– Понравилось, конечно! Думаешь, меня баловали сладким? – спросила я, пытаясь снова вжиться в образ несчастной рабыни, а то я слишком вольная какая-то в последнее время стала. Так и до разоблачения недалеко.
– А что, не баловали? Рабов же запрещено ущемлять в еде!
Я скептически посмотрела на Сава. Рабов насиловать еще больше запрещено, но моему хозяину это не особо мешало. Сав, поняв, что сморозил глупость, поспешно извинился.
– Там повар был сволочь, – пояснила я, скривишись, – не хочу об этом.
Сав понимающе и сочувственно кивнул. Хороший он. Порядочный, неглупый, не сволочь вроде бы, за людей своих переживает, за Малека… Меня вот, темную, да еще и бывшую рабыню, пригрел, присматривает за мной, плюшками балует. Ват Йету не сдал и ничего не рассказал про тот случай с убийством управляющего, хоть и сам испугался. Настолько хороший, что даже подозрительно. Я бы на его месте с темным чудовищем, которое может убить силой желания, так бы себя не вела. А с другой стороны, я в его глазах молодая девчонка, испуганная, дрожащая, которая рыдала у него на груди с первой встречи. Может, тут сыграл тот факт, что он почувствовал рыцарем на белом коне? И успокаивал он меня, как ребенка… Хм…
– Сав, а скажи, – спросила я, вытирая остатки варенья с губ, – у тебя жена есть?
– Нет, – улыбнулся он в ответ, – как-то не сложилось.
– А дети?
– Это как так? – озадачился он. – Если жены нет, то как могут быть дети? Йола, ты чего?
Я поспешно прикусила язык. Опять я попадаю впросак из-за незнания местных реалий. Тут что, незнакомы со словом «залет»? Судя по взгляду Сава, незнакомы. Вот блин!
– Ну, может, жена была, а потом…
– А, нет, – заметно расслабился Сав, – я не вдовец, если ты об этом. А почему ты спрашиваешь?
– Присматриваюсь, – хмыкнула я, – вдруг сгодишься?
Сав поперхнулся меренгой и надрывно закашлялся. Опять я чего не то ляпнула? Обычный вроде бы флирт… Или необычный? Если они тут до брака не рожают, может, и в обществе не принято кокетство.
– Я пошутила, – спешно уточнила я, стуча красного от кашля Сава по спине. – Извини.
– А, хорошо, – просипел он, старательно отводя от меня взгляд. Заметно было, что ему неловко. Все в той же неловкости он поспешно доел пирожное, выпил одним глотком кофе и начал бормотать что-то на тему своей усталости. Я мысленно дала себе по лбу, опустила глаза в пол и пожелала Саву сладких снов.
От чего он покраснел еще сильнее. «Прям не начальник управления соблюдения закона, а трепетная институтка», – раздраженно подумала я. И чуть не опешила, услышав от смущенного Сава изумленное:
– Ты приглашаешь меня в свою постель?
– Че-го?
Я выпучила глаза. Когда это я успела?
– Ну, ты пожелала мне сладких снов. Так говорят, когда предлагают любовные встречи, – почти шепотом, но очень прямо сказал он и посмотрел на меня… иначе. Раньше он смотрел на меня как на ребенка, миленькую растерянную девчушку, а теперь – как на женщину. Оценивающе, задумчиво, с разгорающимся жаром в зрачках.
– Не-не-не, – отпрыгнула я в сторону и поспешно забормотала, – я всего лишь бывшая рабыня, я не знала, нас не учили… Извини, прости, я ничего такого в виду не имела…
Сав притушил похотливые огоньки в глазах и отвернулся.
– Будь осторожнее в словах, – уже спокойно сказал он, – нам надо поспать. Тут три смежные комнаты – две спальни и еще небольшой будуар.
Я неловко кивнула и пробормотала что-то намеренно неразборчивое. Мало ли, пожелаю спокойной ночи, а у них это расценивается как пожелание помереть в муках… Жуть!
Сав, махнув мне рукой и кривовато улыбнувшись, быстро занял одну из комнат и закрыл за собой дверь. А я, немного постояв в раздумье, уселась за стол, разложила перед собой исписанные русскими словами листы и открыла какую-то книгу на середине. Мне предстояло вкалывать целую ночь. О сне речи и ее шло.
Поначалу дело шло туго, но я за свою жизнь выучила два языка до приемлемого уровня: английский и испанский. Поэтому сейчас я знала, что делать. Правда, у меня не было учебников, но была идеальная речь, крошечные остатки чужой памяти где-то в подсознании и парочка книг. Дело пошло неожиданно бодро.
Я перевела и записала уже почти все и теперь бегло на русском записывала несколько правил и малопонятных слов – так было проще, я так привыкла учить другие языки. И именно этот момент Дерек Ват Йет выбрал, чтобы зайти. Я от испуга и неожиданности прикрыла свои записи рукой и сразу же про себя выругалась, отдергивая пальцы. Спросила про Малека, завязывая разговор и отвлекая Дерека, но…
– Что это? – спросил он, бесцеремонно подхватывая со стола мои записи и недоуменно в них вчитываясь.
***
Ответ пришел как-то случайно, сам собой.
– Шифр, – ляпнула я, – сама придумала.
Дерек Ват Йет еще внимательнее начал вчитываться в написанное мной, и хмурился он все сильнее.
– Покажи расшифровку.
Да легко. Я как раз этим и занималась последний час.
Протянув ему переведенные листы, я замерла в ожидании. Поверит? Не поверит? Наконец Дерек Ват Йет поднял на меня взгляд, и где-то в глубине его глаз я заметила удивление и, кажется, интерес. Хотя с ним наверняка не угадаешь, но зеленые, как стекляшки разбитой бутылки, глаза будто ожили. В них появилось чувство.
– Сама придумала? Это почти полноценный язык.
Я уверенно кивнула, мысленно прося прощения у Кирилла и Мефодия и немного обижаясь на Дерековское «почти».
– Покажи, – почти попросил Дерек Ват Йет, взял стул и сел рядом со мной.
Я взяла в руку карандаш, коснулась им бумаги, написала прописью пару слов на местных символах – медленно, очень осторожно. И сразу же – перевод своей привычной скорописью.
– Отменно, – удивленно протянул Дерек Ват Йет. – Кто знает о шифре?
– Никто.
– А твой бывший хозяин?
– Никто, – повторила я, нервно выписывая кружочки на листе бумаги.
– Я попрошу завтра Сава не трогать тебя с поручениями. Распиши весь шифр для меня. Сделаешь?
Я кивнула и, не сдержавшись, зевнула, прикрыв рот ладошкой. День был богат на нервотрепку, и мне уже давно требовался отдых.
– Иди спать. Хватит с тебя на сегодня, – сказал Дерек. – И если тебе что-нибудь нужно, говори мне. Я сделаю.
Я кивнула, выбираясь из-за стола и направляясь к смежной двери спальни.
С меня действительно на сегодня хватит.
***
Темная ушла спать, прикрыв за собой дверь. Дерек встряхнул листы, покрытые красивым, но непривычным почерком с непонятными символами. Многие похожи друг на друга, другие круглые, третьи с черточками, перекладинками… Нет, это сколько же труда! Придумать шифр всегда было непросто, а здесь не просто шифр. О нет. Это действительно язык. Йола что, гений? Нет, он знал, конечно, что рабыней она была очень способной – золотые цепочки рабам просто так не надевают. Но не настолько же…
