покинула бар, оставив Ирландца с Гарри. Нужно было направляться к распределительному центру на улице Льва Термена.
– Ты думаешь, что тут все так просто? – грозно спросил Июль.
– В плане? – не понимая, Бобби покосился на Июля.
– Этот тип очень мутный. Сомневаюсь, что тут все так просто, как он говорит.
– В любом случае это хороший вариант заработать, причем без особых усилий. А если мы увидим опасность, то просто не повезем ему аппаратуру, – уточнила Оля.
– Мне не нравится эта затея, – буркнул Июль.
– С деньгами совсем беда, так что посмотреть, что там такое, необходимо, – после недолгого раздумья решил Бобби. Заказав такси, компания отправилась по адресу. Всю дорогу Июль внимательно наблюдал в окно за меняющимся пейзажем. За время пребывания на Земле Июль уже привык к подобным видам и даже находил в них некую романтику. Бетонные заборы, скрывающие непонятные технические бараки, похожие друг на друга высотки. Приглядываясь, Июль начал замечать большие граффити на некоторых многоэтажках, на бетонных заборах – то, что расписывали уличные творцы. Все это придавало серым саваннам неподражаемую атмосферу. Оля всю дорогу крепко прижималась к Бобби, а тот не обращал никакого внимания на нее, погруженный в собственные размышления.
Ему не давали покоя мысли о таких людях, как Ирландец и Кипа. Они горят жизнью, живут молодостью без остатка и, кажется, рассчитывают только на нее. Их мало волнует будущая семья и благополучие. Им важно то, что сейчас они короли, и они не боятся потерять корону вместе с головой. Слабоумие и отвага не раз превращали человека в легенду. Не лучше ли прожить короткую яркую жизнь, нежели долгую и никчемную? По итогам все короли, выжившие в молодости, становятся замечательными семьянинами, за которыми семья – как за каменной стеной, а дети воспитываются на примерах отцов. А мирным обывателям о своих молодых годах и вспомнить нечего, кроме парочки историй, пересказанных тысячи раз.
Вскоре компания подъехала к большому зданию, позади которого раскинулась территория с несколькими ангарами, огороженными забором. Бобби попросил Июля с Олей остаться снаружи, а сам вошел в центр. Перед ним открылся просторный зал с людской суматохой, а прямо перед собой он увидел стойку администратора. Он с серьезным видом подошел к стойке, за которой стояла симпатичная блондинка с широкой натянутой улыбкой, и очень неестественной она показалась Ване.
– Добрый день, – колокольчиком раздался голос блондинки.
– Добрый. Тут посылка должна прийти моему другу, он попросил забрать ее, – Ваня неуверенно протянул конверт блондинке.
Администраторша приоткрыла конверт и заглянула внутрь.
– О, так вы от Николая, – все с той же неестественной улыбкой, все тем же звонким голосом интересовалась блондинка.
– Именно, – Ваня внимательно и даже немного испуганно смотрел на собеседницу.
– Тогда пройдемте за мной.
Девушка вывела Ваню во внутренний двор, где копошились работяги, таская ящики. Водители же просто отдыхали от дороги, наблюдая за чужой работой. Подавляющий контингент обладал смуглой кожей, жесткой щетиной, крайне грубыми руками и печальными глазами. Будто бы это были не ящики, а их собственная тяжелая жизнь, которую они пытались хоть как-нибудь поднять. Девушка подвела Ваню к «Газели» и вручила ему ключи.
– И советую побыстрее доставить машину Николаю, – улыбнулась девушка и удалилась.
Ошарашенный Ваня поспешил сесть за руль и покинуть столь странное место. Ворота отворились, выпустили машину, за которой тут же и захлопнулись. В «Газель» резво прыгнули Июль с Олей, Ваня прижал педаль газа и поспешил доставить машину в указанное место.
– Как вы думаете, что мы везем? – рассуждал Июль. – Может быть, оружие?
– Думаю, даже если Ирландец и связан с бандитами, то не так серьезно, – пробормотала Оля.
– Тогда, может, наркотики? – продолжал Июль.
– А вот это уже возможно, – согласилась Оля.
– Да будет вам. Сказано же, аппаратуру везем, – встрял Ваня.
– Сам-то в это веришь? – усмехнулся Июль.
– Проверять не имею желания.
– То-то же, – победоносно закончил Июль.
«Газель» юрко бороздила просторы серого города. На улице вечерело. Те, кто ехал с работы, уже давно были дома, так что на дорогах было свободно. За полчаса Ваня пригнал машину к необходимому месту. Это был самый обычный гаражный кооператив на задворках спального района. У одних из ворот Ваню ждали трое: Ирландец, Гарри и еще один очень крупный, не известный Бобби персонаж.
– Я же говорил, что получится, – радостно крикнул Ирландец.
– Это было слишком, – буркнул полный парень в широкой рубахе.
– Да ладно тебе гундеть, Лок, – улыбнулся Ирландец.
– А теперь можно узнать, что мы провернули? – возмутился Июль.
– Меньше знаешь, крепче спишь, – пригрозил пальцем Лок.
– Хватит уже суету наводить. Они этого заслуживают, – возразил Ирландец.
Лок только отмахнулся и ушел открывать двери гаража. Сняв массивные замки, он аккуратно загнал «Газель» в небольшой гараж.
– Это аппаратура одного владельца клуба, на концерте которого его криворукий диджей спалил нашу технику. Возвращать деньги он отказался, так что пришлось забрать таким образом. Я, кстати, даже рад такой сделке. Нужно признать: его аппаратура будет лучше, – улыбнулся Ирландец.
– А как же нам ее так просто отдали, да еще вместе с машиной? – удивился Бобби.
– Вам ее показала улыбчивая блондинка? – усмехнулся Гарри.
– Да, – ответил Ваня.
После ответа Бобби Гарри рассмеялся.
– Она уже полтора года сидит на химии, – улыбнулся Ирландец. – А так и не скажешь, порядочная дама.
– М-да, чего только в жизни не увидишь, – цокнула языком Оля.
– Ах да, это тебе за помощь, – Ирландец протянул Ване несколько свернутых купюр по тысяче рублей.
– Тут слишком много, – пересчитав, воскликнул Бобби.
– Ты недооцениваешь себя, дружище, – Коля похлопал Ваню по плечу. – Видишь ту многоэтажку? Завтра подойди часам к пяти. Второй подъезд, семьдесят седьмая квартира.
20
Шикарный ресторан «Робеспьер» собирает все сливки города. Кучка напыщенной фальшивой интеллигенции изображает из себя богему. Лениво ковыряют шикарное мясо, небрежно фыркая, цедят сквозь столь же настоящие зубы, сколько их собственное поведение, старинные вина. А великолепно пошитые костюмы отлично скрывают жалкие душонки. Среди этих показных столов затерялся столик смущенного Евгения Матвеевича и обворожительной Ани.
Евгений Матвеевич был в черном классическом костюме, белой рубашке с темно-синей бабочкой. Аня – в голубом платье в пол, на шее – элегантная бижутерия, пышные волосы распущены.
– После чего его увезли в больницу. Сейчас он в реанимации, мы все за него сильно переживаем. Всё ждем, когда разрешат его навестить, – заканчивал свой рассказ Евгений Матвеевич.
– Стало быть, ваша жизнь опасна? – увлеченно расспрашивала Аня.
– Получается, что так, – грустно признал Евгений Матвеевич.
– Это же прекрасно. Без риска нет жизни, – сделала неожиданное заключение Аня. – Стыдно признаться, но моя жизнь совсем не увлекательна. В ней нет места подобным историям, а я бы так
