Ритуала.
Интересно, чувствовал ли он ту же самую грусть, что чувствовал я?
Принц не врал.
Ходы были необратимы, ничего нельзя исправить. Сказанного не вернуть. Противостоять игре было невозможно. Можно было только полностью и без остатка подчиниться ей.
Ма уловила мое настроение:
— Давай уйдем отсюда… Как можно скорее.
— Давай… — прошептал я.
Илья стоял с абобусами и внимал живописному повествованию Марка о ночных руинах, в которых прямо сейчас начиналось шоу, посвященное открытию сезона. Они выступали на площадке через час, глаза Ильи горели…
Илья ощутил наши взгляды и, прощаясь, помахал рукой. Группа собиралась к отъезду. Он подхватил кофр и чью-то черную сумку с логотипами «Восемь из Восьми».
Отдав последние распоряжения музыкантам, Грег подошел к нам.
— Благодарю вас за участие в турнире, за увлекательные поединки, за ваше великодушие и благородство… Принцесса Ма, может, передумаете?
Ма смотрела в сторону, она словно не замечала Грега. Но потом вдруг в упор глянула ему в глаза:
— Не сегодня.
Ма подала руку, и Грег, склонившись, поцеловал ее. Затем приложил ладонь в перчатке к своей груди.
«Вы разбиваете мне сердца…» — понял я и сказал.
— Ма остается со мной.
Он снял перчатку и протянул руку:
— Мир?
Я молча пожал сильную ладонь. Грег в ответ сжал мою и, подойдя вплотную, прошептал:
— Спасибо за урок… И что не выдал.
И добавил:
— Обидишь ее, наваляю…
В глубине сцены барабанщик ударил по тарелкам, вступила скрипка, а контрабас с виолончелью подхватили ритм, и вальс поплыл волнами в воздухе.
Закружились пары.
Я вел Ма среди вальсирующих, оставив Грега одного.
Мы направлялись к балкону, откуда я появился несколько часов назад. Раздвинув портьеры вышли в сгущающиеся сумерки.
— И что теперь? — спросила Ма.
В ее голосе не было сомнения. Просто нетерпение.
— Летим… — сказал я и передал ей кванты воздуха.
Гравитация исчезла.
Глаза Ма округлились от изумления и неожиданности. Она приоткрыла рот и схватила меня за плечо.
Мы воспарили над лепными перилами и поднялись в вечернее небо к огненному разрыву в черно-синих облаках. Ветер относил их в сторону моря.
До ночи небо должно полностью очиститься, и стать таким, каким оно бывает в августе — полным звезд.
У облаков я посмотрел вниз на гостиницу и разглядел на балконе маленькую фигурку в белом костюме.
Принц смотрел, как мы — два легких силуэта — влетаем в пламенеющий разлом в небесах, переходя из области тьмы в область света, исчезая в последних лучах.
Мы пересекли эту границу, и солнце ослепило нас…
Снова был закат. Такой же, как и вчера.
Мы летели к другому берегу залива над холмами облаков. В оранжевом свете вечернего солнца, под темнеющим небесным сводом.
Ма несколько мгновений смотрела на меня, а потом спросила:
— Что-то случилось?
Я отрицательно покачал головой.
И вдруг рассказал…
Про рог морского льва и разумных рыб. Как нес Кэна в небесах, и как он уснул. Как падали в бушующий океан.
Ма взяла меня за руку, и мы какое-то время летели молча. После паузы я продолжил. Рассказал весь вчерашний день, кроме событий в спальне.
Мы никогда не говорим о некоторых вещах. То, как мы применяем свой дар, спасая жизни, исцеляя… или убивая… остается исключительно внутри нас.
Ма слушала не перебивая. В ее глазах, пронзенными оранжевыми лучами заката, блестели маленькие солнца.
— Положил рог на стол и прошел сквозь стену? — Ма рассмеялась. — Илья, наверное, подпрыгнул и сказал: «эй, бро… через дверь не пробовал?»
— И едва не уронил гитару… Как ты узнала?
Она стала серьезной, но глаза еще улыбались.
— Илья мой брат.
И я неожиданно вспомнил, кто был третьим в нашей банде.
Это была Ма.
Как я мог забыть? Как я мог не понять этого сразу? Просто поразительно…
Ма была третьим приглашенным. Третьим участником Ритуала.
— Мой братик… — задумчиво сказала Ма. — Но будто не совсем мой. Лицо немного другое, и напряженный какой-то. Ты об этом не говори ему, ладно?
— Почему? — спросил я.
— Отличия не имеют значения. Он моя семья, моя кровь… А остальное неважно.
Облака расступились, образуя провал.
Мы несколько минут летели смотря вниз, виднелся берег залива и редкие огоньки.
Я размышлял о любви и верности Ма к своему брату, которые никак не проявлялись внешне.
Потом спросил:
— А что за странная фраза про три буквы?
Ма улыбнулась.
— Это тайный язык… «Иди, но будь осторожен». «На три буквы» — отпускаю на три часа. «Пять букв» — пять часов.
— А «четыре стороны»?
— Места, где буду искать. В клубе, у друзей… — рассмеялась Ма. — Ты выведал все наши тайны.
— А если послала в туманность, то это на всю ночь?
— Да! — смеялась Ма. — Хочешь в туманность?
— С тобой? Безусловно…
#
13.
Мы опустились незамеченными посреди небольшого города на берегу залива, в узком переулке.
Колокол на башне пробил девять вечера. Было еще светло, но начинали зажигаться фонари, делая город уютным.
Мы гуляли по его улочкам, разговаривая о разном.
Искупались в чаше Святого огня с местными ребятишками. Следуя подсказкам совершили омовение прямо в одежде: вошли в водопад, а потом окунулись в чашу, погрузившись с головой. Поднялись по ступеням наверх.
Вода была горячей и мгновенно высыхала. Она забрала с собой усталость.
— Я страшно хочу… — сказала Ма, — угадай чего…
— Еще раз врезать пианистке по упругой заднице? — гадал я, сделав глубокомысленное лицо. — Разделать Грега на котлеты?
— Я не настолько кровожадная… — смеялась Ма. — Всего лишь перекусить.
Мы остановились у летнего ресторанчика, где под навесом жарились мясо и овощи на мангалах. Набрали еды на тарелки. Я дал золотую монету, забрал сдачу, и мы отошли к столику.
Ма впилась зубами в сочное еще шкворчащее мясо. Оно было необычайно вкусным.
— Расскажи про ангела с мечом… — сказала Ма.
Я рассказал о кабинете Принца, о фотографии на его столе, треугольниках пальцев вместо сердец. Рассказал о Фрее и Греге, и о том, как Грег убил Пятого.
— Не понимаю, — сказал я. — Зачем Грегу так поступать?
Ма проницательно посмотрела на меня:
— Фркя могла придумать историю… Чтобы произвести впечатление. — Ма улыбнулась. — Оделась слишком смело… Идеальная ловушка на мальчиков.
Ма изобразила хищницу и оторвала кусок от шашлыка:
— Знаешь, что мы иногда выходим на охоту?
— Динь-дон… — вспомнил я.
— Что? — удивилась Ма.
Я не ответил.
Начался теплый стремительный дождь, и мы, подхватив тарелки, заскочили в таверну. Заняли столик у окна.
Подошла смуглая кареглазая женщина средних лет.
— Аманда… — представилась она, — хозяйка этой дыры.
Она зажгла на столе свечи.
— У вас очень мило, — сказала Ма.
Аманда легко согласилась:
— Конечно
