— значит, просто очень важный. Сколько у тебя таких очень важных человеков, спрашивать тоже не буду! — Батуми поднял обе руки, признавая поражение.
«Нет, ну в самом деле хорош!» — усмехнулась Фая.
Некоторое время мы ехали. Затем я заметил, что мой новый товарищ вновь как-то ехидно на меня пялится.
— Что? — в очередной раз я спросил я. — Говори уже.
— Граф, вопросик один…
— Можешь спросить. Но сперва я — долго ты меня ещё «графом» будешь называть?
Батуми удивлённо хлопнул глазами, потом недовольно проговорил:
— Мне казалось, тебя устраивает мой способ общения, и излишней почтительности от меня ты требовать не собираешься.
— Так и есть, — кивнул я. — Но можно и как-то попроще.
— По имени, что ли? — удивлённо проговорил он и задумался. — Макс? Не… ну так-то можно… Но как-то. Хм… — он скривился, а затем посмотрев на меня, произнёс: — Командир?
И тут же снова нахмурился.
Не готов этот верный пёс другого человека звать командиром.
— Командир, — повторил он с нажимом и снова задумался. — Короче, я подумаю.
— Думай, — хмыкнул я. — Так что за вопрос?
— А… да вот интересуюсь, мы с тобой знакомы буквально полдня, а ты уже практически назначил меня главой гвардии, показал парочку секретов, за которые убить можно, и везёшь сейчас на тайную операцию под левой личиной, так?
Я задумался.
— Так, — кивнул я спустя пару секунд. — Вроде ты ничего не упустил.
— И что? — хмыкнул Батуми. — Тебя ничего не смущает?
— А что меня должно смущать?
— Ты каждому встречному такие предложения раздаёшь, что ли?
Мои губы расплылись в хищной улыбке и, повернувшись к Батуми, я уставился в его глаза.
Бывший наёмник замер.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга.
Он поёжился и мотнул головой.
— Господин… — раздался с водительского сиденья хрип Серёги. — Не знаю, что вы там делаете… Но пожалуйста… полегче.
Я беззаботно улыбнулся и сел ровно.
— Я всегда говорю, что нужно расслабляться, Серый, — произнёс я. — Так что рули и не напрягайся.
— Ага… — отозвался он. — Пытаюсь.
Батуми же кашлянул и как ни в чём не бывало произнёс:
— Будем считать, ответ на свой вопрос я получил. Меня всё устраивает.
Интересно, что он увидел в моём взгляде?
«А то ты не понимаешь, оппа, — хохотнула Фая. — Вожака он увидел. Патриарха. Считал себя крутым парнем, могучим наёмником. Но столкнулся с тем, кто явно стоит выше него».
«Я думал он тебе нравится», — усмехнулся я.
«Так и есть. Но ты-то в миллиард раз круче, а это даже не обсуждается».
«Подлиза».
«Я всего лишь констатирую факты. Кстати, Бритый самец сейчас очень странно выглядит».
Я, уже успевший почувствовать что-то странное, удивлённо повернул голову и увидел распластанного Батуми. Он лежал безвольной тушей с закрытыми глазами и ртом.
Сдох?
Ха! Как бы не так! Энергия внутри него бурлила. Более того, сейчас на Батуми был натянут высококонцентрированный покров.
«И что это за херня?» — мысленно спросил я.
«Как будто я знаю, оппа! От этих лысых одни проблемы!»
В некоторых вопросах моя дракониха такая непостоянная…
А Батуми такой странный!
О, хаос, кто меня окружает! А ещё говорят, что вокруг нас формируется окружение нам под стать. Но я ведь не такой, как эти умники?
* * *
Батуми пришёл в себя, когда мы практически доехали до больницы. Выглядел он в этот момент осоловело. Встрепенулся начал изумлённо оглядываться по сторонам. Как он признался позже, ему одновременно казалось, что прошло лишь мгновенье, но при этом было какое-то ощущение упущенного времени.
— Ты болен, Саша! — сказал я ему на это.
И да, по документам Батуми зовут Ермолаев Александр Михайлович. Он Личный дворянин.
— Мама, мы все тяжело больны, — спокойно ответил он на это.
А затем подозрительно уставился на меня.
— Что? — в который уже раз за эту поездку, спросил у него я.
— Ты ведь в курсе, что со мной, командир? Раньше такой херни не было!
— Про то, что раньше хер стоял крепче, мы уже с тобой говорили. А что до твоей новой болячки…
Я глубоко задумался, пытаясь в полной мере понять, что же я почувствовал.
— Знаешь… — спустя секунд пятнадцать начал я. — У меня сложилось впечатление, что твой мозг в фоновом режиме пытается осознать все новые возможности твоего тела. Ты стал сильнее неестественным путём, и сейчас мозг и тело подстраиваются под это. Но мозг не вывозит, вот и вырубается, чтобы отдохнуть.
— Херово, — процедил сквозь зубы Батуми. — Так и помереть можно.
— Без сознания ты держал покров на максимуме, — усмехнулся я.
Батуми широко распахнул глаза. Хлопнул ресничками и восхищённо выдал:
— Практично! Какой, оказывается, практичный у меня мозг. Всегда знал, что я гений!
— Отдыхать тебе нужно больше, гений. Гулять, не заморачиваться. Пожалуй, первую неделю не стану нагружать тебя работой до треска в позвоночнике. Будешь пахать налегке. До ломоты в коленях.
— Ха! Напугал ежа голой жопой! В прошлом у нас была уйма заказов. Постоянно приходилось с кем-то воевать. При всём уважении, но вряд ли у новосибирского графа слишком уж много врагов! Даже с учётом двух губернаторов.
Впереди послышался сдавленный смех Серёги.
Батуми немного напрягся.
— Два губернатора? — усмехнулся я и хлопнул его по полечу. — При всём уважении, я дам тебе столько врагов, сколько ты в жизни не видел. Приготовься воевать с половиной империи. Ну или даже с половиной мира.
«Оппа, ты же не хотел передавливать? — усмехнулась Фая. — Смотри, посчитает тебя сумасшедшим с раздутым эго и сбежит».
«Уже не сбежит, Фая. С подводной лодки не сбегают».
* * *
Частная клиника баронского рода Ватутьевых — членов фракции седьмого царевича Его Высочества Евгения, считалась одной из лучших в Новосибирске. Так получилось, что у членов фракции третьего царевича — Алексея, не было личных клиник в этом городе. Фракция же Евгения традиционно старалась ни с кем не конфликтовать. Так что ничего удивительного, что герцогиня Светлана Ивановна Анжуйская-Захарова, когда ее мать нуждалась в срочной помощи медиков и целителей, выбрала именно клинику Ватутьевых.
В Новосибирске оставалось не так много гвардейцев Анжуйских-Захаровых, так что полностью оцепить клинику так, чтобы ни одна мышь не проскочила, не получилось. Да,