органов на «человека-невидимку».
Шеридан смог договориться о незаконной подделке документов, правда, мне пришлось выложить за это сумму в размере моего годового дохода. Которую вампир клятвенно обещал вернуть.
В ожидании, пока паспорт и права будут готовы, Шед изучал рынок труда. Не имеющий возможности пока что работать официально, через интернет он нашел людей, нуждающихся в ремонте техники, и выезжал к ним на дом. Уровень технических знаний вампира намного превышал человеческий, он это доказал, когда починил мой старый «си-ди», давным-давно испорченный. Также он заставил мой компьютер работать на такой скорости, которую я никогда в жизни не видела.
Просто однажды вечером я вернулась домой и обнаружила мой любимый ноутбук разобранным, отчего у меня чуть не случился сердечный приступ. Шед же сидел напротив груды этого хлама и что-то сосредоточенно в ней разглядывал.
— Что ты наделал? — ужаснулась я, мысленно прикидывая размер новых трат и досадуя, что вампирские причуды начинают слишком дорого мне обходиться.
Шед проигнорировал мою претензию, сообщив совершенно обыденно:
— Не хватает многих микросхем, по-видимому, у вас они еще не изобретены.
— Ты понимаешь, что здесь к чему? — я ткнула пальцем в жалкие останки моего компьютера.
— Не всё, — Шеридан показал на маленькую зеленую плату с множеством серебристых дорожек, назначения которой я не понимала, все они казались мне одинаковыми. — Вот это — я не знаю, для чего оно нужно. Просто лишняя деталь.
Я закатила глаза, но мой скепсис испарился, когда он начал собирать ноутбук обратно — со скоростью, которую я даже вообразить себе не могла. Вскоре, к моему облегчению, компьютер приобрел прежний вид и включился. И заработал лучше, чем прежде.
Интеллект Шеридана вызывал во мне восхищение, но он уверял, что в этом нет ничего особенного. Просто вампиры — более развитые существа, чем люди, говорил он. И все способности моего тела увеличились бы, если б меня тоже обратили.
— Все дается легче, — невольно хвастался он. — Просто мы — следующая ступень эволюции, более совершенная. Наш слух, зрение и осязание в несколько раз превосходят человеческие. Мы быстрее, сильнее и по большей части умнее людей, по крайней мере, среднестатистических. Разве что некоторые ваши ученые, возможно, обгоняют обычных вампиров в интеллекте. Я слышу, как бьется твое сердце, когда ты на кухне, а я в комнате, и могу отличить звук мотора твоего автомобиля от других с закрытыми глазами.
Я отступила на шаг после такого пугающего заявления, а Шеридан лишь снисходительно улыбнулся, когда мое сердце ускорилось в страхе. Все-таки он был очень опасным существом, и я должна быть благодарна небесам, что он посчитал дружбу со мной важнее человеческой крови.
Вечерами мы по-прежнему болтали, делясь рассказами о себе, и Бет вскоре одобрительно заметила, что на работе я перестала напряженно оглядываться на часы каждую минуту. Джулия, иногда забегающая к нам из бухгалтерского отдела во время обеда, тоже была вовлечена в странную историю о том, как у меня появился жилец. И Бет, и Джулс мечтали увидеть Шеридана своими глазами, но я пока не готова была представить его им.
Во время ужина и завтрака Шед неизменно теперь сидел напротив, наблюдая. Он объяснил, что простота человеческой жизни завораживает его и вызывает грустное чувство ностальгии. Он никогда не сталкивался с полностью свободными людьми, которым ничто не грозило и им не приходилось прятаться по подвалам, и был жаден до подробностей. Хотя по большей части запах и вид еды его отталкивал, он сожалел, что не познал в своей бытности человеком стольких удовольствий, доступных смертным. В его общине рацион питания был скудным и безвкусным, жилье холодным и примитивным, книг вовсе не было, и он повидал мир, только после того как стал вампиром.
Наши отношения продолжали балансировать на грани. Шед больше не делал попыток напасть на меня с поцелуем или выпить моей крови, хотя я видела, что иногда ему хотелось и того, и другого. Сама я тоже не решалась преступить черту, понимая, насколько это небезопасно — и для моего тела, если парню вдруг вздумается впиться мне в горло в процессе, и для сердца, когда вампир уйдет через год.
Спустя месяц мы все еще оставались друзьями, хотя подруги закатывали глаза и каждый день ждали сообщения, что у меня официально появился бойфренд. Интересно, проявили бы они тот же энтузиазм, когда б узнали, что парень — настоящий вампир со всеми вытекающими из этого обстоятельствами? Думаю, они бежали бы от него без оглядки и мне посоветовали.
Ситуация ухудшилась, когда Шеридан перестал уходить каждую ночь. Он заявил, что нашел некий баланс между чувством долгоиграющей сытости и количеством выпитой крови. Научился терпеть легкий дискомфорт, когда на вторые и третьи сутки появлялся голод, но уже не испытывал жажду ежесекундно, как в своем мире. Постепенно его желудок привык к новому режиму питания, а обоняние смирилось с человеческим запахом, присутствующим в городе постоянно. Посещать заповедник в конечном итоге парень начал всего два-три раза в неделю, этого оказалось
