в разные санатории на минеральные воды, аккуратно выполняя все предписания врачей. Ничего не помогало! Изматывали тошнота, слабость, резкая потеря веса… Она уже подумывала о самом страшном диагнозе, которого боятся все, как услышала от очередного профессора:
— У вас редкое заболевание печени. Нужна ее пересадка, точнее небольшой донорский кусочек, который способен запустить механизм выздоровления вашего органа. Срочно запишитесь на операцию и ищите донора!
Сначала они с сыном искали его среди близких. Увы, ни ее мальчик, ни сестра, ни племянники не подошли. Фирая таяла на глазах. На ее болезненную худобу и изможденное желтоватое лицо уже невозможно было не обратить внимание.
— Все, я поехал к отцу! — заявил сын. — Возможно, он станет донором.
К удивлению Фираи, в Казани донором для нее охотно вызвались стать не только бывший супруг, но и его сестра, брат, племянники. А самое поразительное — даже его вторая жена и та самая дочь, ныне студентка медуниверситета. Подошла только дочь. Та самая девочка со сломанным позвоночником, которую Фирая столько лет втайне проклинала, стала ее… спасителем, подарив шанс на вторую жизнь!
— Она приехала ко мне в Москву. Мужественно перенесла всю довольно не приятную и сложную процедуру взятия кусочка печени. И даже подбадривала меня перед операцией, — закончила свой рассказ моя собеседница. — Я запомнила аромат ее парфюма и сказала себе: если поправлюсь, обязательно поеду в Казань и отблагодарю эту бесстрашную девушку. Кто бы мог подумать, что все так обернется?..
В самолете наши места оказались напротив. Сын постоянно заглядывал матери в лицо, проявляя самую нежную и искреннюю заботу:
— Мам, ты как? Нормально себя чувствуешь? Может, примем лекарство? Или позвать стюардессу померить давление?
В аэропорту мать и сына встречала вся вторая семья отца. Фирая и высокая черноглазая девушка обнялись крепко-крепко, как родные. И стояли так долго-долго…
20. Однажды утром на лыжне
В начале зимы, едва выпал снег, супруги-пенсионеры Галимовы отправились в ближайшее воскресенье открывать лыжный сезон. На своей любимой причудливо извилистой трассе, что рядом с поселком Залесным, расчехлили лыжи, вдохнули полной грудью свежего лесного воздуха, взмахнули палками и — вперед!
Но, не пройдя и ста метров, услышали впереди пронзительный собачий лай. Прямо по лыжне навстречу им летела пулей маленькая черная собака. Карликовый пудель, продолжая отчаянно лаять, сначала камнем упал в ноги супругам. А затем помчался назад, оглядываясь на лыжников и словно приглашая их бежать за ним следом. Галимовы прибавили ходу и на первом повороте увидели лежавшую на снегу как-то боком, очень неловко, полную женщину. Лицо неестественно красное, дышит тяжело, глаза полузакрыты.
— Вы упали, вам плохо? — бросились к ней супруги.
— В голове стучит… Все кружится…С утра плохо себя чувствовала, думала, в лесу пройдет, — с трудом произнесла она. — Не могу встать…
Супруги попытались поднять женщину, но она оказалась слишком тяжелой. Пудель метался, визжал и прыгал рядом с ними, пытаясь помочь. Пока упавшую ворочали, она потеряла сознание. Померили пульс: 115 ударов в минуту. Галимовы растерялись. За всю свою совместную долгую жизнь им не приходилось оказывать помощь потерявшим сознание не то, что в лесу, — в городе…
— Скорее звони в «скорую»! — приказал муж.
— Но как они сюда проедут? — растерянно возразила жена. — Тут вездеход нужен.
К счастью, в следующий момент на лыжне показалась пара молодых лыжников.
— Ребята, помогите, женщина потеряла сознание! — остановили их супруги.
Высокий энергичный парень мгновенно оценил ситуацию и сразу начал действовать.
— Ты звони в «скорую» и оставайся здесь, — скомандовал он спутнице.
— А вы возьмите мою куртку, — бросил он свою одежду супругам, — и осторожно подстелите ее под упавшую. Замерзнет ведь! Я же побегу на лыжную базу к охраннику. Придумаем, на чем ее вывести.
Пока лыжники объясняли диспетчеру «скорой», куда подъехать, парень вернулся с охранником и несколькими связанными паровозиком санками-ледянками. Осторожно погрузив на них женщину, мужчины медленно поволокли ее к трассе. Пудель вился рядом, захлебываясь от лая и заглядывая в лицо хозяйке. Супруги потрусили следом за процессией. «Скорая» уже ждала на обочине. Когда женщину внесли в карету, пес метнулся следом, но его выдворили обратно.
— А ты куда? Пошел, пошел отсюда, — раздался строгий голос доктора.
Супруги стояли рядом со «скорой», прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Когда женщине сделали укол, она очнулась.
— Где Чари? — спросила еле слышно. — Поводок в моем рюкзаке. А на ошейнике — телефон соседки. Позвоните, она заберет собаку…
Вручив пенсионерам поводок, энергичный парень-спасатель, так окрестили его Галимовы, заявил, что едет в больницу вместе с женщиной.
— Оказывается, она совсем одинокая, — пояснил он. — Вбейте мой телефон, если что, звоните!
Машина тронулась с места. И если бы Галимовы не прицепили поводок, пудель рванул бы следом. Повисев на поводке, пес сел на снег. И нет, не завыл, а как-то по-собачьи горько-горько заплакал.
— Держись, дружок! — погладил его Галимов, набирая номер телефона соседки. — Сейчас мы тебя домой отвезем.
Соседка сразу запричитала, заохала, сообщив, что Рита, так звали пострадавшую, после смерти матери осталась совсем одна. Кто теперь будет ухаживать за ней в больнице, не известно. Она-то сегодня утром уехала на месяц в деревню к престарелой матери.
Придется взять пса к себе на передержку, решили супруги. Правда, они, по жизни кошатники, никогда не держали в доме собаку. Не знали, как с ней обращаться и чем кормить. Последние 11 лет в их квартире безраздельно властвовал и повелевал всем ходом жизни суровый сибирский кот Григорий. Собак этот пятикилограммовый красавец-великан не переносил на дух. На даче стоило только кому-то из них подойти к калитке, как он превращался в огромный шипящий шар, который устремлялся на неприятеля, нацеленный только на победу.
— Что сейчас будет, — вздохнула супруга.
Они еще только поворачивали в двери ключ, как услышали упреждающе грозное: «У-у-у». Они только ступили на коврик в прихожей, как шипящий шар, размером значительно больше собаки, уже летел им навстречу. Пудель задрожал, заскулил и прижался к супругам.
— Так-то ты гостей встречаешь, негодник! — отчитала кота жена.
Веником она загнала Григория в кладовку, откуда тот час же раздался пронзительный вой. Сказать, что Галимовых ждала варфоломеевская ночь, значит не сказать ничего. Кот, запертый в кладовке, без устали орал благим матом и бился о дверь всей своей тушей. А пудель не хотел идти дальше коврика в прихожей, есть и пить. Всю ночь никто не сомкнул глаз. Рано утром супруг вывел пуделя во двор и позвонил парню-спасателю. Тот к проблеме кошаче-собачей несовместимости отнесся с пониманием, пообещав вечером заехать за псом и забрать его к себе.
— Это ведь мальчик? — уточнил он. —
