Глава I
КАЛЛИК
— Это случилось в стародавние времена, когда никаких медведей на Земле еще не было. Замерзшее море вдруг взорвалось, разлетелось на множество осколков, и крошечные кусочки льда рассеялись по черному небу. В каждой из этих льдинок живет душа медведя, и если ты будешь добрым, храбрым и смелым, твой дух когда-нибудь присоединится к ним…
Свернувшись возле маминой задней лапы, Каллик слушала знакомую с детства легенду. Ее брат Таккик лежал рядом и барабанил лапами по снежной стене берлоги. Он всегда изнемогал от скуки, когда погода заставляла их подолгу оставаться внутри.
— Если вы внимательно посмотрите на небо, — продолжала мама, — то найдете на нем фигуру Большой Медведицы, сложенную из ярких звезд. Мы называем ее Силалюк. Большая Медведица вечно бегает вокруг Путеводной Звезды.
— Зачем она бегает? — спросила Каллик. Она знала ответ, но в этом месте всегда задавала свой вопрос.
— Она спасается от погони, — понизив голос, ответила Ниса. — Трое свирепых охотников преследовали Медведицу, и звали их Малиновка, Синица и Кукша. Много лун они охотились за Большой Медведицей, целое лето гонялись они за ней, до самого последнего дня Знойного Неба. Когда тепло стало покидать землю, охотники все-таки настигли Медведицу.
Они окружили ее с трех сторон, подняли свои острые копья и нанесли ей смертельные удары. Кровь из сердца Большой Медведицы хлынула на землю, и всюду, куда падали алые капли, деревья окрасились в золото и пурпур. Несколько капель крови брызнули на грудку Малиновки, и с тех пор у всех малиновок красные грудки.
— И Большая Медведица умерла? — шепотом спросил Таккик.
— Умерла, — кивнула Ниса, и Каллик невольно поежилась. Она всегда пугалась, когда история подходила к этому месту.
А мать продолжала:
— Долго тянутся холодные месяцы Снежного Неба, и все это время тело Силалюк лежит под толстым льдом. Но вновь наступает пора Знойного Неба, тает лед, исчезает снег, и дух великой медведицы, воскреснув, взлетает на небо. Но снова трое охотников начинают свою жестокую охоту, и все повторяется вновь.
Каллик уткнулась носом в мягкую белую шерсть матери.
Стены берлоги плавно изгибались, смыкаясь где-то над ее головой, так что получалось уютное убежище из снега, которого Каллик почти не видела в темноте, хотя он и лежал в двух лапах от ее черного носа.
Снаружи свирепый ветер с воем носился надо льдом, задувая тонкие струйки холодного воздуха через узкий проход прямо в берлогу. Как хорошо, что сегодня им не пришлось вылезать наружу!
Здесь, в берлоге, было тепло и уютно. Наверное, у небесной медведицы Силалюк нет ни мамы, ни брата, и ей негде укрыться от ветра в непогоду…
Бедная медведица! Если бы у нее была семья и дом, ей не пришлось бы вечно убегать от охотников. Каллик знала, что мама будет защищать ее от всех страхов и несчастий, пока она не вырастет большой и сильной и не сможет сама постоять за себя.
И тут Таккик шлепнул ее по носу своей толстой пушистой лапой и захихикал:
— Каллик трусишка!
Она видела, как блестят в темноте его глаза.
— И вовсе нет!
— Каллик боится Малиновку и Кукшу! Думает, они придут за ней в берлогу! — с веселым урчанием продолжал Таккик.
— А вот и неправда! — прорычала Каллик, зарываясь когтями в снег. — Я вовсе не этого боюсь!
— Ага, призналась, что боишься! Так я и знал! — захохотал ее брат.
Ниса ласково дотронулась мохнатой щекой до щеки дочери.
— Чего ты испугалась, глупышка? Ты ведь много раз слышала эту сказку о Большой Медведице?
— Я знаю, — вздохнула Каллик. — Просто я вот о чем подумала… Снежное Небо ведь когда-нибудь закончится, правильно? Снег и лед растают, настанет пора Знойного Неба. Но тогда мы не сможем охотиться и будем голодать! Так ведь всегда бывает, правда?
Мать так тяжело вздохнула, что ее огромные плечи всколыхнулись под белоснежной шкурой.
— Что ты такое придумала, звездочка? — прошептала она, дотрагиваясь носом до носа Каллик. — Я совсем не хотела тебя пугать. Ты просто никогда не видела поры Знойного Неба, вот и выдумываешь всякие страхи. На самом деле все не так страшно. Мы выживем и не умрем с голоду, даже если нам придется какое-то время питаться травой и ягодами.
— Что такое трава и ягоды? — спросила Каллик.
Таккик сморщил нос и фыркнул:
— Это так же вкусно, как тюлени?
— Нет, — покачала головой Ниса, — но на свете есть вещи поважнее вкуса. Трава и ягоды позволят нам выжить в голодную пору. Когда мы доберемся до земли, я покажу вам, как они выглядят.
Она замолчала, и некоторое время в берлоге не было слышно ничего, кроме воя ветра, бьющегося в снежные стены.
Каллик прижалась поближе к теплому боку матери.
— Тебе грустно? — прошептала она.
Ниса снова дотронулась до нее носом.
— Не бойся, — повторила она, но на этот раз в материнском голосе прозвучала решимость. — Вспомни сказку о Большой Медведице. Что бы ни случилось, лед и снег снова вернутся на землю, и Силалюк вновь поднимется на лапы. Раз она смогла уцелеть, то и мы с вами сможем.
— Я где угодно могу уцелеть! — похвастался Таккик, распушив шерсть. — Я могу охотиться на моржей! Я переплыву океан! Я буду драться со всеми медведями, которых мы встретим по дороге!
— Ну конечно, милый, так все и будет. А теперь постарайся уснуть, — проурчала мать.
Таккик свернулся клубочком и поглубже зарылся в снег возле матери, а Каллик положила голову на материнский бок и закрыла глаза. Мама права: ей нечего бояться. Пока у нее есть семья, она всегда будет в тепле и в безопасности, как сейчас.
Каллик проснулась от странной тишины. Слабый свет просачивался сквозь снежные стены, бросая голубые и розовые тени на спящих брата и мать.
Сначала Каллик подумала, что ей в уши забился снег и даже как следует потрясла головой, но тут Ниса заворчала во сне, и маленькая медведица догадалась, что тишина наступила оттого, что бушевавший снаружи буран наконец утих.
— Эй, сопя, — сказала она, тычась носом в нос брата. — Вставай! Буран прошел.
Таккик сонно поднял голову. Шерсть на одной его щеке примялась от долгого сна, отчего мордочка стала выглядеть кособокой. Каллик так и покатилась со смеху.
— Просыпайся, толстый ленивый тюлень! — проурчала она, отсмеявшись. — Пошли поиграем снаружи.
— Пошли! — вскочил Таккик.
— Кто это разрешил вам выходить? — строго спросила мать, не открывая глаз.
Каллик так и подпрыгнула от неожиданности. Она была уверена, что мать еще спит, и надеялась потихоньку выбраться из берлоги.
