Книга Грязное мамбо, или Потрошители - Эрик Гарсия

Но на третий день нас подпустили к танкам, разделив на тройки, и мы кинулись к ним бегом, словно дети, отпущенные на перемену. На первом практическом занятии нам строго запретили к чему-либо прикасаться.

Мы должны были только посмотреть на оборудование боевой машины, а не выяснять принцип его работы. Это, как нам сказали, придет со временем.

Я влез внутрь через задний люк, согласно приказу, прополз мимо всяческих приборов и на брюхе добрался до сиденья водителя. Три ночи никуда не годного сна по крайней мере познакомили меня с устройством кресла управления, так что я хотя бы смог по-человечески сесть и приготовиться, прежде чем все произошло.

Раздался грохот, крик, и в воздухе поплыл отчетливый запах дыма. А когда все кончилось, двадцатилетний рядовой, с которым я даже не успел познакомиться, был мертв.

Это оказался тот самый стрелок из трубочки. Задним числом приходит в голову, что вместо того чтобы слушать и запоминать, каких кнопок не трогать, он как раз отправлял очередной жеваный комок салфетки в волосатую руку Билла Брекстона. Не знаю, какого хрена он дернул ту рукоятку и с какой стати ему вообще понадобилось что-то в танке трогать, но, даже узнай я причину, парня уже не вернуть. Ничто не возвратит вас к жизни, если вы дергаете рукоятку катапультирования кресла, не открыв сначала люк над головой.

Пентхаус по-прежнему пуст. Я только что там был, разнюхивал обстановку. Прошло два дня с тех пор, как я снял с гвоздя улику. Два дня я гадаю, кто эта женщина, как она выглядит. Вопросы возникают сами собой — например, скрывается она или кого-то выслеживает и что за фифа носит колготки в заброшенной гостинице?

На полу пентхауса по-прежнему нет пыли, но я все же думаю найти след обуви на половицах и по его размеру определить, оставлен ли он таинственной незнакомкой. Которая незаметно возвращалась. Ненадолго.

Одним из немногих нехирургических инструментов, выданных нам в Кредитном союзе, был детектор движения, полезнейшая штука тысячи и одного применения. С его помощью я делаю все — от ловли животных до кражи газет. Хотя я редко им пользовался, пока не пришлось спасать собственную жизнь — Фрэнк считал, что излишнее упование на технические возможности расслабляет, — но сейчас был просто счастлив устроить практическую проверку и посмотреть, не вспугнем ли мы бродячую тварь.

Внешне детектор движения — это квадрат со стороной полдюйма и по существу невидимым световым лучом, исходящим из одной грани. Я говорю «по существу невидимым», потому что его можно обнаружить несколькими способами, например, выпустив в воздух струю дыма. Мой приятель в Кредитном союзе погиб из-за того, что клиент заметил луч детектора движения благодаря своей поганой привычке курить сигары; этот неплатежеспособный гад тут же нацепил маску и отключил свой датчик, а когда специалист по возврату биокредитов наполнил дом эфиром и, ничего не подозревая, вошел, ему на затылок опустилась электрогитара «Фендер» 1959 года, изготовленная в ту эпоху, когда никто еще не слышал о легкомысленном рок-н-ролле.

Но вряд ли незваная гостья из пентхауса курит, а коли и так, это ей не поможет: я буду держать прибор низко, на уровне колен, и если она не лепрекон[13]или не танцует без перерыва лимбо,[14]дистанционный датчик в моем заднем левом кармане должен скоро подать сигнал.

А покамест я сплю с пистолетами в обеих руках.

* * *

Мэри-Эллен, моя вторая жена, терпеть не могла пистолеты, как, впрочем, и любое другое оружие, и хотя ее папаша был пехотным полковником и имел награды, нам запрещалось говорить обо всем военном за коктейлями, обедом и десертом. Если мы с ее отцом хотели обсудить «науку ненавидеть» — так называла военное дело моя любящая женушка, — нам приходилось выходить на крыльцо в холодный зимний воздух — наш брак не дожил до летнего тепла — и согреваться трубкой с дешевым табаком.

Когда мы познакомились, я третий год работал в отделе по возврату биокредитов и все еще переживал из-за развода четырехлетней давности. Я укладывал в койку всех женщин, с которыми знакомился, бороздя их племя, как дельфин волны, из чувства мести, чтобы сделать шлюху из каждой, но так и не нашел мою Бет. С Мэри-Эллен я познакомился однажды после работы. Знай она, где я был часом раньше, — не только не вышла бы за меня замуж, но выбежала бы из кафе, визжа, как шимпанзе.

Сонни Депримо был сыном Гарри Депримо, двоюродного брата Сонни Эбейта, главы второго по величине семейного гангстерского клана в Чикаго, и меня это не касалось. Но Сонни Депримо оказался никуда не годным гангстером, и родня, пустив в ход все связи, устроила его в Кредитный союз. В качестве специалиста по возврату биокредитов он оказался еще бесталаннее, чем гангстер, только с более серьезными последствиями. Не иначе как по старой памяти, Сонни кромсал клиентов, не в силах усвоить, что ненужная кровища и ошметки плоти только затрудняют и без того нелегкую работу и делают союзу плохую рекламу, когда ему остро требовалась хорошая репутация. Пустил эфир, взял то, за чем пришел, и отвалил. Все.

Как нарочно, наставником Сонни стал не кто иной, как Тони Парк, который уже тогда неплохо зарабатывал на жизнь, блестяще отнимая чужие. Все худшие привычки Сонни расцвели пышным цветом под крылышком Тони, и вскоре он взял моду избивать клиентов, прежде чем изъять неоплаченный товар, и устраивать прилюдные экстракции, что не способствовало ни имиджу союза, ни его собственному. Последней каплей стало данное ему деликатное поручение забрать поджелудочную железу «Клондайк Р-14» у больной дочери одного из бывших мэров Чикаго, пользовавшегося заслуженной любовью в штате Иллинойс и за его пределами. Клиентка стояла уже одной ногой в могиле и готовилась опустить туда вторую недели через три-четыре; ее долг союзу был, безусловно, велик и неоплачен, но это вышло из-за общей стоимости лечения и нескольких поданных исков против волков из СМИ, которые иначе поживились бы добрым именем ее отца. Словом, простое изъятие без всякого шума стало бы самым мудрым выходом из ситуации, но в тот вечер дежурил Сонни-биоспец.

Он выволок ее из больницы, тридцать минут вез поездом по железнодорожной эстакаде, всю дорогу осыпая непристойностями, притащил к офису Кредитного союза и вырезал «Клондайк» не утвержденной к использованию финкой, оставив дочь мэра умирать в шести футах от входной двери на глазах шокированных потенциальных покупателей.

Союз остался недоволен Сонни. Мне поручили воззвать к его разуму.

Через час я вошел в закусочную на Федеральном шоссе в пропитанной кровью рубашке, прикрытой курткой, и познакомился с девицей, ставшей вскоре моей второй экс-супругой.

* * *

— Вы будете это доедать? — спросил я у нее. Девица не притронулась к половине своего сандвича с тунцом, а только что затраченные усилия разбудили во мне волчий голод. Лоскут кожи с шеи Сонни Депримо, аккуратно сложенный вчетверо, лежал в кармане куртки: союз хотел получить свою вытатуированную эмблему назад. — Впервые вижу, чтобы так нянчились с сандвичем.