моей реакцией. Его синие глаза явно видели куда больше, чем я мог себе представить. И смотрели они значительно дальше...
— А если я... Если я не знаю его имени? — сказал я, поднимаясь следом за богом.
Теперь я смотрел на него сверху вниз.
— Знаешь персону, но не знаешь имени? — уточнил Нергал.
— Да.
— Интересно. Вообще безымянных заказов я не принимаю, однако в порядке исключения и ради собственного любопытства, пожалуй, готов пойти на уступку. И кто же успел в нашем мире так тебе насолить?..
— Глава гильдии, занимающийся созданием звероморфов, — без малейшего сомнения выпалил я. — То, чем они занимаются, заслуживает самой суровой кары!
Нергал улыбнулся тонкой, едва заметной улыбкой. Его глаза стали еще ярче и светлей.
— Принято, — сказал он.
Глава 10. Расчлененочка и осквернение могил
Когда я очутился на поверхности, то еще долго приходил в себя, сидя прямо посреди лесного перекрестка. Холодные булыжники жестко бугрились подо мной и холодили задницу, но подняться у меня просто не было сил.
То ли этим мегапорталом меня так укачало, то ли общение с Нергалом оставляло свой побочный эффект, я так и не понял.
Ника терпеливо ждала меня под деревьями, ничего не спрашивая и не пытаясь приблизиться. Хотя, конечно, этому явно способствовала кошка в черном плаще, которая стояла неподалеку и буквально глаз не сводила с отступницы.
Наконец, я собрал себя с каменьев, прикурил и, попыхивая папиросой, побрел к своему скучающему коню, дабы возложить свой подмерзший зад на уютное седло.
— Ты как? — взволнованным шепотом спросила Ника. — Тебя очень долго не было, я все ногти на руках сгрызла...
— Нормально все, — отозвался я. — Вроде договорились.
— Ты уверен?
— Что договорились-то? Ну, это завтрашний полдень покажет.
— Нет. Что все нормально, — с самым серьезным лицом спросила Ника.
Я усмехнулся.
А черт его знает, нормально или нет. Но, похоже, я поднял свою «Тетрадь смерти», и чем дело закончится, пока не понятно. Правда, Рюук мне достался посимпатичней, и любит он не яблоки, а кошек...
— Твой Нергал — очень занятный парень, — проговорил я, мастерски уворачиваясь от ответа на заданный вопрос и ежась от холодного ветра в лицо. — И, кстати, на редкость логичный...
— Если он постарался быть для тебя понятным, это еще не означает, что он такой и есть на самом деле, — тихим голосом заметила Ника.
Развивать эту тему я не стал. Просто сказал, что нам надо пошевеливаться, потому что с утра меня еще ждет тренировка, и мы пустили лошадей быстрой рысью.
Ночью я спал, как убитый, и на утреннюю тренировку с Таки еле поднялся. Не то чтобы что-то болело, просто после недавних приключений чувствовал себя амебой. Занимались на заднем дворе — я, Берн, отвоевавший всем первогодкам право на эксклюзив от медведя, Эрик и Камилла, которая активно мне улыбалась всю тренировку, чем жутко раздражала. Особенно если учесть, что я никак не мог сосредоточиться и постоянно получал шестом то по лбу, то промеж лопаток.
Но ни тычки, ни ехидные замечания наставника насчет моей косорукости не могли заставить меня начать думать о чем-то еще, кроме сегодняшнего полудня.
И когда, наконец, мучения закончились и все повалили в харчевню набивать себе пустые желудки, я чуть ли не бегом рванул в свою комнату, сменил рубаху, напялил свой фильдеперсовый костюм и поспешил на центральную площадь.
Холодное солнце щедро лилось на отполированные до блеска булыжники мостовой, девушки щеголяли друг перед другом в хорошеньких накидках, хозяйки с полными корзинами возвращались с рынка. Мужиков почти не было видно, и когда я, наконец, добрался до площади, то понял, почему: те из них, кто не был занят делами, собрались вокруг клетки с кошками в ожидании порки.
Мой друг Гай, в полном комплекте своей брутальной спецовки, между тем готовился к процедуре — проверял крепления на позорном столбе.
Наконец он крикнул узницам: «Раздевайтесь!», и зеваки в нетерпении впились глазами в кошек в ожидании приятного зрелища. Хотя уж что может быть приятного в растерзанной и замершей наготе, я не знаю.
Жрицы Нергала надменно зыркнули на палача, но снимать одежду не торопились. Интересно, как он собирается решать этот вопрос? Сам разденет, или планирует сечь прямо через одежду?..
Часы на ратуше мелодично звякнули, предупреждая о приближении двенадцати часов пополудни. Следом за перезвоном раздался гулкий бой — первый удар, второй, третий...
Я принялся проталкиваться вперед, чтобы оказаться в передних рядах в момент главного действия. Мужики недовольно шикали на меня, нарочно выставляли локти и матерно обсуждали, что у меня и где зудит.
Ага, это у меня зудит. Вот только я пришел посмотреть, как кошек освободят. В то время как вы собрались здесь попускать слюни при виде обнаженных попок, по которым плетью прохаживаются!
Ну да хрен с ними со всеми, не объясняться же с придурками?
Гай направился к клетке, неспешно забряцал ключами, поглядывая на часы — он всегда был дотошно исполнительным в мелочах.
Прогудел последний удар. Его звук медленно таял над площадью, когда Гай решительно распахнул дверцу клетки и схватил беленькую кошку, оказавшуюся ближе всех к выходу, под локоть.
И вдруг с криком одернул руку. Его черная перчатка дымилась. Гай отшатнулся — и в следующее мгновение мощная невидимая сила отшвырнула его в сторону от клетки метров на двадцать, прямо в гущу людей. Те вежливо расступились перед летящим палачом, и тот грохнулся о мостовую прямо рядом со мной. Стражников тоже разбросало вокруг. В кошачьей темнице полыхнул и тут же погас яркий желтый свет. Толпа ахнула.
А в клетке уже было пусто.
Сдержал свое слово Нергал!
Я широко улыбнулся. Ну что ж, вот и хорошо...
— Ты как? — спросил я Гая, помогая ему встать.
Вместо ответа тот поспешно сорвал с руки обожженную перчатку, и я увидел здоровенное розовое пятно ожога у него на ладони.
— Я... не знаю, — только и смог проговорить мой приятель.
И тут толпа ахнула.
Мы оба устремили взгляд на клетку, и увидели, как на деревянный пол шлепнулось что-то красное, похожее на кусок сырого мяса. Потом еще и еще. Мелкий кровавый гуляш сыпался из ниоткуда на пол. А когда под потолком клетки материализовалась волосатая мужская нога и с глухим стуком упала прямо поверх мясной кучки, люди вокруг с криком бросились в стороны. Стражники, напротив,
