того, чтобы «освободиться от реальности» – он строил постановки с «живописными» театрализованными сюжетами, фотографируя каждую из фигур в отдельности, и совмещая изображения на отпечатке с помощью изобретенной им техники коллажа. Самая его знаменитая фотография «Угасание (Fading Away)» (Илл. 81) при печати компоновалась из пяти негативов и сопровождалась стихами из поэмы П. Шелли «Королева Мэб».
Илл. 82. А.Стиглиц, «Венецианский канал», 1897.
Сподвижники и последователи Г.П. Робинзона «украшали» свои фотографии как при съемке – используя мягко-рисующие объективы или однолинзовые объективы-«монокли», максимально применяя открытые диафрагмы для размытия переднего и заднего планов, – так и при пост-обработке фотографий. Ими широко применялись техники, приближающие внешний вид отпечатка к рисунку или гравюре, и техники тонирования, такие, как бромойль – способ печати, позволявший вручную окрашивать разведенной масляной краской темные участки отпечатанного на бромосеребряной бумаге снимка.
Своего расцвета пикториализм достиг в Америке благодаря усилиям великого фотографа и энтузиаста фотографии Альфреда Стиглица (Илл. 2). На рубеже XIX-XX веков он почти одновременно основывает фотографическое общество «Photo-Secession», в которое вошли Эдвард Стайхен, Гертруда Кэзебир, Клэренс Уайт; начинает издавать фотографический журнал Camera Work, и открывает на Пятой авеню галерею «291», где впервые показывает американцам работы европейских импрессионистов, пост-импрессионистов и экспрессионистов, а также – лучшие произведения американского и европейского фотографического искусства.
Илл. 83. Йозеф Судек, «Воскресный полдень на острове Котин», 1924
Именно там, в галерее 291, Америка сначала сама поверила в то, что фотография – это искусство, а затем и убедила в этом весь мир.
Под влияние пикториализма позднее попал и чешский фотограф Йозеф Судек (не нужно путать его с коллегой и соотечественником Яном Саудеком, известным шокирующими эротическими снимками). Впрочем, Судек впоследствии отошел от этого течения.
Наверное, пикториализм был обречен с самого начала. Заимствование у живописи внешних изобразительных приемов и наложение их на костяк совершенно иной, нежели живопись, изобразительной дисциплины вряд ли могло породить жизнеспособное искусство. И действительно, произведения наиболее последовательных сподвижников Стиглица неуклонно приближались к эстетике конфетной коробки.
Илл. 84. Гертруда Кэзебир, «Мисс N (Портрет Эвелины Несбит)», 1903
Журнал Стиглица Camera Work, издававшийся им с 1903 по 1917 год – великолепная энциклопедия расцвета и упадка пикториальной фотографии. В 1997 году немецкое издательство Taschen выпустило книгу «Camera Work – полный сборник фотографий» [{30}], содержащую около пятисот иллюстраций, и теперь мы можем увидеть все эти замечательные снимки сразу – тогда как в начале прошлого века за каждый выпуск журнала с отпечатанными на прекрасной японской рисовой бумаге фотографиями нужно было заплатить два доллара, что было под силу только довольно богатому человеку.
Илл. 85. А.Стиглиц, «Париж», 1911.
Надо сказать, что сам Стиглиц так и не стал «пикториалистом из пикториалистов». Он изначально придавал огромное значение способности фотографии правдиво отражать реальность – и потому вполне закономерен был его отход от пикториализма и переход на позиции «straightphotography» – «прямой» фотографии, начисто отрицавшей любые украшательства. Стиглиц также был и одним из первых стрит-фотографов в современном смысле этого слова.
Илл. 86. Эдвард Стайхен, «Небоскреб-Утюг», 1905
Эпоха пикториализма закончилась, но пикториализм жив до сих пор. Жесткость современного фотоискусства у многих вызывает желание вернуться к первоначальной наивной красоте фотографии, и потому многострадальные «Гелиосы-44» никогда не залеживаются на полках комиссионных магазинов[34]. Современный пикториализм – это, прежде всего, русский фотограф Георгий Колосов, снимающий самодельным моноклем портреты, бытовые сцены, сцены из религиозной жизни – в них «моноклевый» свет приобретает прямо-таки мистический оттенок.
А в фотографиях из жизни листиков и травинок колосовский монокль творит чудеса, преобразуя крошечные пасторальные сценки в торжественные, чуждые человеку, пропитанные театральной мистикой вселенные (Г. Колосов, «Всякое дыхание»). В последней главе этой книги мы попробуем показать, что современный пикториализм, смыкающийся с субъективизмом, есть явление гораздо более глубокое, нежели простое «украшение реальности».
Отрочество: авангардизм
Илл. 87. Александр Родченко, «Прыжок в воду», 1934
Начало XX века стало эпохой авангарда в изобразительном искусстве, и Россия с ее революционными настроениями сыграла в этом не последнюю роль, дав миру художников Казимира Малевича, Василия Кандинского, Роберта Фалька, и художника и фотографа Александра Родченко.
Василий Кандинский в 20-х годах жил в Веймаре (Германия), и преподавал в школе «Баухаус», с которой связаны имена целого поколения художников и фотографов-абстракционистов; в их числе – Герберт Байер и Ласло Мохой-Надь. Примерно в то же время в школе Изящных Искусств во Франкфурте-на-Майне училась Марта Хепфнер, которая также вдохновлялась работами Кандинского.
Диапазон их экспериментов был весьма широк – от фотомонтажного наложения привычных предметов в невозможных комбинациях до вполне супрематических полотен (супрематизм – разновидность абстракционизма, предполагающая использование в изображении лишь комбинаций простейших геометрических очертаний). При этом они зачастую обходились без фотокамеры – располагая на фотобумаге и над ней полупрозрачные и непрозрачные объекты, и освещая их одним или несколькими источниками света, они получали так называемые фотограммы – метод, известный задолго до фото-абстракционистов, но именно ими возведенный в ранг искусства. Наиболее известны эксперименты с фотограммами Мэн Рея и Мохой-Надя.
Илл. 88. Герберт Байер, «Одинокий горожанин», 1932. Смешанная техника
Фото-авангардизм за пределами России и Германии ассоциируется в первую очередь с именами Мэн Рея и его последователей. Мэн Рэй – художник, скульптор, кинорежиссер и фотограф – родился в Филадельфии, а жил и работал в основном в Париже, как и подавляющее большинство американских художников и литераторов того времени. Нравился им Париж, что тут еще можно сказать.
Впоследствии их поиски положили начало сюрреализму в фотографии – направлению, которому отдали дань многие мастера реалистической фотографии, от Байера и Рэя до Брессона. Байер и Рэй использовали технику монтажа, но впоследствии стало ясно, что и без нее фотография предоставляет огромное количество возможностей для сюрреалистического искажения реальности, – это наложение разноплановых элементов, теней, отражений, бликов, искажений при подводной съемке, и многое другое.
Василий Кандинский, будучи человеком прекрасно образованным, и знакомым со всеми новыми тенденциями не только в живописи, но и
