Иногда мне приходила в голову мысль, что человека, который изобрел автоответчик, надо было пристрелить. Может быть, Тим был дома, работал, но я этого не знала, потому что терпеть не могла оставлять сообщения. Кроме того, я не знала, что ему сказать. Никаких реальных причин для моего звонка не было, мне просто хотелось с ним поговорить. Я прослушала его отзыв и повесила трубку.
Жюли тоже еще не приехала из Америки. Я больше не могла находиться одна, мне надо было хоть с кем-то поговорить о Тиме, хотя я точно знала, что они мне на это скажут.
При дневном свете и без капли алкоголя в крови мне самой все произошедшее стало видеться в другом свете. Никакой любви у Тима не осталось. Он просто довез меня до дома. Не принял моего приглашения выпить кофе (ничего более оригинального я выдумать в тот момент не смогла). И не пытался вселить в меня ложные надежды. А то, что он меня поцеловал…
Я схватилась за голову. Ну почему жизнь такая сложная штука?
Тим бросил меня, и я должна с этим смириться. Я должна его ненавидеть. Но у меня ничего не получается!
Проснувшись в четыре утра, я едва поборола в себе страстное желание ему позвонить. Стань наконец взрослой, убеждала я себя. Тебе уже двадцать семь, а не семнадцать.
На работе Барри уехал на совещание, и особой суеты не было. В одиннадцать часов я позвонила Тиму на работу.
– Его нет, – ответила Шона. – Он в Калифорнии.
– В Калифорнии! – с ужасом повторила я.
– Да, – продолжала Шона. – Там презентация проекта «Сарацин». Поехали Тим, Джек Бенсон и Лаура Харт.
– О!
– Он вернется через неделю. – В голосе Шоны слышалось любопытство. – А у тебя что-нибудь срочное, Изабель?
– Нет-нет, – заверила я ее. – Совершенно ничего срочного.
Положив трубку, я долго смотрела перед собой. Он в Калифорнии. С этой Лаурой, которая так на меня похожа, только гораздо прекраснее. С Лаурой, для которой слова «Символическое кольцо», сеть «Эзернет» или «Расширение файлов» не являются простыми словами. Она понимает их значение. Не то что я. Я снова осталась в дураках…
Вечером девчонки пригласили меня пойти с ними отдохнуть. Но я отказалась.
– Я шью платье для подруги, – соврала я. – Оно должно быть сегодня готово.
До чего же легко обманывать людей!
– Ну что ж, как-нибудь в другой раз, – вздохнула Лесли.
– Да, в другой раз, – согласилась я.
Запирая перед уходом ящики стола, я вдруг нащупала в глубине одного из них связку ключей. Ключей от дома Тима. Я и забыла об этой связке.
Очевидно, Тим тоже о ней забыл.
Некоторое время я вертела ключи в руках. Надо бы бросить их в его почтовый ящик. Без всяких комментариев. Тим и так поймет, что ключи от меня.
После работы я отправилась к его дому. Стоя перед почтовым ящиком, я вдруг поняла, что совершаю нечто абсолютно необратимое. Слегка поколебавшись, я отперла входную дверь.
К счастью, кодов сигнализации он не сменил. А то вряд ли мне удалось бы внятно объяснить полиции, что я здесь делаю. Я почувствовала легкое головокружение от окутавшей меня тишины пустого дома. В последний раз, когда я здесь была, мы с Тимом все еще были помолвлены. Хотя и номинально. А теперь я совершала нечто вроде преступления, хотя ничего и не взламывала. Я закрыла за собой дверь и осторожно прошла в дом.
Там царил неожиданный порядок. Все чашки и блюдца были вымыты и аккуратно сложены в сушилке. Нигде не валялось полупустых пластиковых коробок из-под карри, журналы и бумаги не были разбросаны в гостиной по всему полу. Даже рабочий стол, на котором стоял компьютер, был чист и опрятен. Дом Тима больше не был похож на себя самого. И я больше не чувствовала себя его частью.
Я прошла наверх. Сердце мое бешено колотилось, и я понимала, что не имею права этого делать, но остановиться уже не могла. Господи, пришла мне в голову неожиданная мысль, а вдруг он дома, и только прикидывается, что уехал в Калифорнию? А сам забавляется в постели с Лаурой. От этой мысли меня едва не стошнило.
Спальня была пуста, кровать тщательно застелена. Я постояла в дверях и вдруг уловила краем глаза, как в глубине комнаты что-то сверкнуло. На туалетном столике лежало мое обручальное кольцо и сверкало бриллиантом. Я надела его на палец, но оно словно обжигало мне кожу, и я его быстро сняла. Рядом с ним лежало еще одно кольцо, с печаткой, то самое, которое я подарила Тиму на помолвку, и незнакомые мне серьги с красными камнями. На минуту мне стало дурно. Потом я взяла серьги, прошла в ванную комнату и спустила их в унитаз.
Я не знала, сколько времени я простояла в ванной комнате. Ноги мои как будто примерзли к полу. Я не могла двигаться, не могла думать. Тим больше меня не любит, у него другая женщина.
Шум подъезжающей машины прошиб меня насквозь, как током. Я бросилась бежать из спальни вниз и сквозь занавески на окнах выглянула на улицу. Приехали соседи Тима по второй половине дома. Мне следовало подождать, пока они благополучно не водворятся в свои апартаменты и не закроют за собой дверь. Еще не хватало, чтобы они меня заметили и донесли об этом Тиму!
Теперь я стояла перед безжизненным компьютером и не смогла удержаться от соблазна его включить. Он слегка зажужжал, заурчал, и на его экране появились символы разных программ. Я нашла файл «Сарацин 2» и с удовольствием отправила его в «Корзину». Конечно, я знала, что Тим, как и все хорошие программисты, всегда сможет вернуть свой файл обратно. И к тому же у него наверняка есть дубли всех его файлов не только дома, но и на работе. Стало быть, своим действием я причиняю ему всего лишь мелкие неудобства. Среди сложенных в коробке дискет я нашла ту, на которой стояло название «Сарацин», и тоже сбросила с нее все содержимое в «Корзину». Затем я нашла команду «Очистка». На экране компьютера высветилась надпись: «Контейнер „Корзина“ содержит четыре файла объемом 30 мегабайт. Вы уверены, что хотите стереть его содержание?» – «Да», – ответила я с помощью мышки и наблюдала за тем, как все файлы с экрана исчезли.
После этого я положила дискету на место, выключила компьютер, забросила связку ключей в самый нижний ящик стола, где Тим их вряд ли найдет в ближайшее время, включила сигнализацию и покинула дом.
Глава 8
МАТЬ И ДИТЯ
(Пабло Пикассо, 1971)
Тим не удосужился позвонить, чтобы узнать, кто стер у него компьютерные данные. Я даже не знала, заметил ли он пропажу или просто подумал, что стер их сам. Точно так же он не поинтересовался второй связкой ключей.
Я все время ждала, что он позвонит. Вздрагивала от каждого телефонного звонка и воображала, что всем в доме слышен громкий стук моего сердца.
Но они ничего не замечали и продолжали жить своей жизнью: мать разговаривала по телефону с друзьями по боулинг-клубу, отец – с сослуживцами, Ян – со школьными товарищами, Алисон – с разношерстной компанией знакомых. А мне звонила только Жюли. Я и не подозревала, что за последние годы до такой степени растеряла всех своих друзей. Начав встречаться с Тимом, я постепенно оборвала связи со множеством людей.
