Кетрин исчезла из жизни Зака тринадцать лет назад, разлюбила его, бросила! Она скорее должна быть для него дурным, а вовсе не приятным воспоминанием.
Час спустя Эва стояла в спальне, где два месяца назад проснулась в окружении цветочных корзин. Она вспомнила, какой ужас охватил ее тем утром. Теперь же казалось, что это произошло не с ней, а с кем-то другим. В высоком зеркале Эва увидела женщину в элегантном платье — богатую, неприступную, с гордо поднятой головой. Но перемена больше коснулась ее внешнего облика и манеры держаться. Когда она оставалась наедине с мужем, то снова становилась сама собой.
Может, пришло время рассеять подозрения по поводу Троя? Если бы он не видел ее в таком угнетенном состоянии в тот день! Но Зак видел и вообразил чересчур много лишнего. Неудивительно, что он до сих пор считает, что она любит Троя! А она палец о палец не ударила, чтобы его разубедить. Эва невесело улыбнулась. Нет, она не винит его в том, что он напустился на нее вчера. Им необходимо выяснить отношения.
Дом стоял в лесах, и, судя по царившему повсюду оживлению, ремонт шел полным ходом. К счастью, никаких проблем в ходе реконструкции не возникло, и архитектор считал, что все задуманное удастся выполнить. Но когда основной этап будет завершен, останется еще миллион проблем, включая внутреннюю отделку комнат, меблировку. От обилия забот у Эвы кружилась голова, но тем не менее она не могла дождаться, когда сможет заняться этими увлекательными проблемами.
Она мечтательно бродила по кухне, когда в дверь просунул голову один из рабочих.
— Миссис Сфаэлос! Там вас спрашивает какая-то женщина.
Деспина! Эва на мгновение удивленно замешкалась, потом с улыбкой шагнула вперед.
— Я и не знала, что ты до сих пор в Новом Орлеане!
— Когда я закончила делать покупки, обошла все галереи и повидалась со старыми друзьями, то обнаружила, что мои недельные каникулы перевалили за две недели, — бодро произнесла сестра Зака. — Я заехала к брату на работу, а когда он сказал, что ты здесь, решила присоединиться. Ты не против?
— Наоборот, я очень рада компании.
— Я просто умирала от нетерпения увидеть Хевелинг и, знаешь, даже сначала глазам своим не поверила. Какой чудный старинный дом, необычайно живописный!
Деспина то и дело восхищенно ахала, пока они осматривали комнаты.
— Когда папа сказал нам, что Зак купил развалюху, мы все хохотали, потому что брат, как никто другой, ценит удобства цивилизации. Он в этом смысле слишком привередлив. Грязь, пыль, беспорядок могут свести его с ума. Но какова сила любви! Он закрыл глаза на все несовершенства ради тебя!
— Зак хорошо знает, что мне нравится. — В Эвиных глазах блеснула радость. Заку вовсе не было необходимости прельщать ее Хевелингом и пачкать свои ботинки в пыли в тот день, когда он сделал ей предложение. Она и так вышла бы за него замуж! Наверное, пора сказать ему об этом. — Но он вряд ли недооценивал все трудности. Вилла под Салониками тоже требует постоянного ремонта.
— Там другое. Для Зака вилла — дом его детства. Он чаще всего останавливается там. Папа сейчас редко наведывается в Грецию, — рассказывала Деспина, пока они обходили первый этаж, постукивая каблучками по каменному полу. — Он старается не бывать там с тех пор, как там умерла мать Зака.
— Он очень любил ее?
Деспина неопределенно пожала плечами.
— Говорит, что да, но они прожили вместе только три года. Я, наверное, очень цинична. С каждой очередной женой, кроме Маргарет, он заводил ребенка, а потом увлекался какой-нибудь красоткой и разводился. Я считаю, он просто очень любит женщин, но ему самому нравится думать о себе как об образцовом отце семейства.
— Все его дети, кажется, дружат между собой?
— Это заслуга Зака. Пока мы росли, он следил, чтобы мы чаще общались. Но у него самого детство было очень трудное. К пятнадцати годам сменились три мачехи, однако ни одна не стремилась стать ему матерью. — Деспина поморщилась. — К несчастью для Зака, он всегда оставался папиным любимцем. И каждая новая жена, чувствуя шаткость своего положения, считала, что ее ребенка обделяют в пользу первенца.
— Может быть, потому его и потянуло к женщине старше его, — неожиданно для себя задумчивого пробормотала Эва.
— Полагаешь, он разглядел в ней что-то материнское? — Деспина рассмеялась и покачала головой. — Не думаю. Это Кетрин искала у Зака поддержки. Из них двоих у него был более сильный характер, да и выглядел он всегда старше своих лет.
— Что она из себя представляла?
— Как друга семьи мы все ее любили… до тех пор, пока она не сошлась с Заком. — Девушка поджала губы. — Все знали, что ее брак неудачен. Ее муж не отличался верностью, а она не могла иметь детей. Думаю, Кетрин была ужасно несчастна, но никогда не жаловалась. Она много занималась благотворительностью, о ее добрых делах говорили повсюду.
— По твоим словам, она просто святая.
— Многие видели ее именно в таком свете, так что представляешь, какой разразился скандал, когда открылось, что она и Зак… — Ее глаза стали печальными. — С Заком Кетрин стала совсем другим человеком. Она вся светилась! Все очень удивились, когда она ушла от Зака — уже после того, как муж развелся с ней, но, честно говоря, и вздохнули с облегчением.
— Но почему? Из-за разницы в возрасте?
Деспина медлила с ответом.
— Пожалуйста, не обижайся. Мне неловко говорить о ней. В любом случае я только могу повторить сплетни и собственные детские впечатления, вряд ли очень объективные. Зак никогда не говорил с нами о Кетрин.
Эва досадливо поморщилась.
— Извини, я не могла сдержать любопытства.
— Почему? — прямо спросила ее собеседница. — Зачем тебе думать о ней? Это случилось так давно, всего лишь мимолетный эпизод, о котором все поспешили забыть.
Если Деспина права, то ее опасения выглядят чистой воды истерикой.
— А ты хорошо влияешь на брата, Эва! Я сегодня нашла, что он изменился к лучшему. Он показался мне более спокойным, не таким сухим и нервным, как раньше. Тебе не понять, какое ты сотворила чудо. Никто из нас не ждал, что Зак женится. Если бы ты выросла, как мы, с разведенными матерями, тебе трудно было бы поверить в брак.
Но и Зак не верит в брак. Да, он проявил немалую настойчивость, чтобы заполучить ее. Однако для Зака этот брак был всего лишь экспериментом, а Хевелинг — опытной площадкой по созданию семьи. И он вовсе не удивится, если эксперимент провалится, и не замедлит обрубить концы, если их отношения не будут складываться достаточно гладко.
При этой мысли Эва подавила невольную дрожь.
Когда Зак вошел в гостиную своего городского особняка, было уже за полночь. Он увидел Эву, сидевшую в уголке дивана в окружении разбросанных журналов.
— Я думал, ты давно в постели. Ты дожидалась меня?
