ней, я не сопротивлялась. Она взбила мыло в пену и начала тереть.
Она была на удивление нежной, и мы молчали, пока она намыливала каждый дюйм моей кожи. — Нам снова нужна свежая вода.
Я вытащила пробку, и она терпеливо подождала, пока вода стечет, прежде чем наполнить ее снова. Тревога сдавила мне грудь, когда вода побежала в ванну, ослабев только после того, как она выключила воду.
— Она знает, что ты отчитываешься перед принцем? — Спросила я.
— Принцесса Лэра?
Я кивнула.
— Она знает. От нее невозможно что-либо скрыть. Каждый в этом дворце отчитывается перед кем-то другим. — Она снова включила воду, и я напряглась. — Нам нужно ополоснуть твои волосы.
Я неохотно наблюдала, как она наполняет кувшин водой.
— Как ты оказалась у него на службе? — Спросила я, в основном для того, чтобы отвлечься от воды, лившейся мне на голову.
— Мы все делаем выбор, когда наши близкие в опасности. — сказала она, приподняв бровь. — Я знаю, что именно так ты оказалась здесь. Слухи разносятся быстро.
— Я не могла позволить им забрать ее.
Нория намылила мне волосы. — Вот почему я спросила его, не прикомандирует ли он меня к тебе.
Ее признание удивило меня, но я распознала скорбный намек в ее тоне. Через что бы она ни прошла, она потеряла кого-то очень дорогого. По крайней мере, мои сестры все еще были живы. Пока. — Я сожалею о вашей потере.
Она что-то напевала, затем снова включила воду, чтобы наполнить кувшин. Она двигалась медленно и никогда не оставляла воду включенной надолго. Мы молчали, пока она заканчивала ополаскивать мои волосы, и когда она помогла мне выбраться из ванны, я нигде не увидела ни пятнышка крови.
Я все еще чувствовала, что покрыта ею. Я не была уверена, что когда-нибудь смогу смыть кровь со своей души. То, что я натворила, невозможно стереть. Когда пришло время моего путешествия в Подземный мир, у меня было предчувствие, что меня будут сурово судить. И я бы это заслужила.
Я убила человека. Опять.
Только на этот раз я не чувствовала никакой вины.
И я ненавидела то, что не могла найти в себе сил сожалеть о своих действиях. Он заслужил это. Я знала, что заслужил. Но кто я такая, чтобы выносить такое суждение?
Нория вышла из ванной, а я осталась стоять там, завернувшись в полотенце, позволяя своим мыслям блуждать. Дело было не только в том, что я кого-то убила, дело было в том, как я их убила.
Я уставилась на свои руки, пальцы растопырены, ладони раскрыты. Что бы я ни сделала, чтобы заставить его взорваться, это было вне моего контроля. Казалось, что моя ярость разорвала его на части. Что это была за магия? Она не была похожа ни на что, о чем я когда-либо слышала, и это было опасно.
Мой язык распух, когда я с трудом сглотнула. Откуда взялась эта сила? Если это было не от моего отца, оставался один вариант. Но моя мать была человеком, не так ли?
Я ничего не знала о женщине, которая родила меня. Я знала только ходившие слухи, но все они были сосредоточены на смерти моего отца. Перешептывания о том, как он безумно влюбился в нее. Истории о том, как он чуть не бросил жену и ребенка ради этого бурного романа.
Единственное, что я действительно знала, это то, что моя мать умерла. Я не смогла бы задать ей ни одного вопроса, и я не была уверена, что кто-нибудь из живущих вообще знает, кто она на самом деле. Знала ли Офелия?
Я опустила руки и покачала головой. Если бы королева знала, что моя мать не была человеком, она бы использовала это против меня. Я была предоставлена сама себе в этом вопросе.
Слова Райвина эхом отдавались в моей голове, напоминая мне, что если я не человек, то мне не место на Атосе. Был ли он прав? Принадлежала ли я Коносу больше, чем королевству, в котором выросла? Даже принцесса намекала на это. Должно быть, она что-то почувствовала во мне. Означало ли это, что она знала больше, чем я? Возможно ли, что у нее была информация об этой странной магии в моих венах?
Были ли здесь фейри, обладающие подобной магией? Возможно ли, что моя мать была фейри?
Дрожь пробежала у меня по спине.
Ничто в моей жизни больше не имело смысла.
Вошла Нория в ночной рубашке, перекинутой через руку. — Ты останешься здесь на ночь, но завтра они попросили тебя переехать во дворец.
Так вот как Райвин намеревался держать меня подальше от других трибутов. Я не успела спросить его, почему он хотел, чтобы я их избегала, но часть меня была благодарна. Последнее, что я хотела сделать, это потерять контроль над той магией, которой владела, и случайно причинить вред человеку.
Я выбросила эти мысли из головы и начала готовиться ко сну. К тому времени, как я отпустила Норию и уставилась в темноту комнаты, я была в еще большем замешательстве.
Еще до моего приезда в Конос все, что я знала, начало рушиться. И с тех пор, как я приехала, все стало только хуже.
Звук просачивался из-за моей двери, люди разговаривали или проходили мимо, даже музыка. Трибьют-хаус оживал, остальные уже вышли на улицу и отправились на разведку, вместо того чтобы отсиживаться в своих комнатах.
Мне нужно было присоединиться к ним. Мне нужно было сориентироваться и узнать все, что смогу, об острове и короле.
Я быстро стянула через голову ночную рубашку и бросила ее на кровать. Дверь распахнулась, и вошел Вант, его глаза почти вылезли из орбит. Я стояла там, совершенно голая, и моргала, глядя на него. — Эм, стучать?
Его лицо стало пунцовым, и он вышел, быстро закрыв за собой дверь. Он подождал несколько минут, прежде чем постучать.
Я натянула брюки и тунику, которые нашла в глубине гардероба. — Входи.
Вошел Вант, его щеки все еще горели. — Мне так жаль.
