Книга На Дороге - Софья Вель

Воспоминания о деревенских детях, встреченных в самом начале пути, и Голоде, заставили вздрогнуть. Она едва не убила разбойников на поляне. Впрочем, их жалко не было, но…

Убить — это же так страшно! Это потерять часть души. И этот малыш, он обречён стать убийцей. Он — дракон.

В мыслях о малыше, Сильвия с горечью подумала, почему ей не дано быть со своими детьми? Как там теперь О'Силей? Скучает ли, плачет?

Может…может, вернуться? Вернуться к степнякам? Вернуться… беременной. Если Драго будет милосерден… А будет ли? Последние вести, дошедшие до Сильвии, не на шутку тревожили. Но даже если Драго будет милосерден и отважится иметь врага в лице мира Старших с их жестоким и бездушным Владыкой в общем, и Темным Лордом Алеоном в частном, — это будет самоубийством для всего степного народа. Она принесет смерть на земли старого Излаима.

Но что, если сын не будет милосердным? Что, если побоится за свою Власть? Его мать — жена МЕРТВОГО конунга, — посмела принести…ублюдка?!

Пусть бы и сохранив беременность в тайне, когда ребенок родится, его невозможно будет спрятать. Как невозможно было спрятать Алиона.

Для Драго ребенок такой же враг, как и для Старших. Драго не спасет от Гнева Поднебесного, как не станет на сей раз защищать от законов степняков. Один мятеж уже был, и тогда в правах Драго, как сына Сига, никто не сомневался…. Удел жены мертвого конунга — костер. А какой удел у бастарда?

Его захотят убить и степняки, и весь Поднебесный. Как же отвратительна она для эльдаров, если даже Алион — единственный Старший с человеческим сердцем, способным к милосердию, оставил её?

«Милосердие — забытое слово, — кажется, и оно поросло ковылём вместе с Излаимом», — с грустью подытожила Сильвия.

Выходит, нужна она только смерти. Только вот… Сильвия не хотела умирать, как не хотела смерти несчастному малышу, от зачатия проклятому.

Она осторожно гладила живот и не заметила, как уснула. Снился Аэр'Дун. Замок пел, она танцевала. Детский смех разносился эхом. «Как тепло!».

Сильвия проснулась от легкого толчка в животе. Одна, усталая и разбитая, посреди стылого ночного холода, на Дороге.

Не было ничего, даже липкого страха.

Все ложь.

Никто не пришёл. Даже чтобы отомстить, даже чтобы убить. А теперь еще и рука болела, мучая весь день.

Сильвия заплакала и вдруг снова уснула.

«Маленькая, не плачь!» — взмолился Элладиэль, от растерянности бросая боевые чары сна. «Элладиэль, ты…», — у Алеона не хватало злости. Элладиэль сам подошел к Сильвии. Он хотел накрыть спящую золотым покрывалом из чар. Но осекся:

«Алеон…», — в голосе Владыки читались непривычные испуг и робость, Элладиэль показал на руку спящей. Рука распухла. Владыка аккуратно, не касаясь, снял маячок.

«Мы не сможем перевести ее через Грань…», — Алеон только теперь догадался, почему Владыка медлил. Их магия губительна для Создания внутри Сильвии, а значит…и для Сильвии с малышом.

Алеон и Элладиэль, прежде поправлявшие дела в городе, только пришли в сырой пролесок. Их задержка объяснялась явной авантюрой, затеянной Владыкой. Он подошел к делу со всем сумасбродством, беся Алеона все больше.

Владыка несколько раз прирыкнул на умаявшего его Алеона — догонят, никуда она теперь не денется! Так и вышло. Они без труда нашли беглянку по маячку.

Алеон застонал: «Ты… ***…она месяц спала на земле, в холоде!», — прорычал он.

Элладиэль раздраженно повел плечами: «Могла позвать! Я бы пришел».

«С Карающим…», — заметил Алеон.

Элладиэль скривил гадкую улыбку и невинно спросил: «А тебя звала?».

Алеон растерянно кусал губу. Она не позвала…

Она лежала на голой земле, беременная, в подранных сапогах, лохмотьях, обнятая только стылым холодом, но не позвала!

Так сильно не хотела быть с ним? Да что он такого сделал-то?!

Тем временем Элладиэль коснулся щеки спящей, и хитро прищурившись, спросил:

— Алеон. На что ты пойдешь, чтобы узнать ответ?

— На все!

— Союзники? — Спросил Элладиэль с усмешкой. Алеон качнул головой в знак согласия.

Сны Дракона. Тень.

Лиро сжался, острый холод причинял настоящую боль, колени ломило. Он ничего не видел и порой был этому рад. Страшные звуки заставляли жалеть, что он не родился в панцире.

Послышались шаги. Лиро забился в щель, надеясь так спрятаться от чудовищ.

— Господин, это он, — прошипело совсем рядом.

— Как тебя звать? — Лиро вздрогнул, голос был очень чистый, бархатный. В речи не было и намека на акцент.

— Лллиро, — заикаясь начал музыкант. Потом вдруг бросился к источнику голоса, стремясь обхватить руками, и жалобно затараторил. — Господин, это какая-то ошибка я ничего не сделал, клянусь! Я просто музыкант… Я…

К удивлению Лиро, говоривший не отшвырнул его грубо. Он просто мягко разжал вцепившиеся руки и отстранился.

— Лиро, — немного на распев произнес собеседник. — Ну что ж, давай узнаем, чем ты можешь быть полезен. Ты ведь можешь?

— Господин, умоляю, я сделаю что угодно…

— Ну, разумеется, — промурлыкали в ответ. Неожиданно властным и сильным жестом говоривший поднял Лиро за шкварник, как маленького котенка. — Не дергайся, не то…

Лиро покорно замер и едва не закричал, показалось, что голова взорвется от резкой боли.

— Ну, вот и все, — рука разжалась и Лиро мешком упал на землю, больно ударившись о каменный пол.

— Господин, наша Арша не ошиблась? — начал голос, до этого молчавший.

— Аршу стоит наградить, — согласился собеседник. Лиро невольно вслушивался в звучный, чарующий тембр говорившего. — Все верно. Драконица идёт по дороге.

— Чудесссно! — прошипел некто. Лиро показалось, что этот некто едва не захлопал в ладоши.

— Но она не одна.

— Нам никто не помеха! — возразил голос.

— Неужели? Даже Владыка Поднебесного? — усмехнулся голос. В ответ зашипели. — Вы должны хорошо подготовиться. Я помогу, но и вы не оплошайте!

По звуку шагов и удаляющимся голосам, Лиро понял, что они уходят.

— Господин, умоляю! — закричал Лиро. — Именем творца, пощадите!

Рядом с Лиро зашипели, музыкант испуганно сжался.

— Именем Творца? — переспросил голос. — Что ты, ошибка Создателя, такое, чтобы упоминать Его имя!?

— Я все расскажу о ней! Заберите девчонку! Умоляю, пощадите! — плакал Лиро.

— Ты уже все рассказал… — усмехнулся голос.

— Госссподин, — прошипели совсем рядом с ухом Лиро. — Он нашшш.

— Несомненно, — согласился голос, — но для начала нужно избавить его от всей этой …чешуи, то есть, плоти.

В ответ обиженно зашипели:

— Мы не можем его коснуться!

— Разумеется. Его тело под мощной охраной. Вам придется подождать. Когда тело умрет, вы получите душу.

— Господин, во имя матери, вас родившей, — Лиро и сам не знал, почему сказал это. Может, так и не отошел от произошедшего на поляне. — Пощадите!

В ответ рассмеялись:

— О глупый