Книга На Дороге - Софья Вель

— Господин, он — вкусное мясо!

— Которое вы все равно не можете съесть. Сама смерть будет обходить его стороной, пока Лиро не выполнит Волю Владыки. Проще отпустить, тогда вы хотя бы получите его душу. Выкиньте падаль в южных землях, там его родная кровь. Это ускорит процесс.

— Хорошо, господин, — нехотя согласились с голосом.

Лиро очнулся от чудовищной жары, в горле пересохло, он закашлялся от першения. Музыкант по-прежнему ничего не видел. Только яркий свет.

Ощупав землю вокруг себя, он понял, что сидит на песке: «южные земли…», — пронеслось в голове. Когда он был здесь в последний раз? Лиро с трудом вспомнил давнишнее приключение. Сложив все сказанное, он пришел к выводу, что с юга надо выбираться как можно скорее, от греха подальше.

— Эй, калека! — Лиро вздрогнул и нелепо осмотрелся по сторонам, не находя даже солнца. — Ты что слепой? Поди прочь с дороги!

Сложно было возразить на очевидный факт, музыкант быстро отодвинулся, показывая всем видом, что пропускает. Мимо пронесся всадник, едва не затоптав.

— Милостивый господин! — крикнул вслед Лиро, закашливаясь от пыли. — Где север?

— На севере! — расхохотались в ответ.

Глава Одиннадцатая

Сны Дракона. Драго. Вальхалла. На костях города.

Марево лета перекинулось на начало осени. Стрекот цикад оглушал, полуденное солнце жгло камни, пожухлая трава топорщилась клоками из щелей.

Драго откинулся на остов стены, торчавший острым зубом из песка и пыли. Всадники конунга ушли в разведку — пока никого кроме ящериц и пауков видно не было. Драго сплюнул в пыль.

Великий Излаим. Конунг силился вспомнить рассказы отца, но в голове были карты да военные планы. Мама никогда не говорила о городе, только сказки рассказывала. Сказки о феях… как глупо.

Драго снова сплюнул. Провел рукой по крошащемуся камню. И где она, когда так нужна?

Конунг не знал, кого имел в виду — маму, или огнекосую подругу. Лила не степнячка, обиды не стерпела…

«Ну и дура!», — ругнулся Драго, чувствуя зыбкость и пустоту, а еще злость. А еще… Драго понимал, что с ним, и от этого становилось тошно.

Что теперь у него осталось? Пропавшая княгиня, оскандалившаяся так, что Старшие смотрели на сына великого конунга Сига, как на последнего ублюдка? Степняки, боящиеся руин хуже степного пожара? Предавший брат? А теперь еще и сбежавшая королева…

«А ведь это её царство, её надел!», — разозлился Драго и пнул камень. Так почему она не с ним?! Почему не смотрит на бесконечные руины волшебными, аквамариновыми глазами? Почему не подставляет атласную кожу ловить янтарь загара? Почему ветер не треплет огненных прядей?

К Драго подошли — Князь Балго, старинный друг и союзник отца. Его лицо, лицо человека северных племен, украшенное холодными светлыми глазами, прорезанное морщинами, лицо, где янтарь загара давно превратился в застывшую смолу, исказилось суеверной брезгливостью:

— Это место проклято.

— Здесь раньше был Город. Великий город, — раздраженно начал Драго. Степняк неосторожно нарушил ход мыслей молодого конунга.

Балго снова сплюнул:

— Города — вертепы порока и грязи.

— Это был не такой город, — уперся Драго, глядя темными глазами в раскрошившийся камень, бывший некогда домом или мостовой.

— Драго, я был с твоим отцом в ту ночь и видел город так же ясно, как и тебя сейчас. Твой отец разрушил город до основания.

— Мой дед… разрушил город, — заупрямился Драго.

— Конунг, я был там. Я стоял по правую руку твоего отца. Конунг Сиг низверг богов вместе с их Вальхаллой! И стал больше богов проклятого Города!

— Мой отец взял княгиней одну из них! — жестко осек его Драго.

Балго прищурился:

— Да, красивая вельма была, белые косы, грудь словно яблоки, сама, как ретивая кобылка…

— Конунг Сиг назвал её княгиней! — зарычал Драго.

— Она ею и была… Принцесса Излаимская… — согласился Балго, отчего-то Драго передернуло. — Но зачем тебе старые кости?

Драго свел брови, разглядывая мелкий щебень под мысом сапога.

— Конунг, — продолжил Балго, так и не дождавшись ответа. — Где ваша сестра?

Драго поднял глаза, не понимая, к чему клонит старый князь. Балго продолжил:

— Не лучше ли княжне жить при семье мужа? — Драго изумился еще больше. Балго посмотрел на молодого господина прямо. — Мой сын, Кон, и княжна О`Силей давно обещаны друг другу. Обручение состоялось еще при жизни Вашего батюшки. Да будет Великая Кобыла милостива к Сигу Славному…

— Оси еще нет двенадцати, чтобы заводить речь о свадьбе.

— Речь не о свадьбе. Негоже девочке жить при чужих людях. — Драго хотел возразить, что семья Лилы не чужая, и что Лила… Но Балго продолжил, не обращая внимания на молчаливый протест конунга. — Княгиня Арина — достойная женщина. О’Силей будет жить с ней и княжной Кирой, как невеста Кона, до достижения двенадцати лет, а там и свадьбу справим! — Балго широкой ладонью матерого воина хлопнул конунга по еще юношескому плечу, едва не повалив в пыль. — Драго, не дело девочке в её возрасте по чужим домам кочевать!

— Лила не чужая, она моя…

— Боевая подруга, — остановил Балго, и продолжил настаивать. — Арина — ласковая мать, Оси никто не обидит. Слово Балго, мой конунг!

К ним подошел огненно-рыжий Даль, сын Бруто, близкого друга отца, и Дарины, как и княжна Силь, уроженки Излаима. В плену у мятежников юного князя Даля покалечило оспой. Глубокие рытвины изъели лицо — если б не они, Даля можно было назвать красивым: светлые глаза опушались рыжими стрелами ресниц, в тонких чертах виделась пришлая для степняков кровь.

Следуя жесту Драго, Даль посвистом подозвал лошадей. Драго пустил своего коня галопом, Даль последовал за ним. Балго отстал.

Возле реки Драго пошел рысью. Даль нагнал конунга. Оба внимательно смотрели на противоположный берег. Старшие разбили лагерь у самой воды, крылатый лев реял над шатрами. Драго нахмурился.

— Гляди, какие нынче чванливые, — начал Даль, едва сдерживая смешок. Драго повернул голову, удивленно вглядываясь в довольное лицо спутника. Даль скривился в брезгливой ухмылке. — Прям всадники Вальхаллы…

— А что, они бывают не такими? — Драго вздернул брови.

— Ага, как девок наших разглядывать…еще как не такие!

— О чем ты?

— Да, так… Здесь неподалеку рабыни купаться любят. Давеча не знали, как из воды выйти — глядят, а в кустах-то засада! Девки все продрогли: выйдешь — сраму не оберешься. Начальник ихний, Балион, что-то лопочет на своем эльфийском, вроде как, уговаривает не бояться…

— Всех уговаривает? — Драго аж привстал на стременах.

— Да не…,