— Бывают такие тети, — ответила старшая сестра. Виолетта, похоже, была теперь центром вселенной для Джастины, и, хотя Эйлин обрадовалась, что в сумасбродной сестренке наконец проснулись материнские чувства, ей не хотелось рассказывать Джастине о сходе снежной лавины, о котором та явно ничего не знала. Ни тем более о других событиях...
Гидеон, по-видимому, думал о том же, потому что тоже ничего не сказал на этот счет. Кроме того, поскольку Джастина и Кит без умолку болтали, заговорить на другую тему было просто невозможно, а поэтому он вообще почти все время молчал.
— Можно я пойду к Виолетте? — спросила Джастина, когда они подъехали к «Оуквейлу», и первая выскочила из машины.
— Конечно, — улыбнулся Гидеон и, обращаясь к брату, сказал: — Ты знаешь, где находится детская.
Эйлин посмотрела вслед Джастине и Киту, которые убежали, схватившись за руки. Она пошла следом за ними, но опешила, когда Гидеон, положив руку ей на плечо, остановил ее.
— Ты счастлива? — спросил он.
Она кивнула:
— Я чувствую такое облегчение! А ты?
— Разрываюсь между желанием по-мужски обнять Кита и одновременно надрать ему уши за то, через что по милости этих шалопаев пришлось нам пройти.
Ей было знакомо это чувство.
— Разве когда-нибудь было иначе? — улыбнулась она.
Гидеон взял ее руку, и так они вошли в дом, в котором все перевернулось.
— Ну разве она не восхитительна? — закричала Джастина, стоя на лестничной площадке. Она держала на руках Виолетту. — Мы можем сразу поехать домой? — Ей, по-видимому, не хотелось здесь ни перекусить, ни выпить.
Гидеон тут же объяснился с няней, услуги которой больше не требовались. Потом каждый из них — он, Кит, Эйлин и Беверли — набрали полные руки детских принадлежностей и отнесли в машину Гидеона.
— Здесь не осталось места для Эйлин, — запротестовала Джастина, когда, доверху набив багажник, они заняли оставшимися вещами и салон.
— А мне и не нужно, — улыбнулась Эйлин. — Мне совсем не обязательно ехать!
— А я справлюсь? — неожиданно испугалась Джастина.
— Этому нельзя разучиться, как езде на велосипеде, — успокоила ее старшая сестра.
— Тогда до встречи... и спасибо!
Она устремила все свое внимание на маленькое сокровище, к которому рвалась с таким нетерпением.
— Пока, Эйлин, мы позвоним, — сказал Кит, садясь на переднее пассажирское сиденье.
Эйлин отступила. Гидеон, огромная машина которого была забита до отказа, помедлил, прежде чем сесть за руль.
— Увидимся, когда я вернусь, — сказал он, взглянув в ее голубые глаза.
Эйлин, смутившись, с трудом подыскивала слова.
— Поезжай осторожно... дядя, — сказала она... и поняла, что сморозила глупость. Расставшись с Беверли, Эйлин поднялась в свою комнату и подошла к окну.
Ей нравился вид на лужайки, кусты и деревья. Ей было здесь хорошо. Внезапно Эйлин поняла, что лишается всего этого. После того как взяли Виолетту, не оставалось больше причины для их брака с Гидеоном. Вот и настал конец ее замужеству!
Сразу же пришла другая ужасная мысль: ей надо укладывать свои вещи и уезжать! Боже, что же она делает, грезя тут у окна, думая, как ей нравится в «Оуквейле», в доме Гидеона! Видимо, он не ожидает увидеть ее, когда вернется?
Эйлин понимала, что любовь к Гидеону делала ее слишком чувствительной. Он умный, деликатный человек, настоящий джентльмен и вряд ли вкладывал какой-то особый смысл в свои слова при их расставании. Однако совершенно невозможно сомневаться, что возвращение домой Джастины и Кита должно положить конец ее браку с Гидеоном.
Гордость заставила Эйлин подумать о том, что Гидеон не рассчитывал увидеть ее здесь, когда возвратится. Поскольку это был рабочий день, он мог поехать от Кита прямо к себе в офис. Эйлин, машина которой осталась на работе, вызвала по телефону такси.
Она была очень взволнована благополучным возвращением Джастины и Кита. И при всей своей любви к Гидеону не могла обсуждать с ним проблему их развода сейчас.
Дожидаясь такси, Эйлин вошла в гостиную. Она позвонит Гидеону и, возможно, приедет за вещами в выходные. К этому времени у нее уже будет больше душевных сил, чтобы справиться с собой. Правильно, ей гораздо легче поговорить с ним по телефону, не видя любимое лицо. Гораздо проще обсуждать их развод, зная, что она никогда с ним больше не встретится, а он не сможет заметить печаль в ее глазах. Он не должен узнать, как сильно она его любит.
С этими невеселыми мыслями Эйлин ехала в такси к своему дому. Вдруг у нее похолодело на сердце, когда она вспомнила, что Джастина и Кит собираются пожениться. Она увидит Гидеона на их свадьбе! Хотя к тому времени, поскольку те, кажется, не особенно торопились со свадьбой, Эйлин надеялась, что сможет вести себя с Гидеоном исключительно по-дружески.
Она предполагала, что Джастина и Кит когда-нибудь услышат, что они с Гидеоном вынуждены были пожениться, и почему. И здесь ей тоже надо быть осторожной, чтобы у Джастины, которая хорошо ее знала, не возникло ни малейшего подозрения, что Эйлин вышла из этого брака с разбитым сердцем.
Хвала Господу, что Джастина и Кит наконец немного повзрослели и созрели для женитьбы и ответственности за семью. Эйлин понимала, что должна отойти на второй план в жизни сестры. Она всегда готова ей помочь, тут нет никаких сомнений. Но теперь у Джастины есть Кит, и оба они будут заботиться друг о друге.
Когда такси подвезло ее к дому, мысли о Гидеоне снова вернулись. Хотя Эйлин старалась думать только о положительном — о безграничных возможностях, путешествиях, о том, что сможет увидеть и узнать, — но в голове был один Гидеон.
И тут зазвонил телефон. Гидеон! О, прекрати! Это, должно быть, Джастина...
— Алло, — спокойно сказала Эйлин.
— Так ты не вернулась на работу?
У нее заколотилось сердце,
— А ты? — выдавила она.
— Я же сказал, что увидимся, когда я вернусь, — напомнил он ей ровным голосом.
— О, прости. Я, наверное, неправильно поняла.
— Когда ты приедешь домой? — резко спросил он.
— Я... — Она не находила слов. Домой! Ее окрылила надежда. — Я... не приеду. — К чему глупые мечтания?..
Наступила долгая пауза. Потом Гидеон сказал:
— Здесь твои вещи.
Теперь стало очевидно, что им не было смысла оставаться женатыми: он не желал, чтобы ее вещи захламляли его дом.
— Я хотела позвонить тебе и заехать в выходные, чтобы забрать их. Я бы и сегодня это сделала, — объяснила она, — но не знала, как ты собираешься объяснить миссис Моррис...
— Отлично! В выходные, — прервал Гидеон ее бормотание и положил трубку.
