Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
– Я никогда не был крысой и дел с ними не имею. Хочешь – верь, не хочешь – предъявляй. Я отвечу, – пристально глядя на Марго, сказал я.
Она не выдержала, отвела глаза, но тут же взяла себя в руки и снова посмотрела на меня.
– Разберемся, – щелкнув пальцами по блокноту, сказала девчонка. – Что еще?
– У нас договор, мы работаем вместе.
Я, казалось бы, взял верх в противостоянии с ней, но при этом чувствовал себя просителем.
– И что?
– Медяк меня не устраивает.
– А кто устраивает?
Я пожал плечами. Действительно, как могли устраивать меня эти юные дегенераты, которые сидели за столом рядом с Самоедом?! Не та у них фактура, что у Грыжи и Буяна. Самоед выглядел внушительно, но ведь он же не станет сам наезжать на торгашей. Для этого у него Медяк есть. Замкнутый круг какой-то получается. Зачем, спрашивается, я должен изображать белку в колесе?
Да и вообще, братва имела с меня слишком много. Я сам, считай, с Кисловым разобрался, забрал у него золотую жилу, пустил ее в работу, организовал дело. Медяк со своими быками всего лишь были у меня на подхвате. Тупые ублюдки получали больше половины навара. У них непонятки, они грызутся друг с другом из-за добычи, продолжают тупить. Неужто я должен стоять с протянутой рукой и терпеть их ужимки? Нет, так не пойдет.
Но посылать их прямо я не решился. Незачем усложнять ситуацию, и без того практически тупиковую.
– Я не знаю, кто меня устраивает, и жду интересных предложений. Пока!
Я повернулся к Марго спиной и вышел из бара. Она явно не ожидала от меня такого демарша, может, потому и не успела остановить.
Красивый он парень, этот Кречет. Порода в нем чувствуется, благородная стать, которую никакой тюрьмой не испортить. Еще я поняла, что меня не стошнит в его объятиях. Он ушел, но сила притяжения осталась. Я даже дернулась было, чтобы идти за ним, и тут же разозлилась на себя. Я не собачонка, не должна бегать за этим предателем! А разве он не предатель, если живет с какой-то сучкой? Пусть она и бегает за ним, а я девушка гордая и независимая. Не меня мужчины иметь будут, а я – их. Да, я такая, переворачиваю трамваи!
И Славу переверну! Он ведь меня не просто злит, а по-настоящему бесит. Я нарочно наезжала на него, говорила, что он нас кинул. Ведь Кречет мог призвать меня к ответу за такие слова, даже застрелить. Я поняла это по его глазам. А пистолет у него был. Грыжа говорил.
Еще он упоминал, что Слава рассчитывался с Медяком после каждой поездки в Москву. Какие суммы обломились Медяку, Грыжа точно сказать не мог, но у меня был блокнот, который оставил Кречет. Голова моя сейчас не варила, но ничего, я причешу мозги и вникну в эти расклады.
Медяк еще только должен вернуть деньги, а Грыжа и Бугай уже с нами. Я говорила с ними, они не хотят быть больше с Медяком, а на Кречета работать согласны. Я могла бы назначить Бугая старшим, пристегнуть к ним тяжеловесного Фунта. Только не хотелось мне потакать Кречету! Пусть проваливает!
– Что там такое?
Самоед подошел ко мне, забрал блокнот. Я незаметно усмехнулась под нос. Вот и разбирайся сам, если хочешь. Хоть какая-то польза от тебя будет. А то ни рыба ни мясо.
Авторитет свой он восстановил, но инициативы ему по-прежнему не хватает. Что я скажу, то он и делает. Да и к виски пристрастился. Вчера держался, а сегодня с утра употребил. Нет, он в сопли не напивается, но все-таки не дело это, ходить под мухой. И сам разлагается, и пацанам дурной пример подает. А они в форме должны быть. Надо бы с директором школы перетереть, спортзал арендовать. Да и с тренером по боксу неплохо было бы договориться. Пусть пацаны делом занимаются.
Самоед кряхтел, пыхтел, но арифметику, предложенную Кречетом, все-таки осилил. А я тем временем пропустила пару рюмок коньяка. Нет, я не пьяница, но вдруг захотелось заполнить пустоту, которая образовалась в душе после ухода Кречета. Да и Шалыгину прибыль. Мы ведь не бесплатно у него зависаем, за жратву и выпивку расплачиваемся сполна. Деньги у нас для этого есть и еще будут.
– Прогнал Медяк. Там не восемьдесят, а все сто тридцать косарей, – зло, сквозь зубы сказал Самоед.
Я поощрительно улыбнулась, глянув на него. Такой вот, злой и боевитый, он мне нравился.
– Это только за прошлый год. Ну а за этот еще больше. Четыреста семьдесят.
– По новым ценам?
– Выходит, что так.
Входная дверь открылась, и в бар ввалился Медяк. Надутый, угрюмый, как будто мы в чем-то перед ним виноваты. А ведь он мог выместить на нас свою обиду прямо сейчас. Достанет волыну и начнет палить!
Кречет мог спросить с нас, пистолет у него для этого есть. У нас тоже имеются стволы, но нет организации. Кречет как будто к себе домой в бар зашел. Медяк появился без предупреждения. Здесь его встретила толпа непуганых идиотов. Или не стреляных собак! Хреновая у нас организация, бестолковая. Надо бы охрану на входе в бар выставить, а нет никого. Самоед не догадался, а я не могу за всех думать. Но должна!..
Медяк сел за стол, достал из кармана деньги, свернутые в рулон.
– Здесь три зеленых косаря, – сказал он. – Три тысячи долларов. – Тут же рядом с деньгами легла связка ключей от машины. – «Девятку» свою отдаю, – через силу выдавил Медяк. Ему не хотелось расставаться со своей четырехколесной красавицей, но все-таки он смог принудить себя к этому. – Мы в расчете?
Самоед глянул на меня, и я едва заметно мотнула головой. Леша сам вскрыл обман, но все-таки сомневался, предъявлять Медяку или нет. Нерешительный он, подталкивать его надо, зато если сорвется с цепи, то держись.
– Нет, не в расчете. – Леша покачал головой и швырнул на стол перед Медяком блокнот в зеленой клеенчатой обложке.
– Что это такое? – Медяк раскрыл блокнот, и я заметила, как задрожала его нижняя челюсть. – Это бумажки Кречета? – пробормотал он.
– Сам скажешь, сколько ты реально нам торчишь, или мне цифру назвать?
– Кречет, падла! – простонал Медяк.
– Два лимона с тебя. – Самоед безжалостно посмотрел на него. – Один ты сейчас занес. Где второй?
– Нет у меня ничего!.. Ну, Кречет, ну, падла!.. Где я здесь подписывался? – тряхнув блокнотом, осатанело спросил Медяк. – Нет здесь моей росписи! Значит, не получал я этих бабок!
– Кречет это для себя записывал. Зачем ему врать?
– Да затем, что он нас всех за лохов держит! Ты сам подумай, он сто косарей в товар вложил, наварился на них раз в пять! Сто косарей умножаем на пять, выходит полмиллиона. А мне с них… нам с них!.. Ладно, пусть будет сто пятьдесят косарей. Это шестьдесят процентов, да? Нет, тридцать! Кинул нас Кречет!
– Так он тебе отстегнул сто пятьдесят косарей или нам? – спросила я и ядовито усмехнулась.
– Нам! – вытаращив на меня глаза, заявил Медяк.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
