Пролог
Солнцеподобная Тау Кита в небе уже клонились к горизонту, и большинство жителей небольшого городка расходились по домам, рассчитывая провести остаток дня в тишине и спокойствии. Здание единственного в этом обществе научно-исследовательского института пустело, начинающие и более опытные учёные потихоньку откладывали свои проекты. В последнее время мало кто испытывал особый энтузиазм по поводу научных открытий. Город Форис давно уже оставил надежду на расширение границ человеческого знания.
Когда-то давно полный ученых космический корабль «Форис» покинул планету Земля. Миссией этого мощного агрегата было приземление на обнаруженной в системе Тау Кита планете, её изучение, и заодно основание базы, на которой можно будет вести более близкие исследования других систем. А также, если что-то всё-таки удастся обнаружить, то команда должна была стать посредником между человечеством и другими возможными разумными расами. Но посадка на планету оказалась жесткой. Искусственный интеллект корабля принял решение спасать экипаж. Капсула с людьми, находящимися в анабиозе с необходимыми аппаратами жизнеобеспечения и запасами продовольствия была вовремя катапультирована из корабля, после чего он взорвался. Выйдя из анабиоза и обнаружив, что космического судна больше нет, люди начали обустраиваться на небольшом участке территории на планете, обосновали там небольшое поселение, и стали вести исследования.
Ввиду того, что Солнечная система находилась в двенадцати световых годах от Тау Кита, связь с Землей была невозможна. Поначалу ученые надеялись, что прошедшие за время их полета века помогли человечеству улучшить свои технологии в сотни раз, и что люди открыли какой-то способ связи с другими системами, но этого не произошло. Связь не работала, никакой разумной жизни не обнаружилось, да она и не могла так быстро образоваться – планете было всего четыре миллиарда лет. Она просто не успела за отпущенный ей срок развиться настолько, чтобы на ней появились разумные существа. На момент приземления «Фориса» на ней уже имелись некоторые растения, создающие вполне пригодную для жизни атмосферу, но дальше флоры и некоторых многоклеточных созданий дело не пошло.
Какое-то время ученые еще предпринимали попытки то наладить связь с Землей, то найти способ убраться с этой планеты, но, в конце концов, им пришлось смириться с тем, что они здесь застряли. Они пытались восстановить квантовые компьютеры, но искусственный интеллект постоянно давал сбой, и им это не удалось. Однако их положение оказалось не таким уж плохим. Почва оказалась вполне пригодной для земледелия. Привезенные с Земли образцы различных овощных, бобовых и зерновых культур вполне прижились. Кроме того, и на самой планете обнаружилось достаточное количество съедобных растений. Имелось оборудование, с помощью которого можно было производить синтетическую еду. Природные ресурсы планеты были пригодны для строительства небольшого поселка с водопроводом и даже электричеством. У них были привезенные с Земли в электронном виде книги, фильмы и сериалы, за которыми можно скрасить вечер. Прожить на планете вполне возможно…
Таким образом, на планете, которая была названа в честь погибшего корабля Форис, появилось человеческое поселение. Его жизнь не всегда была гладкой, однако им удалось выжить. И вот, сменилось уже четыре поколения людей, и страсть к познанию нового начала потихоньку угасать.
Павел Рябинин, квантовый физик пятидесяти двух лет, стоял у окна своей лаборатории и провожал взглядом спешащих из института домой ученых. Они бежали чуть ли не вприпрыжку, как школьники, не желающие учиться. В последнее время интерес к науке теряли даже те, кто раньше собирался посвятить ей жизнь. Конечно, понять их можно. Местные микроорганизмы грибкового типа уничтожили урожай овощей в теплице, а на заводе по производству синтетической пищи не хватало сырья. Нужно было искать способы прокормить свои семьи, а не проектировать корабли и устройства связи с Землей. Павел был практически единственным, кто упорно продолжал пытаться исправить ошибки квантового компьютера, с помощью которого он надеялся наладить связь с Землей или другими возможными цивилизациями. Ученые давно уже потеряли надежду на запуск этой технологии. Но не Павел. Он знал, что квантовый компьютер поможет проанализировать огромное количество волн, излучений, нейтрино, получаемых из космоса, и выделить из них сигналы, идущие от Земли.
Дверь в лабораторию отворилась, и раздался женский голос:
– Ой, пап, а ты что, всё еще здесь?
Павел не торопился оборачиваться. Он полагал, что все остальные ученые уже давно покинули здание. Как видно, он ошибался.
Мужчина обернулся и увидел невысокую молодую девушку-блондинку. Собранные в аккуратную косу густые волосы чуть ниже плеч, блестящие голубые глаза, тонкие черты лица, аккуратный, слегка вздернутый нос, простые серая водолазка и черные брюки, обтягивающие стройную фигуру. Это была его дочь Инна. Ей двадцать четыре года, и она вместе с ним участвовала в востановлении квантового компьютера.
– Почему ты вернулась? – спросил Павел. – Насколько я помню, вы с Мизуки собирались пойти смотреть на цветение лианкии.
Инна отмахнулась:
– Мы каждый год на это смотрим, и ничего не меняется! Мизуки просто начиталась про праздник цветения сакуры у земных японцев, вот и пытается проникнуться, как она выразилась, «родной культурой». А сама даже японского не знает.
– Лианкия и в самом деле напоминает сакуру своим внешним видом, – заметил Павел, видевший японское растение только на картинках в электронных книгах.
– Как бы то ни было, я считаю, что это пустая трата времени, – заявила Инна. – Кажется, я почти закончила проверку алгоритмов…
Павел ее прервал:
– Это подождет до завтра. У меня есть еще одна работа в лаборатории, не связанная с нашим основным проектом, и я должен выполнить её один.
Инна недоуменно нахмурилась:
– Какую это работу ты должен выполнить один?
– Не могу тебе сказать, – Павел перевел взгляд на закат за окном, стараясь не смотреть дочери в глаза.
Инна немного помолчала, но потом, видимо, решила не настаивать и пожала плечами:
– Хорошо. Я тебе не помешаю. Мне нужен только доступ к процессору…
– Нет, – немного резче, чем нужно, сказал Павел. – Для выполнения этой работы мне нужны тишина и покой.
– А когда это я шумела в лаборатории? – повысила тон Инна.
Павел вел себя слишком жестко, и прекрасно это осознавал. Инна могла что-то заподозрить. А ему это было ни к чему.
– Прости, – медленно протянул он. – Сегодня был тяжелый день. Мне хочется побыть одному.
Инна подошла к отцу и осторожно спросила:
– Что-то случилось? Опять Новак доставал?
– Нет, не доставал, – ответил Павел. – Просто работы много. Ты же понимаешь, что в наш проект никто не верит. Эриксон хочет, чтобы я выполнял и другие задания, решая, так сказать, более насущные проблемы. Сегодня
