седеть на висках, борода острижена коротко, по старинной римской моде. Глаза серые, широко расставленные, взгляд внимательный, казалось, он видит что-то за пределами вещей, на которые смотрит. Шею охватывал золотой воротник, а на плечах — плащ императорского пурпурного цвета. Впрочем, пурпур для того, чтобы обозначить себя Императором и Пендрагоном Британии, ему не нужен. Во всем его облике было столько властности и привычки командовать, что люди подчинялись ему, не задумываясь.
— Ты слуга Гавейна? — спросил Артур. — Как твое имя, парень?
— Рис ап Сион, Великий Лорд, я из клана Хув ап Селин.
— Клан Хув ап Селин, — задумчиво повторил Артур. — Это в Думнонии? Вверх по Мор Хафрен?
— Я… да, Великий Лорд. — Удивительно, но Верховный Король знал наши земли.
Артур заметил мое удивление и удовлетворенно улыбнулся.
— Я тоже родился в Думнонии, — пояснил он. — И каждый урожай приносит нам пшеницу из Мор Хафрена.
Это я знал. Отец каждый год возил в Камланн телегу, груженую зерном или мукой. Я-то — ладно, но вот то, что об этом помнит Император, невероятно!
— Мой отец, Сион ап Рис, как раз и выращивает эту пшеницу, Великий Лорд, и он рад продавать ее Пендрагону, как и я рад быть здесь.
Артур широко улыбнулся.
— Отлично сказано, парень! Похоже, у тебя не будет проблем, когда твой господин возьмет тебя с собой в посольство. — Верховный Король сел за стол, взял кубок с вином и жестом предложил остальным тоже садиться. — Кстати, насчет посольства… — он снова обращался к лорду Гавейну. — Надо поговорить. Хочу тебя расспросить поподробнее о той поездке в Каледон. Не беспокойся, тебе не придется ехать туда прямо сейчас.
— И я благодарен вам за это, — лорд Гавейн прижал руку к сердцу. — Конь устал. Ему надо бы отдохнуть.
— Пусть отдыхает, — кивнул Артур. — До весны делать все равно нечего. Так, по мелочи. Будешь письма писать, с послами говорить, переводить ирландский на хорошую латынь, ну и коня своего холить. Не жалеешь, что сглупил, когда принес мне клятву?
— Нисколько. Раз надо, буду вести счета, переводить книги, присматривать за строительством. Насколько я понял, все идет по планам?
— Счетов тебе не видать. Гвинвифар все сама делает, а иначе, как она говорит, тут сплошной кавардак получится. Зато все остальное — твое. А планы… новый склад начнем ставить после первой же оттепели. И поставим его пониже, а не рядом со старым…
— Рядом с домом Герейнта?
— Нет, восточнее… — Артур принялся рисовать план прямо на столе, в луже вина, потом вскочил и предложил Гавейну пойти и посмотреть на месте, где он собирается поставить новый склад.
Меня как-то не увлекла мысль побродить по крепости. Ноги гудели после долгой езды. Так что вместо этого я вызвался отнести наши пожитки туда, куда господин укажет. К моему удивлению, в провожатые вызвался Агравейн. Оказалось, что его брат живет с ним и еще с одним воином в отдельном доме. И вот, пока Артур, Гавейн и Бедивер осматривали место строительства, я навьючил на себя седельные сумки и стал собирать дротики.
Агравейн нетерпеливо наблюдал за мной и, наконец, воскликнул:
— Слуга моего брата должен уметь носить копья! Вот, смотри… — он сгреб дротики в охапку и быстро зашагал вперед.
Подумаешь! Ничего хитрого в этой науке нет! Я нашел щит господина и поспешил вдогонку, едва не выронив сумки.
Дом мне понравился. Красивый дом, аккуратно побеленный и покрытый толстым слоем соломы. Он располагался к востоку от Зала; из дверного проема можно было смотреть на Тор Инис Витрин, этакую сторожевую башню на болотистой равнине, уходившей к границам саксонских королевств. А вот внутри царил беспорядок, вперемешку валялись постельные принадлежности, одежда и оружие. Позже я узнал, что у Агравейна был слуга, но год назад он умер от лихорадки, и с тех пор никто здесь не прибирался. Я не сразу нашел место, куда сложить седельные сумки. Агравейн просто прислонил дротики к стене.
— Вот, — удовлетворенно вздохнул он. — А теперь, Рис, или как там тебя…
— Рис, господин.
— Так вот, Рис, раз ты теперь слуга моего брата, я тебе кое-что скажу.
Интересно, что он собирается мне поведать? Агравейн смотрел на меня, потирая костяшки на левом кулаке.
— Я так понял, что ты уговорил брата взять тебя с собой. Это хорошо, потому что ему нужен слуга; он всегда норовит сделать то, что воину делать не подобает. И он совсем не заботится о себе. Так что ему просто необходим человек, который будет делать то, что скажут. Ты пришел в Камланн, словно гость, сел за один стол с благородными воинами и самим Верховным Королем. А брат и внимания не обратил. Насколько я его знаю, он намерен относиться к тебе так же, как к своему коню, то есть лучше, чем к себе, просто потому, что ты от него зависишь. Но служить такому воину — большая честь, и я хотел бы, чтобы ты не забывал об этом.
Мне стоило некоторого труда, чтобы не вспылить, а просо кивнуть на эти не самые приветливые слова. Но посвящение в слуги еще не закончилось. Агравейн шагнул ко мне и своей здоровенной ручищей скрутил ворот плаща на мне, пережимая горло. Мне пришлось прижаться спиной к стене.
— Так вот, слушай меня внимательно, — воин нависал надо мной, большой, как дерево. — Брат и не подумает наказывать тебя за наглость, но если ты будешь плохо служить ему, если будешь пользоваться его учтивостью, я позабочусь, чтобы тебя пороли так, как ты этого заслуживаешь. Ты меня слышишь?
— Слышу, — прохрипел я. Надо было бы сказать ему, что я свободный человек, у меня есть клан, а слугой я стал потому, что сам так решил, и что в любой миг я могу решить и по-другому, наплевать на все эти его выдуманные привилегии, о которых он говорит, и уйти домой. Но мысль, что я и вправду могу так сделать, остановила меня и заставила промолчать. Я сам выбрал себе хозяина и вовсе не ожидал, что все тут будут похожи на сэра Бедивера, или на лорда Гавейна.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно произнес Агравейн и неожиданно ударил меня по лицу, просто чтобы придать
