— отпугиватель, и нырнул в воду. Маячок, который он бросил в воду несколько часов назад, подавал слабый сигнал.
Отпугиватель работал на полную мощность, от Павла рванул целый косяк мелких рыбёшек, и наткнулся на трёхметрового угря, тот дёрнулся, выдавая разряд, а потом лениво начал подбирать мёртвые тела. Рядом с дном неторопливо плыл чёрный кайман, он медленно перебирал лапками, на Веласкеса даже не взглянул.
На глубине в сто метров морских обитателей стало гораздо меньше, сюда прорывались в основном мелкие рыбёшки. Начисто обглоданный скелет акулы лежал на илистом дне метрах в пятидесяти от маяка, Веласкес включил фонарь, осматриваясь, рядом лежали тех-очки, на них рыбы не позарились. Браслета и того, что должно было остаться от руки, нигде не было.
Обычную металлическую поделку отследить было бы несложно, но блокиратор, изолирующий эспера от губительного поля планеты, отлично экранировал сам себя. Специальные приборы, позволяющие определить, где находится маг, были, наверное, только у военных — по крайней мере, знакомый Веласкесу маг-инспектор Службы контроля Тим Мелендес о них не слыхал. Павел прицепил очки Эфраима к поясу, сделал большой круг, вглядываясь в редкие заросли водорослей. Внезапно ил вспучился, появилось продолговатое серовато-зелёное тело с двумя рядами больших бурых пятен, и двумя рядами желтых пятен поменьше, окружённых чёрными кольцами. Маленькая светло-красная голова с зелёными глазами ушла вверх, а остальное тело, словно хлыст, выстрелило в сторону Веласкеса. Морские анаконды редко заплывали так далеко, хотя за миллионы лет адаптировались к глубине, эта, наверное, жила возле острова Мечты. Змея зацепила Павла хвостом, согнутым в крюк, и начала обвиваться вокруг тела.
Морские анаконды отличались от речных размерами и сплющенным туловищем, эта была в длину всего четыре или пять метров, и её хватило на три полноценных кольца вокруг мага. Внутри змеи прощупывалось что-то жёсткое, Веласкес обмяк, позволяя анаконде подумать, что задохнулся и умер, для рептилии этого было достаточно, чтобы она размотала кольца и насадилась пастью на подставленный кулак. Павел ножом отсёк часть туловища, сдёрнул кожаный чулок с руки, распорол то, что осталось. Твёрдым предметом оказался пробитый пулей подавитель.
* * *
Ян Ковальчик очнулся в больничной палате. Коктейль из четырёх доз стимуляторов вперемежку со спецсредствами, введённых утром, почти перестал действовать, дозатор в жировой прослойке живота периодически слабо вибрировал, его надо было извлечь.
Маг ему что-то вколол, наверняка стиратель вперемешку с паралитиком, но не убил. Значит, он был уверен, что сможет задать вопросы, на которые ему, Яну, отвечать не хотелось. Во-первых, из чувства самосохранения, те, кто его нанял, с болтливыми исполнителями не церемонились, а во-вторых, это он был охотником, а Веласкес — жертвой. Ковальчик не любил стимуляторы, но сейчас они его практически спасли, они частично нейтрализовали и паралитик, и дапатраламин, а остальное доделала реанимационная установка. Парамедики привезли его в больницу полтора часа назад, а Ян уже мог соображать и двигаться. Он осторожно поднялся, закутался в больничный халат и пошёл искать нужного человека. Везде, а тем более — в больнице, можно было найти людей, которые за деньги готовы сделать мертвеца из почти здорового человека, и тут же утилизировать тело. Поэтому через некоторое время вместо Яна Стоцкого появится Иван Гашек.
Глава 10
Глава 10.
8 июля 335 года от Разделения, воскресенье
Оливия проснулась в паршивом настроении. Всю ночь ей снились кошмары — в основном, как этот полицейский с рыбьими глазами сдирает кожу с Авы Самойловой, а потом заставляет её, Лив, делать то же самое. Она просыпалась несколько раз, и бежала в ванную комнату, оттирать ладони от несуществующей крови. Сновидения были настолько яркими, что под утро Оливия не могла понять, где сон, а где — явь.
Смена Самойловой начиналась в десять утра, Борхес заставила себя выйти на пробежку, наложив грим и гелевые подкладки, грудь пришлось утянуть, а губы растянуть в улыбку. Она спустилась по лестнице, копируя манеру Самойловой чуть подпрыгивать на каждой площадке, и добежала до стадиона. На зелёном поле тренировалась женская футбольная команда, двадцать два игрока «Ньюпортских акул» перепасовывали друг другу мячи, Борхес старательно сделала два круга по беговой дорожке, и направилась в супермаркет.
Обслуживающий персонал пока не появлялся, немногочисленные посетители получали заказы в автомате, Олив, задумавшись, выбрала салат и рыбное суфле, и только потом сообразила, что её неудавшаяся подруга завтракает немного плотнее. Пришлось добавить пирожное с ореховым муссом и большой стакан кофе, после этого в животе появилась неприятная тяжесть. Но наниматель прислал в субботу вечером чёткие инструкции, куда входили и завтрак, и пробежка, похоже, Самойлова рассказала им всё, что только помнила, вплоть до цвета трусов и кличек ручных коати, которые жили на территории фабрики.
Ровно в девять тридцать Борхес вышла из квартиры Самойловой, в гриме и парике, дала камерам себя рассмотреть, и перешла улицу Фейхтвангера. До ворот «Тринити фарма» надо было сделать триста сорок шагов, ещё двести — по территории до первого пункта охраны, там Лив приложила к сканеру ладонь, затем триста шагов до корпуса комплектации. В холле она приложила глаз к одному из сканеров, прошла в раздевалку, оставила свою одежду, а точнее, одежду Самойловой, и надела рабочий комбинезон.
На седьмом этаже стоял последний пост, достаточно было приложить карточку, и турникет прокручивался, пропуская очередного сотрудника.
— Ты сегодня особенно хороша, Самойлова, — старший воскресной смены, мастер Логинов, шлёпнул Олив по заднице. — Прямо расцвела. Грудь увеличила?
У Самойловой с мастером ничего не было, по её словам, Логинов шлёпал и тискал всех женщин от пятнадцати до пятидесяти, дальше этого его домогательства не заходили, к поведению мастера кое-как привыкли — он приходился дальним родственником одному из вице-президентов, и все жалобы на него отдел кадров выбрасывал в корзину. Борхес подавила желание врезать уроду промеж ног, и хихикнула.
— Ого, — Логинов оживился, — да ты, оказывается, огонь. Пообедаем вместе?
Но тут мимо прошла другая сотрудница, пофигуристее, и он переключился на неё. Оливия перевела дыхание, уселась в кресло и включила терминал, ей предстоял целый рабочий день. Через час она выпила таблетку успокоительного — работа оказалась простой, но монотонной. Взять контейнер, сверить содержимое со списком, проверить коды и даты выпуска, уложить всё обратно, если произошла ошибка — дозаказать нужный препарат или картридж на складе, и внести исправленные данные в терминал. На каждую упаковку давалось две-три минуты, Олив с завистью смотрела на своих временных коллег, они не только успевали всё проверить, но ещё и шутили и переговаривались.
