Но погода оставалась все такой же мягкой и теплой, даже слишком теплой для конца ноября, и с той поры, как двенадцать дней назад прекратил дуть «северянин», ни разу не было ни снега, ни дождя. И раз уж он собрался ехать, то лучше отправляться как можно скорее. Даже в сухую погоду путешествовать по этим дорогам непросто, а в дождливую они становятся попросту непролазными.
В среду он оседлал своего верного Реда и проехал в сторону резервации примерно с милю, чтобы взглянуть перед отъездом на дорогу. К тому же он хотел проверить, сможет ли в случае необходимости ехать верхом. Убедившись, что сможет, он по возвращении сообщил Энни, что они трогаются в путь следующим же утром на рассвете.
На дворе было холодно и темно. Несмотря на утренний час – была половина шестого – на небе все еще сияла луна. Хэп успел позаботиться обо всем – две пары волов уже стояли в упряжке, кузов фургона был обтянут брезентом, а его верный Ред и купленный накануне мул привязаны к железным кольцам в задней части повозки. Хэп спрятал под сиденье винтовку «генри», взобрался на место возницы и направил волов к дому Спренгеров. Он понимал, что заявится рановато, и поэтому не слишком надеялся, что Энни Брайс успеет хотя бы проснуться к его появлению. Что ж, зато он сможет выпить чашечку кофе, пока будет ждать. Осторожно спустившись с сиденья, он подошел к крыльцу и поднял было руку, чтобы постучать в дверь, как вдруг услышал, что на задок повозки упало что-то тяжелое. Выхватив кольт, он стремительно повернулся.
– А, это вы. Извините.
– Во всяком случае, с руками у тебя все в порядке, – иронически заметил доктор Спренгер. – Неплохая реакция, Хэп.
– Не стану спорить, – и Хэп возвратил свой старый армейский револьвер в кобуру.
– Хотя нервишки у тебя пошаливают.
– Учтите, мне тридцать семь, а я до сих пор жив.
– И то правда. Ваш брат рейнджер редко доживает до твоих лет, – пробормотал Спренгер.
– Да, таких немного.
– Тогда считай, что тебе еще повезло.
– Я так не думаю. Знал бы я, во что превратит меня пуля того чертова команчеро, так сказал бы Риосу посадить его на муравейник и привязать к вбитому в землю колу. А я вместо этого просто шлепнул его.
– Ты ожесточился, Хэп.
– А чего еще ждать от человека, который выбыл из строя, док?
– Если ты о своей ноге, то я не спешил бы с выводами. Если ты будешь щадить ногу и дашь ей время зажить, то и хромать почти перестанешь. А в дальнейшем она и ныть перестанет – ну разве что только к перемене погоды.
– Хорошенькое утешение, док.
– А ты что хотел услышать?
– Как минимум – что я снова смогу сесть в седло.
– Это работа для молодых, Хэп. Нельзя же до конца жизни гоняться за преступниками по всему Югу от Техаса до Нью-Мексико. Ты и так поймал их больше, чем любой другой рейнджер. Пора подальше спрятать свои револьверы и ружья и немного остепениться.
– Миссис Брайс уже готова? – спросил нетерпеливо Хэп.
– Уложилась еще вечером. Небось раньше не приходилось путешествовать с женщиной?
– Никогда.
– В таком случае тебе предстоит узнать много чего нового. Ну хорошо, заходи. Кора сварит тебе хоть пару яиц. – Майор прошел мимо Хэпа к дому и открыл дверь. – Скажу, чтобы поставила еще один прибор.
– Достаточно кофе.
Вскоре он стоял в дверях кухни и пил кофе из маленькой фарфоровой чашки, а Кора в это время поджаривала толстые куски соленой свинины. Когда он поставил на стол чашку, она вручила ему два свертка.
– Будет чем заполнить желудок, – сказала она ему. – Раз садиться за стол вам некогда, значит, позавтракаете в пути. Два бутерброда для вас, два для Энни.
– Спасибо.
– Я готова, – провозгласила Энни, появившись в дверях.
– Неужели это и все, что вы с собой берете? – удивился Хэп, увидев ее саквояж.
– Но больше у меня ничего нет, – пробормотала она.
– Ладно, несите бутерброды, а я возьму вашу сумку. Не женское это дело – таскаться с вещами.
Выйдя на крыльцо, Энни стала прощаться со Спренгерами.
– Вы были ко мне так добры, – с чувством проговорила она, и глаза ее затуманились от слез. – Я вам обязана на всю жизнь.
– Вздор, – ответила Кора, обняла ее и, чмокнув в щеку, отступила назад. – При первой же возможности приезжайте к нам. Вас всегда будет ждать ваша комната.
– Обязательно. Огромное спасибо.
– И напишите, когда доберетесь домой. Мы с Уиллом хотим знать, что с вами все в порядке.
– Напишу.
– Что ж, я надеюсь, все у вас сложится лучшим образом, дорогая моя. Прощайте, и да благословит вас бог.
– Спасибо. Я никогда не забуду вас обоих! – воскликнула Энни.
– Берегите себя, – сказал майор, крепко пожав ей руку.
Энни попыталась улыбнуться, но у нее только беспомощно искривились губы, и, боясь не выдержать и расплакаться, она в последний раз проговорила: «Прощайте!» и поспешно сбежала с крыльца.
Хэп взял ее под локоть, подсадил и протянул ей поводья:
– Подержите, пока я буду заходить с другой стороны.
Теперь настала очередь Хэпа прощаться, а он никогда этого не умел.
– Спасибо за все, док. Ну а письма писать я не большой мастак.
– Я тоже. Прошу тебя, Хэп, – заботься как следует о миссис Брайс – и тогда можешь считать, что мы с тобой квиты. И еще, если будешь в состоянии самостоятельно передвигаться, когда приедешь в Ричардсон, скажешь всем, что это я поставил тебя на ноги. Если же нога выйдет из строя, не признавайся, кто это сделал.
– Хотите, чтобы я прославлял ваше имя? – улыбнулся Хэп.
– Во всяком случае, не хочу, чтобы его поносили. – Уилл протянул Хэпу руку. – Шутки шутками, а ты все-таки иногда слезай со своей колымаги и разминай ногу. Понял?
– Ладно.
Хэп крепко стиснул руку майора, подержал, а затем отпустил ее. Подойдя к волам, он еще раз проверил упряжь, а затем взобрался на сиденье рядом с Энни и взял у нее поводья.
– Что ж, поехали. Ночевать будете уже в Техасе.
– Хорошо бы.
Она поплотнее закуталась в теплый просторный плащ и спрятала в его складках руки. Повозка заскрипела и покатилась, постепенно набирая скорость. Стало слышно, как сзади хлопает на ветру брезент. Как здорово: она едет домой!
Глядя вслед удаляющемуся фургону, Уилл Спренгер обнял жену за плечи и сказал:
– Все будет хорошо, вот увидишь. Хэп доставит ее на место в целости и сохранности.
– Я знаю.
