Ее разбудил стук в стекло — прямо у нее над ухом. Она сразу проснулась, словно подскочила на месте. Фонарь был направлен ей прямо в глаза и неимоверно слепил их, затем его яркий луч ощупал салон ее автомобиля. За снопами искр она разглядела полицейский бэйдж и синюю рубашку.
Это был офицер Трент.
Двух предыдущих встреч с ним ей было достаточно для того, чтобы отныне всегда его бояться.
Она попыталась опустить стекло, но кнопка не работала. Она вспомнила, что сначала надо повернуть ключ, повернула его, и стекло опустилось.
— Мисс Леопольд, — поприветствовал ее Трент.
— Здравствуйте, офицер, — ответила она, пытаясь собраться после сна. Видимо, она действительно спала, если судить по ноющим суставам и одеревеневшей шее.
— У вас все в порядке? — спросил он.
— Я просто заснула, — ответила она и потерла лоб над бровями в месте, где чувствовалась тупая боль.
— Эта зона отдыха не предназначена для ночевок.
— Но я и не собиралась здесь ночевать, — произнесла она с отчаянием в голосе.
— Будет лишним говорить вам, что не стоит проводить ночь в таком месте, особенно после того, как в нашей округе произошло убийство.
Он сказал это так, словно в их местах на свободе гуляет серийный убийца. Она всегда думала, что убийство бывшей жены Натана Сенатры было результатом всплеска эмоций, что его мог совершить только кто-то из ее близких знакомых, и поэтому не рассматривала ни себя, ни любую другую местную женщину как потенциальную жертву.
— Хорошо, — сказала она, — я уезжаю немедленно.
— Должен сказать вам еще кое-что, мисс Леопольд, — продолжил Трент. — Миссис Баррингтон подала на вас жалобу.
— Жалобу? — воскликнула Ларк. — В чем она меня обвиняет?
— В том, что вы ей угрожали и нанесли словесные оскорбления. А поэтому в интересах всех сторон я делаю вам предупреждение о нарушении границ частных владений. Вам не следует более приближаться к ее дому, и вообще вы должны избегать встречаться с ней где бы то ни было. Вы поняли меня?
Ларк задохнулась от негодования.
— Но это она оскорбила меня и без предупреждения выбросила меня на улицу, — воскликнула она. — Выбросила мои вещи в буквальном смысле! Эта женщина — зловредная сплетница, и все, что она говорит, — настоящая клевета!
Он слегка усмехнулся — это было первое проявление человеческого чувства, которое она увидела на его лице.
— В здешних краях это называют просто разговором, не клеветой. Я вполне понимаю, что с этой дамой трудно иметь дело, поэтому сразу постарался успокоить ее, чтобы она, не дай бог, не наломала дров. Например, не потащила вас в суд.
— Но это я могу — и должна — подать на нее в суд — за злостную клевету!
— Если вам сейчас негде остановиться, я мог бы подыскать кого-нибудь, кто сдал бы вам комнату.
— Да нет, спасибо, — сказала она.
Ей совсем не хотелось принимать от него помощь и еще меньше хотелось, чтобы он присматривал за ней.
— У нас уже есть ваши показания, и, если вам больше нечего нам заявить, вы можете уезжать.
Значит ли это, что он выпроваживает ее из города? Если это так, то это просто смешно.
— Оставьте только адрес, где было бы можно вас найти, когда дело этого Сенатры окажется в суде.
Ей стало не по себе от мысли, что дело дойдет до судебного расследования и что самые мрачные ее подозрения осуществятся. Убийцу поймают или что он сам признается — и этим убийцей окажется Натан.
— У вас уже достаточно доказательств, чтобы арестовать его, офицер Трент? — спросила она.
— Пока нет, но это только дело времени, — ответил он весьма уверенным тоном. — Я подожду в своей машине, пока вы уедете.
У Ларк мелькнула мысль, что было бы неплохо сейчас воспользоваться здешним туалетом, но приходилось уезжать.
Она повернула ключ, но стартер не сработал. Еще одна попытка — и снова ничего.
— Поднимите капот, я посмотрю, в чем дело, — раздался голос Трента.
Она вышла наружу и подняла капот. Трент заглянул внутрь, подсвечивая фонарем.
— Понятно, — наконец сказал он. — Исчезли провода зажигания.
— Как это — исчезли? — удивилась Ларк.
Он выпрямился и посмотрел в ее сторону с весьма серьезным выражением на лице.
— Пока вы спали, кто-то потихоньку вытащил из вашего мотора провода от свечей зажигания. Этот некто воспользовался тем, что вы крепко спите.
— Кому это могло понадобиться и зачем? — воскликнула Ларк, чувствуя, что у нее дрожат колени, а во рту пересохло от одной мысли, что она только что чуть не стала жертвой неизвестного злоумышленника.
— Кто-то не хочет, чтобы вы отсюда уезжали.
— Не понимаю, — сказала она.
— Есть и другой вариант, — сказал он и посмотрел ей прямо в глаза. — Что вы сами это сделали.
— Что за ерунда! — возмутилась Ларк. — Зачем мне самой портить свою машину?
— Запчасти для такой иномарки сразу не найдешь, их пришлось бы заказывать, а это еще несколько дней как минимум. Вот вам и уважительная причина для того, чтобы остаться здесь еще на какое-то время, — разъяснил он свою гипотезу. — Я слышал, что вы с Сенатрой очень пришлись друг другу по душе, а если женщина хочет мужчину, то она способна на любые глупости.
Она хочет мужчину! Трент всегда говорил ней неуважительно, свысока, но сейчас она был усталой и раздраженной, и ей не было большей охоты терпеть его выходки и церемониться с ним
— Вы свинья, — спокойно сказала она. Самоуверенная гримаса на его лице сменилась на удивленную, его щека дернулась.
— Вы правильно меня расслышали, но мог повторить еще раз — вы свинья. Не в том смысле что я имею в виду полицейского по должности по званию, боже упаси! Я имею в виду конкретную недостойную личность.
— Я бы мог вас арестовать, но не буду, — мрачно сказал он, и его лицо приняло свое обычное бесстрастное выражение. — Садитесь в мою машину — я довезу вас до автомастерской, где вы сможете заказать буксир.
Он повернулся и пошел, ожидая, что она последует за ним. Но ей совсем не хотелось следовать за ним, и, даже если бы она и не называла его свиньей, ей бы все равно не захотелось следовать за ним.
— Почему бы вам не позвонить им, чтобы они приехали за мной?
— Я не могу вас здесь оставить одну, — сказал он.
— Но ночь уже кончилась.
Действительно, пока они разговаривали, заметно посветлело, и розовый свет зари отражался в капельках росы и в мигалке на крыше машины Трента.
