Когда ядошел доэтой мысли, тодаже непошевелился, по-прежнему сзадумчивым видом осматривал тело, играя роль туповатого паренька-авантюриста, который, вместо того, чтобы бежать кстраже наворотах, играет всыщика. Впрошлом янеслышал, чтобы какой-то сумасшедший охотился налюдей, превращал ихвзомби иотсекал кисти рук. Любой алхимик или торговец изтех, кто покупает куски мертвых гоблинов иорков, спервого взгляда опознает человеческую кисть исдаст убийцу страже, ивласти срадостью сожгут мерзавца нацентральной площади, аесли этого непроизошло, значит, этот убийца заботится обуликах, и, наверное, увлекается алхимией сам.
Если убийца рядом, оннепозволит мне добежать доворот. Аесли онуже успел уйти, спешить тем более нет смысла.
Явнимательно прислушался, новокруг было тихо. Пробежал взглядом похвое, носледопыт изменя плохой— следы схватки явидел повсюду, нонайти направление, вкотором ушёл убийца, невыходило. Ничего страшного— если всё сложится так, как ядумаю, оннайдёт меня сам.
Итак, изминусов: возможно, наменя нападёт вооруженный глефой алхимик, который уже расправился счеловеком, азначит, сам посебе неслабый. Новряд лионбудет скем-то вкоманде: недумаю, что даже втаком большом городе одна психически нездоровая мразь нашла бысебе такую жевпару. Подонок будет один— это уже плюс. Разок полоснуть его вспину отравленным стилетом, ибольше ненужно.
Явынул изпояса для зелий бутылёк сядом, откупорил его иполил стилет, влюбую секунду ожидая нападения, ноего непоследовало. Теперь явооружен куда лучше, чем пару секунд назад. Наконечник копья уже отравлен— его янамочил ядом навходе врощу.
Теперь остаётся бежать. Как можно резче рвануть влюбую сторону, дождаться, пока противник выдаст себя, ипрыгнуть ему заспину.
Ияпобежал, больше всего жалея, что техника бега досих пор мне недаётся. Первые секунды яслышал лишь хруст итреск ветвей под своими ногами, нонеуспел обрадоваться, как затрещало еще ипозади.
—Мальчик!— заорал кто-то из-за моей спины.— Мальчик, погоди!
—Яжеговорил, онодин!— ответил другой голос.
Яобернулся иувидел двух преследователей.
Молодые, лет двадцати, вобычной одежде, разве что грязной. Это плохо— таскай они насебе железки, ябысмог посостязаться сними вскорости. Уодного— окровавленная однолезвийная глефа, другой безоружный, разве что изножен напоясе торчит рукоять ножа. Кричал именно он.
Черт! Двух противников янеожидал…
Сердце подпрыгнуло изаколотилось бешено, будто пытаясь вырваться изтесной грудной клетки. Первая мысль— бежать! Нокуда яубегу отдвух взрослых авантюристов? Даже просьба остановиться прозвучала непотому, что догнать меня несмогут— они просто нехотят тратить напогоню силы ивремя.
Яостановился.
—Молодец, вот так,— растопырил ладони безоружный, иоба перешли нашаг, подходя комне собеих сторон.— Слушай, мыпросто…
—Мыхотим поговорить,— перебил второй мерзавец, нопрозвучало неубедительно— тот, кто держит глефу двумя руками вположении, изкоторого получается страшный рубящий удар, вряд лисобирается просто поговорить.
—То, что тытам увидел…
—Отаком нужно докладывать страже,— сказал я, подбирая удачный момент для нападения. Номомент неподбирался— оба внимательно смотрели замной. Сойти заобычного пацана уменя уже неполучится: испуганный ипридурковатый вид портят копье влевой руке истилет вправой.
—Разумеется, нужно,— кивнул тип сглефой. Имыобязательно…
Недожидаюсь, пока онзакончит— прыгаю ему заспину иполосую кинжалом пошее. Есть! Сразу разворачиваюсь ибегу всторону.
