Потом один из дельфинов нырнул, снова вынырнул и обрызгал Каллик водой. Второй описал круг вокруг Каллик, быстро работая плавниками. Она успела подумать, что несмотря на свой нелепый внешний вид, дельфины двигаются в воде с поразительной ловкостью и изяществом. Рядом с ними Каллик казалась себе неуклюжей и неповоротливой.
Всю дорогу до берега дельфины плавали вокруг Каллик, так что у нее даже голова закружилась. Когда ее выбросило в море, она была слишком напугана, чтобы думать и чувствовать, но теперь с удовольствием заметила, как приятно плыть в ледяной воде после мучительной жары и бесконечных переходов по грязи и каменистой земле. Каллик с наслаждением ворочалась с боку на бок, погружала голову под воду и поднимала тучи брызг, отчего дельфины начинали свистеть еще громче. Она чувствовала себя бодрой и легкой, она знала, что вода смыла с ее шерсти многодневный слой грязи и пыли. Вода пахла льдом, этот холодный свежий запах был полон обещаний. Однако никакого льда поблизости не было видно, повсюду, куда ни посмотри, до самого края неба, катились волны.
Каллик почувствовала под лапами песок и, упершись когтями, выбралась на берег. Большой дельфин громко засвистел, а двое маленьких высоко подпрыгнули над водой, нырнули и поплыли к остальным. Каллик долго с тоской смотрела им вслед. Их было много, они могли играть вместе, им было весело! А ей больше не с кем играть, и заботиться тоже не о ком. Она так и не нашла Таккика.
Каллик слишком устала, чтобы продолжать путь. Она немного прошла вдоль берега и набрела на неглубокую пещерку в одной из скал. Каллик забралась внутрь и принялась копать когтями песок, пока не получилась уютная норка, в которой можно было свернуться клубочком. Отсюда ей было видно море. Каллик долго смотрела на волны, а потом незаметно для себя снова вспомнила о духах льда и, уже засыпая, думала о том, куда они деваются, когда тает лед. Где сейчас дух ее мамы? Все еще плавает в воде или взлетел на небо, чтобы стать звездой и смотреть с высоты на Каллик?
На следующий день она снова отправилась в путь. Каллик заметила, что берег стал меняться. Теперь ей все чаще встречались большие скалы, а уже привычный песок сменился галькой и большими круглыми камнями. Вскоре после подъема солнца она увидела впереди высокий утес, который так далеко вдавался в берег, что скрывал от взгляда его продолжение.
Когда Каллик подошла к скале ближе, в нос ей ударил сырой тяжелый запах, и в тот же миг впереди послышались странные звуки, как будто кто-то невидимый ворчал и фыркал за скалой. Каллик пошла медленнее, гадая, кто бы там мог быть. Может, лучше к ним не приближаться? Звуки стали громче и протяженнее, казалось, будто множество медведей сидят за скалой и стонут от боли.
Каллик вскарабкалась на край утеса, круто обрывавшегося в море. Встав поудобнее, она посмотрела вниз и увидела, что берег в этом месте изгибается, образуя небольшой залив, со всех сторон огражденный скалами.
На песке залива лежали громадные и чудовищно толстые звери. Они лежали на брюхе, поэтому Каллик не сразу поняла, что у них нет лап, и передвигаются они на коротких передних ластах. Никогда еще Каллик не видела таких безобразных созданий! Два огромных желтых клыка свисали у зверей прямо из нижней губы, крошечные глазки прятались глубоко в складках шкуры, а широкую морду покрывала жесткая щетина.
Но может, эти звери добрые, как дельфины? Они ведь такие толстые и неповоротливые, что вряд ли могут быть опасными. Каллик спрыгнула со скалы и побежала в бухту. Поначалу безобразные звери не обращали на нее никакого внимания, но когда Каллик подошла ближе, некоторые повернули головы и уставились на нее.
