Возможно, именно в таких ситуациях люди решаются на самоубийства: наступает момент, когда они вдруг осознают, насколько одиноки в этом мире.
Я остановилась, оперлась ладонями о столик и глянула на свое жуткое отражение. После ресторана у меня не было сил принимать душ, и я завалилась в постель, не умывшись: по щекам тушь, волосы дыбом, будто я пыталась вырвать их с корнем. Я была тощей как шпала, ребра и тазобедренные кости торчат.
Я выглядела как сумасшедшая.
У меня подкосились ноги, и я рухнула на пол. Голая и холодная, я лежала в каком-то оцепенении. Не глядя нащупала полотенце, стянула его с перекладины и накинула на себя.
Я свернулась калачиком, удивляясь, как человек, будучи настолько несчастным, все еще остается живым. Я мечтала о том, чтобы сердце перестало биться или чтобы я могла просто взять и растаять в воздухе. Но на это у меня не хватило везения.
«Что мне делать? Что мне делать? Что мне делать?»
Это заклинание звучало в голове. Наконец меня перестало трясти мелкой дрожью, и я уснула.
Спустя некоторое время щелкнул замок, дверь отворилась и вошел Джордан. Он взял меня на руки и отнес на кровать. По крайней мере, полагаю, что так оно и было. Я была настолько обессилевшей и потерянной, что уже ни в чем не была уверена. Он уложил меня, укутал, как маленького ребенка, затем выключил лампу и примостился рядом. Он прижался ко мне своим обнаженным теплым телом, обняв сильными руками. Он нежно меня гладил, шептал ласковые слова, которые действовали убаюкивающе, погружая в более глубокий сон.
Когда я проснулась, с трудом могла шевелиться: я много часов провела в одном положении, и руки-ноги затекли. Я перевернулась на спину и вытянулась во весь рост. Судя по солнечным лучам, пробивающимся сквозь шторы, было далеко за полдень, но я не видела часов, поэтому оставалось только гадать.
На меня навалились события прошлой ночи, и я встревоженно огляделась, но ни Джордана, ни Кимберли рядом не было. Я вздохнула с облегчением и замерла, прислушиваясь, пытаясь понять, есть ли в помещении еще кто-то, кроме меня. Было необычайно тихо. После моей сумасшедшей выходки с Кимберли Джордан, наверное, ушел в надежде, что к его приходу меня здесь уже не будет.
Когда он наконец заглянул, я могла бы притвориться, что все еще сплю, но делать этого не стала. Он наверняка следил за мной, ждал, пока проснусь. Мне было неуютно от одной мысли о том, что он видел меня в таком жалком, беспомощном состоянии.
Мы не отрываясь смотрели друг на друга. В его взгляде, как всегда, ничего нельзя было прочесть. Никогда раньше не удавалось понять, что творится у него в голове. Так было и в этот раз. Что же до меня, то было ощущение, будто с меня живьем содрали кожу, как будто мне с холодной жестокостью раздробили все кости.
Я так много отдала, чтобы быть с ним рядом, пожертвовала столькими крошечными частями своего «я», что больше себя не узнавала.
— Сколько времени? — прохрипела я севшим голосом.
— Восемь часов.
Я кивнула. Припадок произошел со мной где-то около полуночи, значит, я проспала много часов, но все равно не чувствовала себя отдохнувшей. Похоже, полноценного отдыха в моей жизни больше не будет.
Он вошел с подносом в руках. Потом поставил его на комод, а сам осторожно присел на краешек кровати, глядя на меня с опаской, словно боялся, что я снова начну кричать.
— Я подумал, что у тебя может быть расстройство желудка. Я принес чай и тосты.
— Спасибо.
Его следующая фраза меня сильно удивила.
— Мне очень жаль.
Я догадалась, что он имел в виду Кимберли.
— Разве?
— Я не знал, что ты воспримешь это в штыки. Ты всегда так охотно пробовала все новое. Вот я и подумал… — Он не закончил мысль. У него был весьма встревоженный и смущенный вид, чего я никогда прежде за ним не замечала. — Я не хотел тебя обидеть. Я бы никогда не посмел.
Я отвернулась.
— Я ее ненавижу.
— Я не знал.
— А ты… ты все это время с ней трахался?
— Нет. Я случайно встретил ее вчера и пригласил. Я не подумал…
— Я не хочу ее больше видеть.
— Не увидишь.
Отсутствующим взглядом я изучала дальнюю стену.
— Пообещай.
— Обещаю.
Он забрался на постель и обнял меня сзади, обвив рукой талию, закинув свою ногу на мою.
— Только не бросай меня из-за этого, Мэг.
У меня по щекам скатилось несколько слезинок. Я была удивлена, что они у меня вообще остались.
— Я не знаю, что мне теперь делать, Джордан.
— Умоляю, только не уходи. Скажи, что ты меня прощаешь, что остаешься.
— О, Джордан…
На него сложно было сердиться. Я не хотела с ним воевать. Я всего лишь хотела… чего?
Не знаю.
— Я люблю тебя, Мэг. Я полюбил тебя с самой первой встречи.
То же самое было и со мной.
— Я тоже тебя люблю.
— Выходи за меня.
Я недоуменно наморщила лоб, не уверенная, правильно ли я расслышала.
— Что ты сказал?
— Выходи за меня. Я проведу остаток жизни, показывая, как много ты для меня значишь.
— Ты сумасшедший.
— Нет, я в своем уме. Выходи за меня, Мэг. Скажи «да».
Я закрыла глаза и взмолилась, чтобы передо мной сейчас возник правильный ответ и этой сказке пришел конец. Но здесь были только я и он, и те смешанные сильные чувства, что я к нему испытывала.
Что, если я откажусь? Что, если я сейчас выскочу отсюда и никогда больше его не увижу? Смогу ли я это вынести?
Ответ был очевиден: у меня не было ни сил, ни желания от него уходить.
— Выходи за меня, — повторил он. — Позволь загладить свою вину.
Ну как я могла ему отказать, когда он так искренне раскаивался?
И как последняя дура, я ответила:
— Да, да, я согласна.
Глава 12— Этим кольцом я закрепляю наш союз.
Джордан надел мне на палец золотой ободок, и я улыбнулась, думая, что передо мной самый красивый в мире мужчина, а я самая счастливая женщина.
Я не обращала внимания на то, что комната пуста. Даже не задумалась о том, как странно, что на церемонии не присутствует никто из друзей или родни. После того как Джордан сделал предложение, откладывать не было смысла, и мы тут же приступили к официальной части. Не было времени заказать пригласительные или помещение или нанять распорядителей, но мне никогда особо и не хотелось торжества как такового.