—Ахты… Онменя ранил!
Подонок сглефой оборачивается, бежит замной. Мынаворачиваем пару кругов между деревьев, пока второй стоит наместе. Наконец падает глефа, апотом иеехозяин.
Кинжал входит вножны, аяперехватываю древко копья двумя руками. Время заняться вторым.
—Пожалуйста, заклинаю тебя всеми богами, нетрогай меня!— заверещал тот, когда япошел вего сторону. Трус даже невытащил нож— отступал спиной вперед, исужасом пялился наокровавленное лезвие. Ясделал выпад копьем… Итопрошло мимо трусоватого подонка— тот взвизгнул, отшатнулся икопье едва зацепило его рубаху. Даже непорвало— скользнуло поткани.
—Нет-нет-нет, небей!
Япрыгнул вперед, послал вперед наконечник копья, и…
Итрус каким-то плавным движением перехватил древко копья рядом снаконечником, рванул его насебя, апотом— отпустил ирезко скользнул всторону. Все его движения произошли едва линемгновенно, ивот явскакиваю сземли, пытаясь понять, что произошло.
Итолько тогда подонок выдернул изножен клинок, подкинул его— язаметил какие-то руны налезвии— ирезким движением, настолько быстрым, что его рука размылась ввоздухе, швырнул нож вгрудь парализованного товарища.
—Тыдумал, что онопаснее меня?— насмешливо спросил противник спокойным голосом, изкоторого разом пропали плаксивые нотки.— Дамне даже оружие нетребуется, чтобы тебя убить.
Пальцы убитого обладателя глефы дрогнули. Язавороженно смотрел, как растут ногти натрупе, как они становятся все толще итолще, иуже перерастают когти Виктора Крида из«россомахи». Почему этот идиот ничего непредпринимает?
—Ты, наверное, подумал, что Аларм вымещал намертвеце злость?— оскалился алхимик, изубы, длинные, тонкие, как иглы, немогли принадлежать нормальному человеку.— Онет, Аларм тренировал навыки обращения сглефой. Атеперь онбудет очень, очень зол натебя зато, что тыего убил, мясо.
Мертвец шевельнулся иутробно заурчал. Яждал, что тот увидит «напарника» ирасправится сним, номертвец сел исразу женашарил глазами меня, будто неслышал иневидел стоящего рядом человека.
—Нокак⁈— воскликнул яипопятился.— Люди немогут управлять мертвецами!
—Человек ковсему приспосабливается. Аесли тыеще иалхимик, тоспектр возможных изменений становится еще шире, можно даже стать несовсем человеком. Жаль, мой напарник недотянул докостяного рыцаря,— ссожалением заметил некромант.— Новдвоем выбудете полезнее, чем прошлый мертвец. Как говорится, старый зомби стух, ищи новых двух.
Яразвернулся ирванул вперед стакой скоростью, какую только мог развить. Копье явыбросил сразу, зато стилет выдернул изножен икрепко сжал вруке— тот стоит столько, что яего неброшу, даже если зомби будет отгрызать мне руку.
Мертвец двигался медленнее меня, ноэто ненадолго— скоро нежить освоится вновом теле, итогда янесмогу сним справиться. Это неорки, которые хотят посмеяться над человечком, который дрожит вяме, это мертвец без порезанных сухожилий, ионгораздо опаснее. Будь явпрошлом теле, разобрался бысмертвецом запару секунд, ноувы, тажизнь прошла.
Даеще инекромант этот!
Япопытался успокоиться иприпомнить порядок медитации, который описывал мне Глебос. Все эти вдохи, движение энергии потелу…
Сзади басовито рыкнул зомби, добавляя мне прыти. Ябежал ираз заразом прогонял впамяти слова Глебоса— где именно должна течь воображаемая энергия, еескорость, как фигуры ипотоки должны сплетаться сдругими…