Внезапно один из зверей, лежавших ближе всех к Каллик, с громким тявканьем бросился на нее, так что складки жира затряслись на его толстых боках. Страшные клыки рассекли воздух в шерстинке от носа Каллик. Взвизгнув от ужаса, Каллик бросилась в сторону скалы, страх придал ей сил. Она вихрем взлетела на вершину скалы и, не останавливаясь, помчалась прочь от моря.
Она бежала изо всех сил, и ужас подстегивал ее лапы. Ей все время виделись страшные желтые клыки, готовые вонзиться в ее белую шкуру. Вдруг Таккик тоже наткнулся на этих ужасных зверей? Каллик задрала моду к небу, она знала, что Путеводная Звезда по-прежнему здесь, хотя ее и не видно при свете дня.
«Духи льда, прошу вас, защитите Таккика! — шепотом взмолилась Каллик. — Помогите ему идти за Путеводной Звездой и скажите, что я всюду ищу его. Скажите Таккику, чтобы он берег себя и оставался в живых до тех пор, пока мы не встретимся. Пожалуйста, помогите ему!»
Глава XIV
ЛУСА
Луса наморщила нос. Сегодня в воздухе появилось что-то новое, и это что-то заставляло ее приплясывать на месте. Медвежатник оставался прежним, но Луса чувствовала, как все вокруг нее растет и изменяется. С каждым днем в небе появлялось все больше и больше птиц. Иногда Луса садилась на землю и смотрела на птиц, мечтая отправиться вслед за ними в неизвестные края.
— Времена меняются, черничка, — объяснила ей Стелла. — Холодная Земля заканчивается, наступает первая в твоей жизни пора Листьев. В это время у медведей на воле появляется новая еда. Но мы с тобой этого не заметим, ведь плосколицые хорошо кормят нас и в пору Холодной Земли. Здесь мы в безопасности, и новая пора не сулит нам никаких перемен. Ты привыкнешь, малышка. А теперь беги и поиграй с Йогом. Он тоже беспокоится, видишь? Объясни ему все, что я тебе рассказала.
Но Луса вовсе не думала, что Йога что-то тревожит. Этот толстокожий медвежонок даже ни разу не забрался на вершину Медвежьего Дерева, чтобы посмотреть, что делается за Оградой! Но Лусе не хотелось скучать и сидеть в одиночестве, поэтому она побежала к Йогу.
Они играли в Горах, прыгая вниз и снова забираясь на камни, когда Луса вдруг услышала громкое жужжание и лязганье дверей в вольере, где жили гризли. Позабыв про Йога, Луса спрыгнула со скалы, подбежала к Ограде и прижала нос к холодной сетке.
— Эй, Луса! — закричал Йог. — Куда ты ушла? А как же наша игра?
— Иди сюда, дуралей! — позвала его Луса. — Ворчуну привезли товарища!
В воздухе запахло гарью, и огнезверь с громким урчанием вполз на середину вольера. Из брюха у него выкатили клетку, точно такую же, в которой однажды увезли Ашу. В клетке темнела какая-то груда косматого бурого меха.
Луса никогда еще не видела, как медведей привозят в вольер. Она встала на задние лапы, зацепилась когтями за Ограду и вытянулась, чтобы лучше видеть. Из огнезверя выскочили двое кормильцев, морды и лапы у них были закутаны в дополнительный слой шкуры. Они открыли сетчатую дверь и вытащили оттуда блестящую кожу, на которой лежала незнакомая медведица. Потом они опустили медведицу на землю и вытянули из-под нее кожу.
Новая медведица спала, бока ее ритмично вздымались и опадали. Она была очень худая, со свалявшейся шерстью и глубокими царапинами на морде. Луса непонимающе покачала головой. Что могло довести медведицу до такого жалкого состояния? Может быть, она с кем-то дралась? Если это так, то драка, несомненно, закончилась не в ее пользу.
