Апач-Пойнт: оператор и медведь одновременно запаниковали, и зверь выскочил обратно в дикую природу, в то время как человек нырнул в ближайшую диспетчерскую с дверью.
Если бы астрономов попросили проголосовать за любимое обсерваторское животное, то, скорее всего, победила бы вискача. Вискачи — родственники шиншилл, похожие на мудрых старых кроликов с высокими ушами, длинными загнутыми хвостами, сонными глазами и длинными висячими усами. Они частые гости во многих чилийских обсерваториях, и постоянное соседство с ними привлекло внимание астрономов к забавной причуде этих зверушек: похоже, им нравится любоваться закатами.
Всякий раз, когда группа астрономов собирается у чилийской обсерватории понаблюдать за заходом солнца, где-нибудь неподалеку на склоне горы можно заметить пару вискачей. (Возможно, их популяция была намного больше до того, как в столовых начали скармливать объедки андским лисицам, что увеличило популяцию хищников в этом районе.) Вискачи сидят неподвижно и всегда смотрят прямо на заходящее солнце на горизонте.
Получается интересный контраст между двумя группами наблюдающих закат в горах: людьми и задумчивыми животными. Большинство астрономов, любуясь закатом, готовятся мысленно перенестись за тысячи или миллионы световых лет от Земли. Вискачи, по-видимому, готовятся к ужину из травы и мха. Говард Бонд вспоминает вечер, проведенный в Серро-Тололо с вискачей, спокойно устроившейся неподалеку. Они сидели и вместе смотрели на закат, пока не стемнело. Вот как он описал это: «Два существа в огромной Вселенной наблюдают за этим небесным зрелищем… которое, возможно, разворачивается вовсе не для нас… но мы его видим»[7]. С точки зрения космоса и астроном, и вискача — лишь маленькие живые существа, сидящие на горе и наблюдающие за вращением родной планеты.
5
Ущерб от пуль незначителен
Пит Честнат был на полпути на работу, когда понял, что телескоп пропал.
Пит работал оператором 300-футового радиотелескопа «Грин-Бэнк», расположенного в штате Западная Виргиния, в самом центре Американской национальной зоны радиомолчания. Для радиоволн — самых длинных волн электромагнитного излучения, невидимых человеческому глазу, — эта область является темным пятном на земном шаре, поскольку здесь действуют строгие ограничения на использование технологических средств, чтобы свести к минимуму радиоизлучение. По сей день в радиусе 30 километров от обсерватории запрещено пользоваться сотовой связью и беспроводным интернетом, и даже транспортные средства в этом районе работают на дизельном топливе, чтобы предотвратить помехи от искр зажигания, создаваемых бензиновыми двигателями.
300-футовый радиотелескоп «Грин-Бэнк» на момент постройки, в 1961 году, был самым большим в мире. Поскольку он предназначался для сбора, отражения и фокусировки гораздо более длинных волн радиоизлучения, а не оптического спектра, 300-футовый телескоп мало походил на своих оптических собратьев, оснащенных отполированными первичными зеркалами и надежно спрятанных внутри защитного купола. Он выглядел как параболическая чаша из белой металлической сетки и больше напоминал гигантскую спутниковую тарелку или антенну связи. Это был великан высотой в двадцать три этажа и весом 600 тонн, но тем не менее его положение можно было крайне точно регулировать и направлять его на объекты в небе — а делали это такие операторы, как Пит, специально обученные работе с таким телескопом. Радиотелескоп «Грин-Бэнк» сыграл важную роль в открытии темной материи, на нем наблюдали места рождения новых звезд и было проведено всеобъемлющее исследование с целью составить список любых объектов, испускающих радиоизлучение. Благодаря размерам и ярко-белой окраске он стал местной достопримечательностью. Его замечал любой, кто двигался на север по шоссе 28, — телескоп высился на холме за ближайшей фермой.
Вот только 16 ноября 1988 года Пит его не увидел. Он ехал на дневную смену привычной дорогой — настолько привычной, что не сразу осознал, что видит — точнее, чего не видит. Но его не покидала смутная тревога, пока он вдруг не понял: телескопа нет! Это казалось невозможным.
Но это было правдой.
Несколькими днями раньше некоторые операторы и механики отмечали, что телескоп издает какие-то шумы, щелчки, хлопки и скребущие звуки, но никто не придал этому значения — такие огромные металлические конструкции постоянно скрипят и гудят. Телескоп продолжал работать как обычно и вечером 15 ноября исправно фиксировал новые наблюдения для масштабного исследования неба. На следующий день телескоп должен был пройти плановое техническое обслуживание и замену приемников, чтобы поменять длины волн радиоизлучений, которые он будет регистрировать. Для этого оператор и механик должны были подняться на саму тарелку.
О том, что случилось с 300-футовым телескопом «Грин-Бэнк» в ту ночь, рассказывается в книге «Зато было весело: первые сорок лет радиоастрономии в Грин-Бэнк» — сборнике научных статей и личных историй, повествующих о первых десятилетиях работы обсерватории. Грег Монк в тот вечер был дежурным оператором и единственным человеком, сидевшим в диспетчерской здания, расположенного прямо под огромным телескопом. Во время одного из стандартных сканирований он встал из-за пульта управления и направился по коридору на кухню за едой.
Как он позже рассказывал в книге «Зато было весело», раздался громкий треск, затем «низкий гул, как будто реактивный самолет пролетел над головой, а затем грохот», и потом что-то пробило потолок[8]. Потолочная плитка и светильники рухнули на пол, свет в здании погас, и он увидел облако пыли, наполнившее коридор.
Вернувшись к пульту управления телескопом, Грег нажал кнопку аварийной остановки, выбежал из здания и запрыгнул в свой пикап, чтобы ехать за помощью. Когда машина объезжала парковку, фары осветили какие-то обломки, лежащие на земле, но Грегу было некогда с ними разбираться — он спешил к 140-футовому радиотелескопу меньшего размера, расположенному выше по дороге в том же комплексе обсерватории, где, как он знал, были другие сотрудники. По дороге он услышал звон и понял, что заднее стекло его машины разбилось. Позже на заднем сиденье автомобиля увидели огромный болт, «окрашенный так же, как 300-футовый телескоп»[9].
На обратном пути, когда к Грегу присоединились контролер 140-футового телескопа Джордж Липтак и оператор Гарольд Крист, фары автомобиля осветили весь масштаб разрушений. Весь телескоп — и тарелка, и опорная конструкция, вообще все — лежал на земле беспорядочной кучей. Джорджу Липтаку это показалось похожим на «развалившийся гнилой гриб»[10], а Гарольду Кристу напомнило «перевернувшийся большой пароход»[11]. Рон Маддалена, штатный астроном, вскоре прибывший на место крушения телескопа, сказал: «Я не знал, что сталь может так гнуться: это больше походило на карамель, чем на сталь»[12].
300-футовый телескоп «Грин-Бэнк» до и после разрушения (© Richard Porcas, NRAO/AUI/NSF)
Слух о произошедшем быстро распространялся среди сотрудников обсерватории, и встречали его
